Легенда о черном алмазе
Шрифт:
Квартал, еще квартал… Тут то ли из подъезда, то ли из-за угла дома навстречу им вышел крепкий, плечистый мужчина в сером костюме, и, было похоже, Лохмач испугался. Может, он не ожидал этой встречи, потому что сначала попятился назад, затем вильнул в сторону. Мужчина взял его повыше локтя, остановил. С минуту они говорили о чем-то, разом оглянулись по сторонам и свернули в переулок.
– Мы пойдем другой дорогой. Вот, видишь, сгоревший дом? Пробежим через двор - и окажемся в том же переулке.
– Место знакомое,- засомневалась Кудряшка.- Помнишь большой кирпичный дом ? В нем проживает гадалка Фекла. Чур, к дому не подходить - заметят.
Костик
– А задание?
– Мы и так увидим, куда они пойдут. Я уверена, что к тетке Фекле.
Двор густо порос уже увядшими высокими стеблями конского щавля. По ним, скрываясь в зарослях с головой, можно было незаметно добраться до стены, сложенной из песчаника, и, привстав на носках, выглянуть в переулок.
Раздвигая упругие, запыленные стебли, Костик первым приблизился к стене. Анка кралась за ним след в след. Если бы хоть кто-то из них посмотрел вперед, они наверняка заметили бы Лохмача, стоявшего за стеной… Но ребята слишком увлеклись прокладкой пути сквозь черную заросль. Это было так похоже на игру, да еще игру, подогретую опасностью!
А Лохмач увидел их, что-то шепнул напарнику и присел за стеной.
– Как думаешь,- тихо спросил Костик,- они уже прошли?
– Думаю, что прошли,- шепнула в ответ Анка.- Тут, в переулке, три дома: в какой они войдут?
Придерживаясь за шершавые блоки песчаника, Костик приподнялся на носках и выглянул в переулок. Он не удержался, вскрикнул от неожиданности и боли, когда что-то прищемило ему ухо. Резко тряхнул головой, рванулся в сторону, но высвободить ухо из цепких пальцев Лохмача не смог.
– Паршивец!..- прохрипел Лохмач и жарко дохнул на Костика перегаром.- Куда ты крадешься?.. За кем следишь?..
– Отпустите!..- отчаянно завизжал Костик.
– Этот бродяжка уже не первый раз под ноги мне тычется,- сказал попутчик Лохмача.- Его надо бы проучить.
– А разве нельзя играть?
– неожиданно спокойно спросил Костя.- Мы каждый день тут играем.
– Я придушу его и оставлю в бурьяне,- сказал Лохмач.- Ух, какой верткий, дьяволенок!
Не вглядываясь в приметы, Костик уже твердо знал: это враг. Возможно, переодетый полицай или какая-нибудь другая фашистская нечисть. И как же это было бы унизительно, если бы он стал просить у гада пощады…
Цепкие пальцы чуточку ослабели, и Костик в отчаянии рванулся в сторону изо всех сил. Ему удалось освободиться, и он отлетел на два-три шага от стены. Бледная, трепещущая Анка подавала ему камень. Он схватил угловатый обломок песчаника и метнул прямо в оскаленную физиономию Лохмача.
31
Кто-то упал в шурф ? Решительность Василия Ивановича. Крики из подземелья. Большой риск. Переживания Емельки.
В который уже раз Василий Иванович рассматривал чертеж, доставленный ему Макарычем. И сколько уже раз у него возникало сомнение: а серьезен ли этот странный документ? Быть может, шальной Смехач лишь баловался этими писульками? Может, он был грамотным до контузии, и теперь пытался припомнить значение букв и цифр?..
Если так - бедняге нужно помочь. Где-то, наверное, должен существовать специальный госпиталь, нужно будет запросить об этом областное начальство. Он уже потянулся было к телефону, но за дверью раздались возгласы, шум, топот, и в кабинет разом ввалилась пестрая толпа ребят.
Василий Иванович поднялся им навстречу:
– Эт-то что же, братцы, происходит? Что за компания? Кто такие?
Веснушчатый
мальчонка плотнее запахнул полы несуразного полушубка, приставил руку к уху старой мерлушковой шапки:– Извиняйте, товарищ начальник, мы бежали к вам!..
– Зачем бежали?
Ребята заговорили наперебой - каждый из них держал руку у виска.
– Кто-то упал в шурф!..
– А крику сколько, оттуда, из шурфа!
– Там народу собралось - туча!
– Спокойно,- остановил их лейтенант.- Пусть рассказывает один.- И кивнул пареньку в мерлушковой шапке: - Давай ты, бедовый.
Мальчуган потупился:
– А что я знаю?.. Ничего не знаю… Кто-то упал… А когда упал? Только из шурфа слышен крик, да такой хриплый, страшный, а слов не разберешь.
– Ясно,- сказал Бочка, надевая фуражку.- Вернее, почти ясно.
Он вышел из кабинета, подождал, пока выйдут его шумные посетители и, оглядывая рыночную площадь, заметил в дальнем углу лошадку, впряженную в бричку.
– Вот что, орлята,- обратился он к мальчишкам,- видите конягу за площадью? Это, наверное, ездовой Гордей из «Рассвета» по каким-то делам приехал. Бегите к нему и передайте, чтобы подкатил к новому хозяйственному магазину. Скажите, что я его жду.
Василий Иванович кивнул Емельке, но не стал объяснять, зачем они шли в хозмаг, недавно открытый на рыночной площади в одном из уцелевших домов. Чего только не было в том магазине! Гвозди, гайки, шайбы, оконное стекло и замазка, краска, кисти и кисточки, топоры, молотки, мастерки, рубанки… Не случайно все помещение заполнили деловитые мужики, парни и хозяюшки: им не терпелось поскорее взять в руки строительный инструмент - вон сколько домов ожидали восстановления и ремонта!
Емелька отчетливо ощутил в этой толпе уверенную, тихую радость. Не винтовки, не автоматы и не гранаты брали в руки люди, а пилы и рубанки, степенно взвешивали на ладонях гвоздики, словно бы испытывая наслаждение от их вида и тяжести, увлеченно наблюдали, как сквозь пальцы струился шелковистый цемент. В хозяйственном магазине воцарился устойчивый запах мира, основательный и необычный после гари сражений и пожаров.
Емелька заметил, что и Василий Иванович настроился торжественно. Он сделал знак молодому расторопному продавцу, и тот, узнав начальника, приблизился к нему, шепнул будто по секрету:
– Есть хорошие садовые грабли. Сделаны в Харькове. Люкс!..
– Вот что, парень,- сказал ему начальник,- мне нужна длинная и прочная веревка, такая, чтобы меня удержала. А вешу я сто двадцать килограммов.
Продавец взглянул испытующе:
– Простите, а зачем эго вам понадобилось… висеть?
Бочка вздохнул:
– Такая работа. Сплошное беспокойство. И висишь, и ползаешь, и прыгаешь - и все надо. Веревка нужна мне лишь на один день. Верну целенькую и чистенькую.
Продавец вынес из подсобки огромный моток веревки, взглянул на матерчатую наклейку и объявил:
– Шестьдесят метров… Достаточно?
– В самый раз,- одобрил Василий Иванович.- Оставить расписку?
– Обойдемся,- отмахнулся заинтригованный продавец.
Едва продавец опустил на прилавок внушительную веревку. как за окном загремели о булыжник колеса брички, в двери появился смуглый веселый дядька, объявил торжественно:
– Карета подана!
Он легко подхватил тяжелый моток веревки, а Емелька придержал дверь.
Мальчишки с окраины, исполнив просьбу начальника, стояли у магазина притихшей тесной группкой. Василий Иванович пригласил их широким жестом: