Ледовый десант

Стук повторился.

— Анатолий Петрович, я от Назарова. Не осталось ли у тебя что-нибудь выпить? — раздался за дверью чей-то хрипловатый бас.

— Осталось, — недовольно буркнул Анатолий. — Носит в такую пору! Как только патруль вас пропустил?

— А что патруль? Я пообещал налить и патрульным. Такой холод! Кто к ним будет принюхиваться!.. Вернулся с позиции обер-лейтенант Беккер. Хочет выпить. Вот Назаров и послал.

Анатолий зажег лампу, отодвинул дверной засов.

— Спать не даете…

В его грудь уперлось дуло автомата.

— Оружие есть? — спросил Нудьга.

— Н-нет… Пр-ростите… Есть п-пистолет под под-душкой, — пробормотал, заикаясь, Анатолий.

4

Узнав Михалюту, Анатолий еще больше испугался, весь съежился. «Все, это конец! Гнат встретил Наташу на том берегу, и вот пришел отомстить за то, что она досталась не ему…»

— Уже очухался? — спросил его Михалюта. — У нас мало времени.

— Вы ведь меня не… убьете? — Анатолий показал глазами на автомат. — Вам что-нибудь нужно от меня? Оружие я отдал вам добровольно. Своих людей я и пальцем не тронул.

«А Наташину мать разве не ты свел в могилу?!» — хотел крикнуть Гнат, но промолчал.

— Ишь какой свой нашелся! — хмыкнул Колокольцев. Взяв со стола тарелку с колбасой, он повернулся к пленному румыну: — Бери, Ионеску, угощайся.

— А-а, — протянул Анатолий. — Ионеску здесь? Он у вас за проводника?

— Это не имеет значения, — бросил Михалюта.

— А почему ты не поинтересуешься Наташей? — спросил вдруг Анатолий и снова весь съежился: он был уверен, что Наташа на советском берегу.

Гнат сделал вид, что только теперь вспомнил о Наташе.

— Действительно, что ж это я… Где она? Что с ней? Вы же вместе ездили копать окопы.

— Ничего о ней не знаю с тех пор, как в последний раз виделись под Гадячем, — с расстановкой произнес Анатолий, глядя в глаза Михалюте. А в селе я никому не сделал зла. Я ведь не полицейский, — добавил он.

— У немцев же служишь! — вмешался Нудьга.

— Но зла никому из своих не причинил.

«Ну и подлец! — Михалюта стиснул зубы. — Так врать про Наташу! Живет же в ее хате! Или думает, что я не знаю, из какого она села?»

— Вот консервная банка. Ее надо вымыть горячей водой — в ней недавно были шпроты, — сказал Нудьга.

— Зачем? — удивился Анатолий.

— Сюда будешь класть листочки бумаги с сообщениями: какие воинские части проходят через село в Таганрог, то есть на фронт, и какие в Мариуполь. Желательно, чтобы были и номера частей и фамилии командиров. Пиши все: количество орудий, автомашин, какой груз везут, сколько походных кухонь и прочее. Запомни, это твой единственный шанс спасти свою жизнь.

— А где прятать банку? — со страхом прошептал Анатолий.

— Мы вместе пойдем в яр. Выберем место. Только без вранья! — предупредил Михалюта. — О новых заданиях мы будем сообщать через тот же «почтовый ящик»… Но это еще не все. — Михалюта прошелся по комнате. — Если появится необходимость, то я поселюсь у тебя на чердаке или в погребе на несколько дней.

— А вдруг немцы пронюхают? Вы это вправду? Ведь это же рискованно для обоих, — развел руками Анатолий.

— Смотрю я на тебя, староста, — покачал головой Михалюта. — И никак не могу понять: такие мы разные с тобой.

— Да что вы… Я ведь ничего… Я ведь, Гнат, за твою жизнь беспокоюсь… Я согласен… хотя и боязно… С какого дня станете на квартиру?

— Всему свое время.

— А я, если хотите… Я тоже хотел пойти на тот берег.

— Почему «тоже»? Кто-нибудь уже пошел?

— Это просто с языка сорвалось… Хотел, да побоялся, что ваши меня к стенке поставят как врага народа, хотя я ничего и не сделал против Красной Армии. Я даже с фронта не убегал. Я не был мобилизован. Истинную правду говорю.

— А почему же не сказал, где твоя жена? — с насмешкой спросил Гнат.

— Что? — вздрогнул Анатолий.

— Где твоя жена, спрашиваю? И как ты попал в хату Наташи?

— Виноват. Вот тут я сказал неправду. Натали поехала к тетке в Мариуполь… Ее отвез один майор, инженер…

— Инженер? Откуда такая осведомленность?

— Фридрих Францевич. Совсем мирный человек, на «мерседесе» ездит по металлургическим заводам. Однажды у меня обедал с начальником гарнизона… Наташа поехала с ним…

— Хватит! — оборвал Анатолия Гнат. — К тетке так к тетке. За ее жизнь ты отвечаешь головой!

— Я все понял. Все.

— Если продашь нас немцам, то мы повесим тебе на шею медальон величиной вот с эту консервную банку! — пригрозил Нудьга.

Вскоре все вышли из хаты и огородами направились в сторону яра.

5

Подрывники в сопровождении Ионеску шли по улице с таким видом, будто несли патрульную службу.

Возле дома Беккера их остановил часовой.

— Это я, Фридрих, — сказал ему по-немецки Ионеску. — Выпить хочешь?

— О, гут, гут!

— Вот эти солдаты несут пакет обер-лейтенанту Беккеру. Он дома?

Часовой кивнул и хотел что-то сказать, но ему заткнули рот шарфом, вывернули руки назад и связали тонкой веревкой. Колокольцев перерезал телефонные провода, тянувшиеся от столба к окну. Михалюта постучал в дверь.

— Пакет из штаба, герр обер-лейтенант!

— В такой поздний время? — послышался полусонный голос за дверью.

— Срочно!

— Надо был позвонить.

— Обрыв на телефонной линии, герр обер-лейтенант!

Дверь открылась.

Увидев черные дула автоматов, обер-лейтенант испуганно вскрикнул:

— Майн гот!

Минеры вбежали в дом.

Семь кроватей в трех комнатах были пустыми. Колокольцев взял с тумбочки планшет с документами и какими-то камнями. Спросил у Михалюты:

— Высыпать камни или прихватить с собой?

— Бери! — приказал Гнат и обратился к обер-лейтенанту. — Господин Беккер! Это планшет майора?

— Да.

— А где он сам?

— Инженера пригласил ужин начальник гарнизона, командир наш артдивизион.