Леди и некромант. Тени прошлого
Шрифт:
Дышать стало больно.
А под сердцем будто кольнуло что-то... и укол этот оборвал слова гимна, заставив очнуться. Стена? Стена медленно двинулась в сторону, без скрипа или скрежета, она словно растворялась, пусть и нехотя.
– Сверхплотная иллюзия, - пробормотал Ульрих и покрепче сжал пальцы Орисс.
– Иди... и я за тобой?
– Может, - она облизала сухие губы, не способная отделаться от музыки, которая еще звучала в крови.
– Это я за тобой?
– Нет, дорогая моя подруга... ты избрана, тебе и идти первой... как-то мне не хочется потерять голову только
...как знать.
Альгвер, прозванный Безумцем, как-то волей своей объявил родного брата девицей, а после женился на нем. Правда, спустя три месяца бросил его на растерзание стае харров...
...но это было давно.
Так давно, что помнят лишь подземелья дворца.
Шаг.
И прохлада.
Здесь воздух был если не свежий, то почти. И пахло иначе, благовонными маслами, терпко, насыщенно, но при том - довольно приятно.
Ворчание.
И пара черных камней оживает, превращаясь в крупных тварей. Они уродливы и опасны. Гибкие узкие тела.
Тонкие лапы.
Длинные шеи.
Чешуя и иглы. Суставчатые хвосты и скорпионьи жала. Клешни... твари шипели. И посвистывали.
– Меня позвали, - странно, что страха она не испытала, скорее восхищение, ибо Стражи были совершенны. Орисс откуда-то знала, что их броню не пробить ни железом, ни магией.
Им не страшно пламя.
Или лед.
Они не знают жалости. Усталости. Иных чувств, кроме одного - преданности создателю, чьей волей воззваны они были к жизни... их яд смертелен, и даже аромат его - запах умирающих роз - способен одурманить разум.
– Скажи, что они тебя послушают, - пробормотал Ульрих, отступая к двери.
Не поможет.
Если стражи решат убить, то убьют.
– Он со мной, - сказала Орисс, глядя в выпуклые глаза тварей. И те отступили. Подняли клешни, щелкнули, и в том виделось приветствие.
– Проводите меня...
Пещер несколько.
В первой лишь стражи.
Во второй - с полдюжины скрюченных тел, они успели порасти известью и теперь походили на статуи, уродливые, но вполне узнаваемые.
Великое дело требовало жертв.
...и потребует еще.
Она ведь готова к жертвам?
Готова...
Конечно, ей уже случалось приносить... не здесь, конечно... та женщина ничего не поняла, одурманенная напитком, витающая где-то в собственных мечтах. И, признаться, Орисс было несколько совестно, но... тогда ей казалось, что у нее нет иного выхода.
Ей нужен был ребенок...
...у нее будет дитя.
Третий зал.
Он невелик.
И стены здесь выложены из белого камня с голубыми прожилками. Из этого камня сделан и внешний саркофаг, огромный короб, с заклепками из лунного серебра.
Здесь.
– Нам, - она прислушалась. Слова древнего гимна еще звучали в голове.
...она возьмет оливковую ветвь.
...она наполнит молоком сосуды.
...она вылепит из глины человека и вдохнет жизнь в тело его.
– ...нам надо крышку снять... сейчас...
...она подарит имена безымянным.
Крышка была неподъемной. Нет, Орисс честно попыталась сдвинуть ее, втайне надеясь, что в саркофаге скрыт какой-то механизм, и
крышка исчезнет так же, как и стена. Но нет, камень остался камнем. Огромным. Тяжелым. Неподвижным. И усилия Ульриха, который уперся в крышку обеими руками, ничего не изменили.– Проклятье, - Ульрих сел у саркофага.
– Да тут с дюжина человек нужна... нас двоих точно не хватит.
Дюжина рабочих, а лучше две... вот только где их взять?
И как провести незаметно?
И главное, куда девать потом, после?
– Должен быть вариант, - Ульрих вытер пот рукавом.
– Он тебе ничего не подсказывает?
...она пройдет по полям, забирая жизнь зерна. И она же разбросает его щедрой рукой... она остановит чуму и подарит легкую смерть... она...
– Нет...
– Орисс потерла виски.
Голова болела и с каждой минутой все сильней. Хор голосов не смолкал ни на мгновенье.
– Но... надо... идите сюда, - позвала она, не сомневаясь, что будет услышана. И Стражи появились спустя мгновенье. Двигались они совершенно бесшумно.
– Уберите это...
Орисс указала на крышку.
Дюжина человек?
Хватило и двух тварей, чтобы камень с видимой легкостью соскользнул. Он ударился о плиты, почему-то беззвучно, и плита раскололась надвое.
***
Я мало что видела...
...тварь, что вдруг появилась из темноты и дождя, будто из капель этих вот сотканная и из кладбищенской земли. Была она не сказать, чтобы огромна, но скорее уж несуразна. Кривые передние лапы с короткими когтями, бочкообразное тело и голова, к этому телу прилепленная.
Кривая пасть.
Вдавленные глазницы, в которых поблескивали черные глазенки.
Куцый хвост...
...и вонь, заставившая меня зажать нос.
– Отвратительно, - озвучил мои мысли Аль-Ваххари. Впрочем, вскоре выяснилось, что отвратительным мы считали разное.
– В мое время за подобное воплощение ученика выпороли бы... где внутренняя красота? Грация? Я молчу уже о функциональности...
Тварь ковыляла по тропинке, то и дело останавливаясь, чтобы испустить тяжкий, преисполненный муки, вздох.
– ...это создание долго не просуществует...
...что не может не радовать.
– ...но некоторую опасность оно представляет. Его миазмы довольно-таки ядовиты...
...то есть, нос я не зря заткнула?
– ...а потому имеется смысл его ликвидировать... эй ты, займись...
Аррвант не шелохнулся.
– Никакого уважения к создателю, - проворчал Верховный судья.
– Ваше высочество, не соблаговолите ли вы...
– Уничтожь его, - повторила я приказ, хотя где-то в глубине души - очень в глубине души - сочувствовала твари, которая появилась в этом мире воплощением чьей-то безумной фантазии.
Левый мой телохранитель беззвучно скользнул в темноту, и в следующий миг возник пред носом твари. Она присела на пухлый зад, уставившись на то, что полагала добычей.
Вздохнула.
Лениво подняла лапу, пытаясь зацепить аррванта, и ухнула с явным возмущением, когда тот переместился, в свою очередь полоснув по протянутой лапе клинком.