Квадробер в законе

— Пожар? — я почувствовал, как шерсть на загривке встает дыбом, хотя я был в человеческой форме.

— Да. Официально — несчастный случай. На самом деле... — Алина сжала кулаки, и между пальцами проскочили искры. — На самом деле это было покушение. С тех пор папа... увлекся безопасностью.

Я смотрел на Алину и видел, как за маской дерзкой поджигательницы прячется раненая душа. Черт, кажется, я начинаю философствовать. Видимо, ожоги от тренировки добрались до мозга.

— И как выглядит эта... безопасность изнутри? — спросил я, пытаясь отвлечь ее от грустных мыслей.

Алина встряхнулась и снова склонилась над планшетом:

— Смотри. Внешний периметр патрулируют боевые маги. Вот эти красные точки — их обычный маршрут.

На голографической схеме замерцали огоньки, показывая перемещения охраны. Я наблюдал за их движением, прикидывая возможные лазейки.

— А эти ребята... насколько они серьезны?

— Выпускники академии боевой магии, — Алина усмехнулась. — Знаешь, как их тренируют? Первый курс — основы файерболов. Второй курс — продвинутые проклятия. Третий курс — как правильно составить отчет о летальном применении магии. Четвертый — углубленное изучение пыточных заклинаний. Ну и диплом — показательная карательная операция.

— Прекрасно, — я потер саднящую шею. — А я в академии только и научился, что спать на лекциях и списывать на экзаменах. Хотя... — я прищурился, разглядывая патрульных, — у этого слева походка немного неровная. Старая травма?

Алина удивленно посмотрела на меня:

— Откуда ты...?

— Кошачий глаз, — подмигнул я. — Плюс дед Пихто вдолбил кое-что в мою пустую голову. Смотри, он чуть припадает на правую ногу. Значит, левое колено травмировано. В бою будет медленнее поворачиваться влево.

— А говоришь, только спал на лекциях, — она одобрительно хмыкнула. — Ладно, умник, что скажешь про внутреннюю охрану?

Я взял планшет, увеличивая схему первого этажа:

— Так, что тут у нас... О, милые тролли на входе! Расскажи про этих джентльменов.

— Костолом и Черепомят, — Алина улыбнулась. — Братья-близнецы, между прочим. Папа их из Норвегии выписал. Очень... своеобразные ребята. Представляешь, недавно увлеклись шахматами.

— И как успехи?

— Ну, они съели уже три набора фигур. Говорят, черные фигуры вкуснее белых. А ладьи хрустят как сухарики.

Я невольно рассмеялся, представив двух громил-троллей, степенно жующих шахматные фигуры:

— Прямо гурманы. А в чем подвох?

— В том, что они не только фигуры едят, — Алина стала серьезной. — Папа специально выбрал троллей-интеллектуалов. Они не просто громилы — они анализируют поведение всех входящих. Любая странность, любой намек на обман...

— И праздничный ужин с хрустящими косточками незадачливого вора? — предположил я.

— Типа того. Хотя они предпочитают начинать с мягких тканей. Говорят, на десерт кости вкуснее.

Я сделал пометку в блокноте: «Троллям — печенье с успокоительным. Много печенья».

Внезапно со стороны особняка донёсся странный звук — словно кто-то очень большой зевнул. Я поднял бинокль как раз вовремя, чтобы увидеть, как на крыше потягивается здоровенная тварь, похожая на помесь дракона с летучей мышью.

— А, это Люся, — прокомментировала Алина будничным тоном. — Папина виверна. Она обычно в это время просыпается и идет на охоту.

— Люся? — я чуть не выронил бинокль. — Серьезно? Это чудовище зовут Люся?

— Полное имя — Люцифера Игнатьевна. Папа считает, что это звучит солидно. Но она отзывается только на Люсю. И на запах жареного мяса.

Я смотрел, как «Люся» расправляет кожистые крылья размахом метров в десять:

— И часто она... гуляет?

— Каждую ночь. Охотится на бродячих собак, случайных грабителей и иногда — на особо надоедливых соседей. Папа ее специально дрессировал.

— Дай угадаю — методом кнута и пряника?

— Почти. Методом файербола и барбекю. Она теперь при слове «кушать» начинает искать, что бы поджарить.

«Здравствуйте, приплыли», — подумал я. «Мало мне было троллей-гурманов и горгулий с огнеметами, так ещё и летающая зажигалка с именем как у библиотекарши».

Но вслух сказал:

— Слушай, а может, стоит подружиться с этой... Люсей? Я все-таки леопард, она вроде как тоже хищник...

Алина посмотрела на меня как на умалишенного:

— Леш, ты понимаешь, что предлагаешь подружиться с виверной? С той самой тварью, которая в прошлом месяце сожрала бронированный «Мерседес» папиного конкурента? Вместе с конкурентом!

— Ну, значит, у нее хороший вкус, — пожал я плечами. — К тому же, я обаятельный. Вон, тебя же как-то очаровал.

— Тебя точно дед Пихто по голове не приложил? — она потрогала мой лоб. — Температуры вроде нет...

— Ладно, оставим пока Люсю в покое, — я вернулся к изучению схемы. — Что у нас внутри? Кроме василиска-библиофила и прочих домашних питомцев.

Алина увеличила проекцию второго этажа. В тусклом свете луны голографические линии светились призрачно-синим, придавая схеме какой-то зловещий вид.

— Здесь все серьезно, — она выделила красным центральный коридор. — Папин кабинет защищен тройным контуром. Внешний — стандартная магическая сигнализация. Средний — руны летального действия. Внутренний... — она замялась.

— Что? Армия демонов? Портал в преисподнюю? Налоговая инспекция?

— Хуже. Папины личные заклинания. Он... экспериментирует в последнее время. Совмещает классическую магию с современными технологиями.

Я присвистнул:

— И как это выглядит?

— Помнишь того вора, который пытался украсть сигары? — Алина поежилась. — Он прошел первые два контура. А на третьем... Папа потом неделю соскребал его со стен. Говорит, интересный эффект получился — будет развивать направление.

«Прекрасно», — подумал я. — «Просто замечательно. Не дом, а полигон для испытаний садистских изобретений».

— А сам артефакт где хранится? — спросил я, стараясь не думать о «интересных эффектах».

— В сейфе за картиной, — Алина показала точку на схеме. — Классика жанра. Папа обожает старые фильмы про ограбления. Говорит, в них есть стиль.

— И наверняка сейф утыкан смертельными ловушками.

— Естественно. Плюс там система распознавания магической подписи. Открыть может только папа.