Лауреаты

empty-line />

ПОЕЗД

В одной компании я слышал гениальную байку о российском туристе. Его занесло в какую-то сугубо зарубежную страну – типа Барбадоса или Антигуа. В общем, туда, где сплошные доны Педро и много-много диких обезьян.

Там на европейского человека, хоть и россиянина, до сих пор смотрят, как на микроволновую печь в хижине дяди Тома. И даже иногда просят поставить автограф или пожелание аборигенам на незнакомом для них языке.

Одна девушка-смуглянка предложила, чтоб ей черкнули что-нибудь на память прямо на футболке. Иностранцы, понятное дело, активно откликнулись и не поскупились на красивые фразы типа «Пусть на вашей земле всегда будет мир!» или «Счастья и любви тебе, юная красавица!»

Россиянин тоже принял участие в веселой акции. Тем более, что наш человек перед трудностями не пасует, он их создает.

Он не растерялся в непривычной обстановке коварного зарубежья. И накарябал где-то в районе покрытого хлопчаткой живота: «Здесь был Вася».

Это я к тому, что в дальней дороге усталый путник раскован, не слишком угнетен заботами и всегда готов радовать окружающих своей повышенной активностью. Он даже в Москву едет как бы за туманом, запахом тайги и пиратскими сокровищами таинственного острова.

И наши поезда для него – действительно самые поездатые в мире.

Уже на вокзале Красовский заботливо изъял Ирины деньги из моих ненадежных сомнительных лап.

– Я буду за тебя платить, – великодушно пояснил он. – А ты можешь ни о чем не беспокоиться.

Особого беспокойства не было. Чемодан в руках, билеты взяты, до первого стука монотонных колес чуть больше двадцати минут.

Было желание без помех позвонить из автомата. Напомнить о себе тоскующей в безмерном одиночестве любимой.

Я отправил Красовского в вагон и пошел осуществлять задуманное.

После продолжительных гудков на связь вышел слегка невменяемый художник Боря.

– Здорово! А Танюшки нет, куда-то свалила. Передать что-нибудь?

– Передай, что я ей завтра позвоню из Москвы. Еду на вручение диплома. Так что на Новый год будете смотреть меня по телевизору.

– Скажу, конечно, – заторопился Боря. – Ты извини, я сейчас работаю. Натюрморт пишу – вино и яблоки. Датый натюрморт получается!

– Датый?

– Это сокращенно от очень хороший.

– Ясно. Вино-то раньше времени не кончится?

– Должно хватить, – с сомнением сказал Боря. – Ну, пока!

Творческий человек принципиально обязан увлекаться до полного самозабвения. Независимо от того, красит ли он забор или создает монументальный реалистический роман «Братья Каломазовы».

Поэт Семен Семеновский рассказывал про случай с Олегом Гришиным. Тем самым, которому приписывают сочинение самой первой рифмованной страшилки, и кого, соответственно, называют родоначальником популярного нынче жанра.

Гришин пробивал выпуск первой и единственной своей прижизненной книги в издательстве «Детская литература». И как раз в это время шел чемпионат мира по футболу.

В знаменитом матче Франция – Германия вратарь немцев Тони Шумахер, выбивая мяч, крепко приложился кулаком к физиономии француза Батистона. Удар получился смачным, француза уволокли на носилках.

Под влиянием телевизионных футбольных баталий Олег решил дополнить рукопись только что созданным стихотворением.

Семеновский оказался свидетелем уникальной сцены между автором и редактором.

– Это про футбол, – объяснял Гришин. – Его дети любят и понимают. Им будет интересно.

– Н-да, – хмыкнул редактор. – Детям, конечно, интересно… Особенно, вот это:

И ему вратарь Шумахер

Выбивает челюсть на хер!

А я потом куда партбилет положу? Туда же?

В купе к моему приходу уже сложилось представление о героической работе лауреатов песенных конкурсов.

Румяный от внутренней энергии Красовский пылко излагал фрагменты автобиографии смешливой девушке-попутчице. Еще один счастливый обладатель койко-места расслабленно дрых на верхней полке. Ему чужие творческие успехи были абсолютно побоку.

– За дипломами едем, – небрежно сообщал Красовский. – Отснимемся на ЦТ – и назад. Чего там торчать-то? Ради чьей-то сомнительной популярности? Надо заниматься делом. По-настоящему. Типа – варить сталь. Разгружать уголь. Сочинять песню Сергея Красовского «Шуми, шуми, дубравушка». Кстати, это я…

Девушка на всякий случай вдумчиво хихикала. Ей тоже хотелось выглядеть цельной художественной натурой.

– А это мой поэт…

Сережа на секунду запнулся, размышляя, насколько сильно меня хвалить. И решил, что на всю катушку.

– Гениальный, между прочим. Вот, сочинили с ним новую песню, везем Стояну Берберову.

Девушка сделала вид, что поверила в наше тесное знакомство со знаменитым певцом.

А Сережа, кстати, не соврал. Он знал Берберова, еще когда тот работал в Ленинградском мюзик-холле, где зал собирался на Захарова и Вардашеву. И вот недавно сумел отловить его в Москве. Показал несколько своих мелодий, одну из которых Стоян бездумно назвал симпатичной.

Окрыленный Сережа с надеждой напряг меня придумывать к ней стихи. Это, кстати, жутко трудное дело – сочинять на готовую музыку. Ты как будто связан по рукам и ногам – размером, настроением, интонацией…

Плюс Сережа умеет ставить задачу своеобразно – в плане конкретики и определенности:

– Нужно делать четко под Берберова. Чтоб сразу, еще до исполнения, представлять: жесты, улыбка, взгляд – все его. Чтоб каждому было понятно, что такое может спеть он и только он. Ну или другой певец – если мы ему предложим. А может даже и певица…