Лед

Я сидел в углу, ковыряя вилкой кусок запечённой телятины и думая о том, как нелепо всё это выглядело. Через пару месяцев нас будут трясти шторма, матросы будут выгребать воду из трюма вёдрами, а князь, вероятно, будет жаловаться, что в шампанском нет должного холода. Всё это великолепие казалось издёвкой над здравым смыслом.

Арсений, сидевший рядом, наклонился ко мне и прошептал:

— Смотри, как они радуются… будь уверен, половина из этих «полярников» в первый же шторм на брюхе ползать начнёт и травить через борт или в свои ночные горшки.

Я усмехнулся, но шепотом ответил:

— А другая половина в Сиднее сойдёт на берег и обратно уже не вернётся.

Музыка смолкла, и князь встал, поднимая бокал.

— Господа! Сегодня мы начинаем великое путешествие! Впереди нас ждёт слава, честь и бессмертие для каждого участника этой экспедиции! Россия первая пронесёт свой флаг над Южным полюсом! Ура!

Столы загремели от удара бокалов, все вскочили, восклицая «Ура!» Идиоты! Я невольно вспомнил слова Ричарда, которые он мне сказал перед отплытием, ознакомившись с планом похода, опубликованным в прессе: «Эта экспедиция может стать величайшим позором России дружище, и только в твоих руках её спасение». И я, в отличие от большинства в этом сияющем зале, прекрасно понимал, что мы идём не к славе, а навстречу беде.

Первая стоянка в Копенгагене нанесла ещё один удар, по моим и так расшатанным нервам. Мы прибыли в порт через двадцать дней плавания, во время которого «достойные люди» изрядно опустошили запасы спиртного на борту. Не прекращающаяся пьянка шла с переменным успехом практически весь переход. Помятые, бледные лица свиты князя редко появлялись на палубе, погода не способствовала прогулкам, море штормило.

Как только яхта встала на якорь, секретарь князя и провиантмейстер корабля немедленно убыли в порт на шлюпке, пополнять запасы шампанского, а сам Князь и наследник, готовились, оправиться навестить родственников. Король Дании Кристиан IX приходился отцом Русской Императрицы, и дедом Николая. Мы же с Арсением тоже покинули яхту, намереваясь посетить своих знакомых, которых в этом городе у нас было уже не мало. Помимо этого, я намеривался посетить телеграф, и списаться с Петербургом, чтобы узнать о судьбе своего корабля и резервной экспедиции.

— Новая полярная гонка! — Прямо с пристани, куда причалил вельбот с русскими «туристами» на ломанном русском языке кричал паренёк, размахивая газетой, он явно пытался привлечь внимание русских моряков, и ему это вполне удалось.

— Ну ка! — Арсений, не дожидаясь моей просьбы тут же оказался возле предприимчивого мальца, и уже вскоре с озадаченным лицом читал купленную газету.

— Ну чего там? — Нетерпеливо спросил я, разминая ноги на твердой земле. После качающейся палубы это было невероятное наслаждение.

— Чудны дела твои господи… — Пробормотал себе под нос Арсений, и обеспокоенно посмотрел на меня — Англичане и норвежцы тоже идут к полюсу!

— Чего?! — Новость неприятно поразила меня до глубины души — Кто?!

— От англичан какой-то капитан Фредерик Адамс, а от норвежцев Фритьоф Нансен. Нансен уже вышел, а Адамс планирует выйти в море через неделю.

— Нансен на «Фраме»?! — Волосы на моей голове встали дыбом, приподнимая шляпу — Он же планировал дрейф через Северный полюс?!

— Тут пишут, что после нашего успеха, он срочно поменял планы, переоснастив корабль и изменив цель экспедиции. Эта экспедиция полностью частная, а вот у англичан организатором экспедиции является Адмиралтейство. Чисто военная команда, на военном же картографическом судне «Виктория». В газете пишут, что они оба намерены достичь полюса раньше русских. Ну и по нашему князю тут знатно прошлись, называют нашу экспедицию «Императорским круизом в Антарктиду». Но это датчане, а американцы с англичанами иначе как «Императорской авантюрой» и «Путешествием в один конец» её не называют. Похоже, что публичное объявление планов князя вызвало цепную реакцию, нас будут стараться опередить. Смотри, тут и карикатура есть.

Я взял в руки газетный лист. И правда, какой-то художник сильно постарался — три корабля: наша «Полярная звезда», «Фрам» Нансена и английская «Виктория». Подписи на датском, французском и английском языке не оставляли иллюзий: «Фавориты — англичане и норвежцы. Русская экспедиция — лишь дорогая авантюра».

— Не знаю, как англичане, но Нансен… — Я стоял ни жив, ни мертв — Этот может… Он по Гренландии, как по собственному заднему двору ходит! Опытный зараза, да ещё и на «Фраме»! Корабль хоть и тихоходный, и не лучших мореходных качеств, однако во льдах лучше него сейчас нет! Они точно нигде дольше чем для пополнения запасов задерживаться не будут, а мы тут по гостям разъезжаем! Тфу сука! Когда-же всё это закончится?!

— В этом году никто к полюсу не пойдет точно, не успеет. — Арсений тоже нервно дернул шеей — Все в любом случае все зимовать будут, так как раньше января следующего года до Антарктиды не дойдут. А это середина Арктического лета, между прочим, идти куда-то будет уже нельзя! Но вот в следующем году…

— А в следующем году все стартанут как только погода позволит! — Перебил я друга — Да и этого никто ждать не будет. Стараясь друг друга опередить команды выйдут в дорогу едва полярное лето наступит! В морозы и бураны! Будем бежать как в зад ужаленные, кто первее! Если мы конечно до Антарктиды с нашим князем вообще дойдем ещё!

Я зло скомкал газету и метнул её в море. Пальцы дрожали — то ли от злости, то ли от чувства полной безысходности. Мы ещё не отошли толком от Петербурга, а уже втянуты в соревнование, где у соперников всё: и опыт, и корабли, и трезвый расчёт. И самое главное у них есть цель, и они к ней пойдут напрямую! А у нас — княжеские прихоти, шампанское и балы на борту.

— Вот тебе и «слава России», — сказал я тихо, но сквозь зубы. — В истории запишут не нас, а их. Впрочем, нас тоже запишут, как самых больших неудачников на земле!

Арсений пожал плечами, но в глазах его мелькнуло то же самое сомнение, что терзало и меня.

— Понимаешь, Сидор… они все там, в Петербурге, уверены, что достаточно посадить на яхту Великого князя, запихнуть рядом тебя, и сама судьба положит флаг на полюс. Ладно, не расстраивайся. Мы сделали всё, что могли. «Вега» наверняка уже тоже ушла из Петербурга, а там опытная и надежная команда. Этим норвежцам и англичанам с нами придется ещё потягаться. Нам же с тобой сейчас надо быстро закончить все дела, и кровь из носа попасть на прием вместе с нашим князем в королевском дворе. У нас помимо экспедиции ещё работы хватит, если ты не забыл.

Я тяжело вздохнул. Как тут забудешь, если ты мне Сёма, всё время об этом напоминаешь? Фомина-то задержки в пути вполне устраивают, а мне они как кость в горле, тем более сейчас. В голове снова крутились слова Ричарда: «Только в твоих руках её спасение…» Но чем я мог спасти экспедицию, если на её борту я всего лишь «доброволец» в свите князя? Как я на него могу повлиять, чтобы хотя бы ускорить наш путь? Я опять ощутил себя беспомощным как младенец. Надеюсь Фомин прав, и «Вега» уже спешит к полюсу…