Леденцы босоногой графини
Шрифт:
Дверь управы уже перед нами.
И я делаю последнюю попытку вырваться…
Дёргаюсь, да куда там. Григорий уже мысленно оприходовал приданое и отступать не намерен.
Моё ворчание утонуло в шумном топоте конских копыт по мостовой.
Кто-то, не разбирая дороги, с криками: «Поберегись!» влетел на площадь.
Оборачиваюсь, а это он.
Уж и не знаю, что на меня нашло, но я завопила что есть силы: «Петрович! Женись на мне сейчас же!»
Глава 14
Крикнула и поняла, что Петрович-то явно не подходит под параметры из завещания, плюс он из вражеского стана княгини. И кроме того, он не собирался жениться, а собирался меня выселить.
— Мишка, держи коня! — рявкнул наш управляющий, едва успев затормозить перед нами.
Спрыгнул, смахнул пот со лба и замер скалой, преградив путь к заветной управе.
— Это ещё, что за фрукт? — Шелестов гневно посмотрел на меня и на старшего советника, и его злость можно понять. Он же решился осчастливить сиротку, и какого чёрта сейчас происходит?
— Это мой управляющий и у нас любовь! Правда же, Петрович, ты меня любишь? — не давая опомниться, начинаю продавливать свою линию, очень надеясь, что Даниил поймёт, что это блеф и брак будет фиктивным. Только бы не подвёл. Тогда я забираю документы на коней, а княгине отдам то, что ей так хочется, не даром, конечно, но это лучше, чем ничего.
Только бы он не подвёл.
Он и не подвёл…
— Ты уехала сегодня утром, и я понял, что не могу без тебя! Лия, я ровно за этим и примчался, сказать тебе о чувствах и дать мне ещё один шанс. Мы так неуклюже начали, я виноват, как старший и как мужчина не смел заставлять тебя делать выбор.
Захотелось рукой зажать ему рот, как псу, что лишнего лает. Ещё немного и мы прогорим. Однако он идеально играет, артистизм на десять баллов. Только бы не потерять волну и не испортить импровизацию. Быстрее перебиваю его пламенную речь, пока не поздно, перехожу к решительным действиям:
— Я с радостью даю тебе шанс, стать моим любимым мужем! Документы у тебя с собой, милый? Раз такое дело, тянуть нельзя! Решайся…
Выдёргиваю руки из ослабевшей хватки моего отставного жениха и советника, делаю уверенный шаг к Петровичу, а сама пытаюсь подмигнуть, чтобы окончательно сплотить нашу фиктивную пару.
Советник опомнился первым:
— Наталия Андреевна, это всё прекрасно, ваши романтические чувства понятны, но ваш отец вполне конкретно высказался насчёт статуса жениха. Чин не младше пятого или шестого ранга, порядочный, и с рекомендациями. А это всего лишь управляющий, вы его не нанимаете, а замуж собираетесь выйти?
Спасительная соломинка обломилась, и сейчас меня снова потащат замуж за старика…
— Это я сейчас управляющий, но я дворянин, и отставной военный и мой ранг пятый, подполковник в отставке. Нанялся управляющим в силу обстоятельств, документы и рекомендательные письма есть. Ну и, кроме того, я действительно испытываю тёплые чувства к молодой графине. Возможно, её леденцы вчера окончательно растопили сердце старого солдата.
Шелестов встал в позу и заголосил, как на аукционе:
— Это всё красивые слова, бла-бла! На площади и не так можно о себе кричать, тоже мне глашатай нашёлся.
Жениться нужно прямо сейчас, и вы, голубчик, на это не горазды. А я уже решился. Пойдёмте, моя дорогая, я обещаю, построить вам конфетную мастерскую, и содержание достойное, и мальчику кадетский корпус устрою.Внезапно мы скатились на торг.
Кто больше бонусов предложит?
Господин Шелестов сделал уверенный шаг и подцепил меня под руку, пытаясь вырвать из крепкой хватки Петровича. Словно не видит, что силовой перевес на стороне отставного вояки пятого ранга.
— Сударь, не имею желания спорить о пустом, Офелия сомневалась в моих чувствах, но наконец, решилась. Сама попросила только, что…
Не успел он договорить, Шелестов и советник Звягин буквально хором спросили: «Кто такая Офелия?».
— Так лошадь звали! — наконец, и Миша вставил свою копейку в общий разговор. И тем окончательно нас запутал. Кажется, что мы сейчас тянем время, чтобы управа закрылась на замок и я осталась без мужа и наследства.
— Какую лошадь? — снова вопрос хором.
— Ну, мне мама рассказывала, что наша госпожа в детстве очень любила старую лошадь Офелию, — начал говорить всем, а потом только мне, пытаясь напомнить прошлое, которого я и не знаю. — Она для тебя, как нянька была. Отец тебя сажал на её спину, и ты часами на ней по двору каталась. Потом Офелия померла, и ты рыдала две недели, и приказала всем называть себя этим именем. Думал, ты помнишь…
Такое пояснение ещё больше запутало мужчин, а я вдруг поняла бедную Наташеньку, видимо, настоящие дружеские чувства у неё только с лошадью и были.
К нам из управы вышел любопытствующий клерк:
— Господа, кроме вас посетителей и нет. Вы заходите или нет? Иначе закрываемся!
— Да! Я женюсь на этой женщине прямо сейчас! — пока мы все зависли в удивлении от услышанной истории о лошади, Даниил подхватил меня на руки и понёс в управу.
— Это понарошку, фиктивный брак, я только документы на коней забрать, и потом разведёмся…
Шепчу новому жениху.
— Дудки, женимся на самом деле! Без меня тебе жизни не дадут! А мне без тебя жизни нет!
— Поставь меня сейчас же! Я не готова к серьёзным отношениям, тем более ты представляешь интересы тёти, я ошиблась.
Пытаюсь дёрнуться, вырваться. Но он сильнее сжал меня в объятиях, протиснулся в проём двери и тихо ответил на мой грозный выпад: «Хорошо, путь будет по-твоему, брак будет фиктивным, раз ты так хочешь, сейчас не время спорить, потом поговорим, молчи и соглашайся».
Пришлось смириться, в конце концов, сама попросила.
«Церемония» прошла быстро, скучно, под сопение Шелестова, и жужжание двух назойливых мух.
Оказалось, что у отставного подполковника (я до сих пор под впечатлением, не ожидала, что он настолько высокого ранга) с собой все необходимые документы. Словно собирался именно на свадьбу. С другой стороны, в нашем доме страшно ценные вещи оставлять.
Судья в старом парике, слегка съехавшем набок, в жаркой мантии, и не самом лучшем настроении, не без любопытства наблюдает за нашей компанией. Однако Звягина он знает хорошо, и они о чём-то пошептались, а теперь тот самый, провокационный вопрос.