Латинская Америка - революция и современность

Ультралевые вместо поддержки правительства Народного единства призывали создавать «органы двоевластия», развертывать действия вооруженных подпольных групп и начинать гражданскую войну.

Подрывная деятельность левацких группировок порождала существенные трудности для проведения в жизнь программы Народного единства, сеяла среди трудящихся сумятицу и тем самым объективно помогала врагу.

Три проблемы, о которых идут до сих пор горячие споры и дискуссии (о путях революции, о возможности прочного союза рабочего класса с непролетарскими слоями, о роли ультралевых течений), тесно взаимосвязаны между собой. Опыт Чилийской революции наглядно подтвердил как возможность, так и чрезвычайную сложность мирного пути революции, как реальность, так и трудность достижения союза демократических сил, как субъективный революционаризм, так и объективную контрреволюционную роль ультралевых группировок.

Тысяча дней существования правительства Народного единства — яркая страница в жизни чилийского народа, который впервые получил возможность распоряжаться собственной судьбой и осуществлять крупные социально-экономические преобразования. Чилийская революция, хотя она и потерпела временное поражение, навсегда вошла в историю мирового освободительного движения, в историю международного рабочего класса как крупное социальное событие XX в.

При анализе причин временного поражения Чилийской революции следует со всей определенностью подчеркнуть, что не столько субъективные слабости Народного единства привели к падению правительства Сальвадора Альенде, сколько прямой экспорт контрреволюции.

Империализм США при помощи целенаправленной подрывной деятельности ЦРУ, Пентагона и других ведомств путем подкупа буржуазных специалистов, организации заговоров и диверсий (убийство А. Шнейдера), тайного участия в антиправительственной деятельности «Интернейшнл телефон энд телеграф компани» и других фирм, прямого поощрения фашистских элементов типа Пиночета и ему подобных способствовал возникновению в Чили сложной ситуации как в экономической, так и в политической жизни и фактически подготовил военно-фашистский переворот. На эти цели из федеральных фондов США было специально ассигновано около 13 млн. долл.

Чилийский опыт показал всему миру, что в современных условиях экспорт контрреволюции является главной опасностью на пути защиты революционных завоеваний.

Это объясняется также и тем, что империализм всегда и везде стремится всемерно поддерживать внутренние реакционные силы. Без помощи империализма внутренняя реакция в Чили не могла бы добиться своих целей. Заговор внутренней и международной реакции, объединение сил внутренних и внешних классовых врагов Народного единства — вот, что в конечном счете привело к поражению Чилийской революции.

Сравнительный обзор революционных процессов в той группе стран, где в 60 — начале 70-х годов произошли крупные социальные потрясения (Бразилия, Доминиканская Республика, Перу, Панама, Боливия, Эквадор, Гондурас, Чили), позволяет сделать ряд обобщающих выводов.

Прежде всего налицо принципиальное совпадение объективных предпосылок национальных революционных процессов независимо от форм их осуществления и достигнутых результатов. К таким предпосылкам следует отнести империалистическую зависимость, отсталую аграрную структуру, кризис капиталистического развития и традиционной буржуазно-реформистской политики.

Общим являлось и объективное социально-экономическое содержание революционных процессов, хотя отдельные классы и политические силы, участвующие в борьбе, по-разному подходили к решению поставленных историей задач. Тем не менее все прогрессивные силы исходили из признания необходимости радикальной антиимпериалистической и антиолигархической перестройки существующей системы, демократизации и обновления общественной жизни в интересах нации и ее независимого развития. Наиболее последовательно и решительно в этой борьбе участвовал рабочий класс и его партии, стремящиеся органически увязать борьбу за демократию и свободу с борьбой за социализм.

Правда, лишь в Чили пролетариат смог возглавить революцию, в других же странах политическая инициатива принадлежала либо демократическому офицерству (Доминиканская Республика, Перу, Панама, Боливия, Эквадор, Гондурас), либо радикальным слоям националистической буржуазии (Бразилия). Однако везде рабочий класс выступал в роли главной социальной силы, двигающей революцию вперед. Именно поэтому отчетливее, чем прежде, на этом этапе проявилась революционная энергия народных масс, самостоятельное революционное творчество которых наложило отпечаток на весь ход событий.

Опыт 60–70-х годов доказал чрезвычайное богатство средств и методов классовой борьбы, путей и форм революционных процессов в зависимости от конкретных условий и национальной специфики. Особенно полезен был этот опыт, в том числе опыт неудач и поражений, для рабочего класса и его партий. В огне революционной борьбы вырабатывались стратегия и тактика, по-новому решались проблемы единства армии и народа, роли вооруженных сил в революции, союза рабочего класса и непролетарских слоев, парламентских и внепарламентских форм борьбы и т. д.

Опыт показал, что в борьбе за единство демократических и антиимпериалистических сил особенно трудно оказалось достичь прочного союза рабочего класса с крестьянством. За исключением отдельных крестьянских федераций, руководимых коммунистами, основная масса крестьян и батрачества осталась весьма пассивной, а иногда в решающий момент шла за правыми силами. Определенные группы крестьянства, получив в собственность земельные наделы, вообще отошли от какой-либо борьбы. Тем не менее именно в этот период союз рабочего класса с крестьянством впервые приобрел реалистические очертания.

Важнейшей общей чертой развития революционных процессов 60–начала 70-х годов была крайне сложная динамика взаимоотношений пролетарского авангарда со средними городскими слоями, в том числе с мелкой буржуазией города. Особенно ярко это проявилось в крайне неустойчивом политическом сотрудничестве коммунистических партий и левых профсоюзов, с одной стороны, и мелкобуржуазных реформистских националистических течений — с другой.

Будучи объективно союзниками в борьбе с империализмом и фашизмом, рабочий класс и средние слои нередко относились друг к другу враждебно, а в ряде случаев внутренние разногласия между их политическими организациями принимали антагонистический характер.

Вопрос о политическом сотрудничестве в таких условиях становится не только наукой, но и искусством. Нужен был огромный опыт применения революционной теории на практике, нужно было уметь пробивать дорогу к народному фронту через все перипетии и трудности реальной жизни, через все препятствия, которые ежедневно рождали капиталистическая стихия, политика классового врага, предательство всякого рода случайных или шатких попутчиков и союзников по борьбе.

Особое место занимала проблема единства самого рабочего класса как ведущей революционной силы.