Латинская Америка - революция и современность

Ситуация осложнилась в связи с глубоким и длительным внутренним кризисом в самой компартии, возникшим в 1968 г. из-за фракционной оппортунистической деятельности группы Петкова — Маркеса.

Оживление оппортунизма имело под собой в качестве социальной предпосылки то, что пролетариат и примыкающие к нему слои, достигающие по численности почти 2 млн. человек, в своей массе были заняты на мелких и средних предприятиях. Фабрично-заводское кадровое ядро составляло 200 тыс. человек, лишь одну десятую рабочего класса^{105}. Примерно 700 тыс. человек насчитывала армия безработных^{106}. Только в такой ситуации могли пустить корни всякого рода левооппортунистические и националистические тенденции. С другой стороны, традиционно сильная профсоюзная бюрократия подталкивала неопытные группы рабочих в болото соглашательства и правого оппортунизма. Огромное воздействие на пролетариат оказывало также мелкобуржуазное окружение.

Слабое развитие активных форм борьбы венесуэльского пролетариата, трудности в работе коммунистической партии, буржуазный реформизм и мелкобуржуазная стихия — вот что явилось причиной оживления правого и «левого» оппортунизма. Даже некоторые члены ЦККПВ, не веря в силы трудящихся масс, скатились в болото оппортунизма и ревизионизма. Так, группа Петкова — Маркеса стала распространять реакционную идею неспособности венесуэльского пролетариата и его партии возглавить революционное движение масс, выдвижения на позиции гегемона «нового социального блока» — студенчества, средних слоев, революционной интеллигенции, всех новых, «наиболее быстро пролетаризирующихся» сил, но лишь не старого и, по их мнению, «обуржуазившегося» пролетариата^{107}.

Венцом морально-политического падения фракционеров стало заявление Т. Петкова о необходимости вообще ликвидировать коммунистическую партию и создать новый «субъект революции». Такая позиция была тем более странной и вредной, что в 1969 г. был отменен запрет на деятельность Коммунистической партии Венесуэлы, стало оживляться забастовочное движение, усилилась тяга к профсоюзному единству.

В итоге подрывной деятельности группы Петкова— Маркеса в рядах коммунистической партии в декабре 1970 г. произошел глубокий раскол. Ревизионистам удалось склонить на свою сторону часть молодежи, в том числе руководство комсомольской организации.

IV съезд КПВ, состоявшийся в феврале 1971 г., принял решение исключить из рядов партии фракционную группу Петкова — Маркеса. В ответ последние создали свою партию под названием «Движение к социализму» (МАС), в программе которой причудливо переплелись воедино «лево»- и правооппортунистические взгляды, антисоветизм и национализм.

Борьба коммунистов Венесуэлы против оппортунизма и ревизионизма завершилась на IV съезде КПВ разгромом фракционеров, укреплением идейно-организационного единства партии, восстановлением ленинских принципов и норм партийной жизни. Съезд взял курс на работу в массах с опорой на рабочий класс.

В специальной резолюции съезд дал глубокую оценку состояния пролетарского движения в стране, отметив, что значительно ослабла работа в профсоюзах. В основном венесуэльское профсоюзное движение, по оценке съезда, характеризовалось следующими чертами: господством современного реформизма, наличием сильной профбюрократии, связанной с государственным аппаратом, низким уровнем вовлечения трудящихся в профсоюзы, пассивностью многих членов профсоюзов, а главное, глубоким организационным расколом.

«В этих условиях, — говорилось в резолюции съезда, — исходя из необходимости пересмотра работы партии среди рабочих, в качестве общей предпосылки следует уделить особое внимание пролетариату крупных промышленных предприятий… Профсоюзное единство является насущной потребностью для пролетариата в его борьбе за непосредственные, промежуточные и конечные цели»^{108}.

Разгром антипартийной группировки Петкова — Маркеса, курс на единство пролетариата и союз демократических сил вокруг рабочего класса открыли путь для развития революционного процесса.

В феврале 1971 г. удалось создать коалицию левых партий и организаций, которая впоследствии получила название «Новая сила». В программу этой демократической и антиимпериалистической коалиции, по предложению коммунистов, было внесено важное требование — призыв к борьбе за «демократию социалистического образца»^{109}.

Рабочее и антиимпериалистическое движение развивалось в последующие годы неравномерно, но, несмотря на внутренние и внешние трудности, «Новая сила» сумела завоевать немалый авторитет в стране.

Параллельно с развитием единства действий левых сил в стране постепенно ширилось стачечное движение, росло стремление трудящихся к преодолению раскола в профсоюзах. Важную роль играл Единый профцентр грудящихся Венесуэлы, созданный прогрессивными синдикатами еще в 1963 г. По его инициативе в 1970–1975 гг. была проведена серия крупных забастовок, в том числе 25-дневная стачка текстильщиков в Каракасе. Бастовали трудящиеся филиала компании «Форд моторе», рабочие банановых плантаций, металлисты, пищевики и т. д. Правда, в эти же годы в профсоюзах большим влиянием стали пользоваться ультралевые элементы анархо-синдикалистского толка, которые по всякому поводу и без надлежащей подготовки объявляли забастовки на мелких предприятиях, стремились вытеснить коммунистов из профсоюзов, призывали рабочих разрушать станки, захватывать предприятия и т. п. Такие действия лишь наносили вред и были на руку предпринимателям.

Особенность профсоюзного движения в Венесуэле в 60–70-е годы состояла в том, что преобладающее значение имели экономические требования, прежде всего заключение коллективных договоров. Лишь передовые слои трудящихся выдвигали более широкие антиимпериалистические требования и политические лозунги. В целом уровень политизации венесуэльского пролетариата остается недостаточным, причем у значительной части рабочих сохраняется вера в национал-реформистскую политику буржуазных партий.

Лишь в начале 70-х годов наметился сдвиг влево в настроениях рабочих масс. Особенно важным явились выступления рабочих против иностранных монополий. В 1975 г. шахтеры железных рудников, принадлежащих американской «Ориноко майнинг компани», организовали мощную забастовку. Их поддержали рабочие другой компании США, «Айрон Майнс», и ряда других предприятий. В знак солидарности в борьбу включились студенты, служащие, учителя^{110}.

По сравнению с другими странами организованное стачечное движение в Венесуэле все же было недостаточно активно. В значительной степени это объясняется гибкой национал-реформистской политикой буржуазных кругов, которые выступают против экономического диктата империализма США и учитывают настроения масс. Для того чтобы укрепить свои позиции в народе, правительство К. А. Переса в 1974 г. начало кампанию по национализации иностранных компаний железнорудной и нефтяной промышленности. Эта акция, естественно, вызвала горячую поддержку трудящихся. Одновременно правительство пошло на расширение трудового законодательства, установление дипломатических отношений с Кубой. Эти акции подняли престиж правящей партии «Аксьон демократика» и породили у некоторых надежду на то, что президент Карлос Андрес Перес способен на самые решительные действия. На самом деле это была типичная политика буржуазно-националистического реформизма. Сам президент Перес, разъясняя суть своего курса на ежегодной ассамблее предпринимателей в мае 1975 г., определял его так: «Демократия с экономическим и социальным содержанием, основанная на полном возвращении стране естественных богатств, осуществление интеграции Латинской Америки, укрепление единства «третьего мира», лучшее распределение национального дохода… Нет ничего более чуждого намерениям и планам правительства, нежели уничтожение частного предпринимательства… У нас нет намерения сломать капиталистическую систему, речь идет о ее модернизации»^{111}. Модернизация национального капитализма обернулась для венесуэльского народа ростом дороговизны, инфляцией, расширением безработицы.

В 1975–1980 гг. на новый уровень поднялось забастовочное движение. Особенно активно выступили текстильщики в Маракае, служащие Центрального университета, нефтяники. Важное значение для развития профсоюзной работы имела VII конференция Коммунистической партии Венесуэлы (август 1975 г.), наметившая широкий план конкретных мероприятий по укреплению организационного единства профсоюзов: «Мы понимаем профсоюзное единство как вовлечение в социальные бои новых отрядов трудящихся, укрепление наших связей с массами для придания их выступлениям революционного содержания»^{112}.