Лебедь(СИ

Мы шли вдоль дороги. Рядом грохотали грузовики, проносились маршрутки, пролетали красивые легковушки. Машка спорила с Сережей, какие машины лучше:

– А я бы себе купила "Мерседес". Это немецкая машина, она не ломается.

– А мне нравится "Тойота". Это японцы делают. У них качество лучше.

– Нет, не лучше. "Мерседес" лучше. И вообще его назвали в честь одной девушки Мерседес. А "Тойоту" в честь кого назвали?

– Не знаю, - обиженно пробормотал Сережа.

В этот момент рядом с нами затормозила машина. Черный "Мерседес" с тонированными стеклами. Стекло медленно опустилось и показалась голова мужчины. Того самого, с козлиной бородкой, с хитрым, чуть улыбающимся ртом и стальными глазами. Он спросил нас:

– Как проехать в Университет, молодые люди?

Я почему-то даже не испугался. Хотя знал, что это Коршун. Да и вопрос глупый. Любой дурак знает. Раз проспект Университетский. Спокойненько ему объяснил. "Ладно, -подумал я, - что тебе еще надобно?". А он, ехидно улыбнувшись, сказал:

– Куда путь держите, молодые люди, может подвезти, раз нам по пути?
– и небрежно кивнул рукой в сторону Университета, как будто знал, куда мы направлялись. А ногти-то на руке длиннющие. Как у топ-моделей. Я вдруг вспомнил фильмы "Дозор" и дневной, и ночной, как там сова женщиной стала. Точно, он Коршун. А у меня тут дети. Нужно сохранять спокойствие. Кажется, так советовал Карлсон. И я ему спокойно сказал:

– Спасибо, мы сами дойдем. Тут недалеко.

Я крепко сжал руки детей и прибавил шаг. А он не унимался:

– Мне нетрудно вас подвезти, садитесь.

Я испугался за детей. Но Машка спасла ситуацию:

– Вот видишь, - сказала она Сереже, - "Мерседес" лучше, он даже всех до места подвозит, а твоя "Тойота" - нет!

– Она не всех подвозит, а только богатых, у кого много денег.

Логику их спора понять было непросто, но этот спор выручил меня, позволив полностью успокоиться и взять себя в руки. Я сказал им:

– Что вы спорите? Обе машины очень хорошие.

– А мне папа купит "Мерседес", когда я вырасту, - стала хвастаться Машка.

– С чего это ты взяла? И вообще хвастаться нехорошо.

Машка стала ныть, а я всеми силами пытался отвлечь их внимание от этого назойливого черного "Мерседеса", который ехал на первой скорости рядом с нами. Вдруг мне в голову пришла мысль прочитать молитву "Отче наш". Я уже успел ее выучить.

– Вы выучили молитву "Отче наш"?
– спросил я у детей. И не дожидаясь ответа стал читать вслух:

– Отче наш, Иже еси на небесех! Да святится Имя Твое, да придет Царствие Твое, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли. Хлеб наш насущный даждь нам днесь, и остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим; и не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого.

Читая молитву, я смотрел вперед и внезапно услышал, как взвизгнули колеса и "Мерс" на большой скорости умчался от нас. Я искренне поблагодарил Бога за избавление нас от общества этого противного мужичонки:

– Слава Богу!

В храме Святых Апостолов Петра и Павла было людно. Оказалось, отец Николай только что освящал вербу. В руках у многих были букетики из вербы.

– Ваня, я тоже хочу, - заныла Машка.

– Что же ты не взяла тот букетик, который бабушка купила?

– А я его... испортила.

– Сама виновата, и не проси.

Тут к нам подошла пожилая женщина и протянула несколько веточек с мохнатыми комочками, отделив их от своего букета:

– Возьмите, с Праздником вас.

– Спасибо.

Машуся расплылась в улыбке.

– Поделись с Сережей.

Маша выделила Сереже не очень большую веточку, и они оба пребывали в состоянии полного счастья. Вскоре храм опустел, а к нам вышел отец Николай.

– Здравствуйте, с Праздником вас. Сегодня - Вход Господень в Иерусалим. Это у нас приносят вербу. На Святой Земле верба не растет, люди, видя Спасителя верхом на осле, бросали Ему под ноги пальмовые ветви. Завтра начинается Страстная Неделя.

– Батюшка, покрестите нас.

– Всех троих?

– Да.

– Давай-ка спросим у них, хотят ли они принимать Крещение.

Машка и Сережа согласились. Я вкратце рассказал отцу Николаю историю Сережи. Батюшка отдал распоряжение своему помощнику, и тот стал набирать воду в большой металлический бак с лесенкой. Вскоре вкусно запахло ладаном. Появились свечи, нам принесли крестики на ниточках и большое полотенце.

"Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа...". Крещение началось.

Из храма мы вышли счастливые с крестиками на шее и вербочками в руках. Отец Николай рассказал об обязанностях людей, принявших Святое Крещение и пригласил нас на следующей неделе на Литургию в Чистый Четверг с утра и на Праздничную Воскресную службу. Правда, начало - в одиннадцать вечера. Я сказал, что попробуем отпроситься у взрослых. Теперь мы - крещеные! "Все неприятности", - подумал я, - "позади".

Вечером я был у Риты. Я тщательно продумал, что мне одеть. Отец всегда мне говорил, что мужчина должен быть чисто одет, хорошо пострижен, в начищенной обуви и с улыбкой на лице. Выпросив у мамы из ее коллекции духов какую-то французскую коробочку и купив букетик подснежников, я пошел к Рите. С Лешкой мы договорились встретиться на остановке, рядом с ее домом.

Мы позвонили. Потом вручили свои подарки. Рита была прекрасна. Я в своей жизни не встречал более красивой девчонки! У них была старая огромная квартира. На дне рождения были, в основном, ее подруги и одноклассницы, поэтому я чувствовал себя не в своей тарелке. Не люблю, когда на тебя пялятся во все глаза и шушукаются за спиной. Но это же девчонки! Что с них взять?

Я вполголоса рассказал Лехе о крещении и о мужике, который сопровождал нас чуть ли не до самого храма.

– Не знаю, что ему надо. Противный такой. Может, это и есть Коршун?

– Да, темная лошадка. Но зато интересно, будет, что вспомнить на свалке, - улыбнулся Лешка.

Он, в отличие от меня, относился, скорее, к разряду авантюристов. Я же, наоборот, скорее был прагматиком. То есть человеком, все планирующим заранее, избегающим неожиданностей.

Мы еще посидели немного. От женского общества стало дурно. Поэтому мы извинились и ушли. К Лехе. И засели за компьютер. Я отзвонился маме, что нахожусь у Лешки. Мы с ним решили, что обязательно пойдем на Пасху в храм к отцу Николаю. Детей на ночь точно не отпустят с нами, а мы... Мы можем пойти к друг другу в гости, как уже неоднократно проделывали.

Начиналась Страстная Седмица.

Тараканы

Страстная Седмица, как объяснил отец Николай, это неделя перед Христовым Воскресением, неделя, когда Иисуса Христа предали и распяли. Каждый день особо почитается православными христианами. Я почему-то запомнил эти его слова и очень волновался. Проснулся я с ощущением ужасного жжения языка. К тошноте я давно привык, а это было что-то новое. Не надо было вчера салаты с майонезом есть. Бабушка говорит, что майонез - это бомба для желудка, особенно для больного. Она врач, ей виднее. Пожалуй, я должен с ней согласиться.