Легенда об Огненном Змее

– Полагаю, у неё были для этого веские причины, - промолвил Охи.
– А у тебя были веские причины прийти сюда. Камшу мне всё объяснил. Мне очень жаль, но мы не можем тебя спасти. Поверь, мы бы дали тебе амфу без всякого слияния. Просто дали бы её тебе, ничего не требуя взамен, но твой организм в теперешнем состоянии её просто не примет. Думаю, ты бы в любом состоянии плохо её усвоила - ты устроена несколько иначе, нежели чистокровные потомки землян, но сейчас амфа просто убьёт тебя. Мне очень грустно, что ты теряешь силы у меня на глазах, а я не могу...

Речь маноя прервал оглушительный гром, а всё вокруг пришло в движение. Мутная вода вспенилась, выбрасывая ещё более густые облака белого тумана.

– Кажется, дело совсем плохо, - произнёс Охи, когда всё стихло.
– И нам следует поторопиться... Что там снаружи, дитя? Мы не можем наблюдать за жизнью города непосредственно. Люди постоянно приносят нам всевозможные видеоматериалы, но это то, что они отбирают для нас. Они могли бы сделать так, чтобы мы наблюдали за происходящим в городе, но, раз не сделали, значит, не хотят показывать нам свою жизнь и своё истинное лицо. Впрочем, их истинное лицо мы всё же разглядели.

– Там странное землетрясение. Из-под земли вырывается огонь и лезут какие-то твари. Огненные змеи, ящеры... А вода превращается в огонь.

– Это закипела река времени, - помолчав, сказал старейший из маноа.
– Я знал, что это рано или поздно произойдёт. Отчасти я тоже в этом виноват. Тоннель, который я помог им сделать, ещё больше нарушил пространственно-временную ткань. И вот теперь река времени вырвалась наружу. Скоро тут будет хаос. И не только тут. Боюсь, пострадает не только этот остров.

– Я привыкла считать, что река времени - понятие символическое, а не вода, которая выплёскивается из-под земли. Хотя сейчас я уже ничему не удивляюсь.

– Во-первых, вода - необычная материя, дитя моё. А во-вторых... Река времени - это не вода в прямом смысле слова, но, прокладывая себе русло, она способна изменяться, переходя из одной формы материи в другую. Если точнее, то существует она в тонкой материи, но может приобретать черты грубой, видимой и ощутимой всеми. Обычно это происходит, когда нарушается ткань бытия и все преобразования приобретают стихийный характер. Сейчас что-то такое и происходит. Я предчувствовал это, потому и велел поспешить с созданием амфасо. Кокон готов. Я бы предложил тебе уйти вместе с нами в амфасхану, если бы это могло тебя спасти, но увы... Амфа немного улучшила твоё состояние, но доза побольше причинит тебе вред и скорее всего убьёт.

– Понимаю. Охи... Наверное, я покажусь тебе полной идиоткой, но мне интересно, как я... Если я буду иногда видимой, как призрак... Моя одежда выйдет в тираж вместе со мной?

– Все твои двойники будут выглядеть так, как ты выглядела в момент распада, вместе с тем, что на тебе надето. Во всяком случае, если оно из натуральных материалов. Что у тебя на шее?

– То, что осталось от фигурки скарабея. Внутри она была полой и обладала блокирующей магией. Я хранила там свой... Часть своего Ка.

– Вот как... Ты навела меня на одну мысль.

Пару минут маной смотрел на меня, словно решая некую дилемму.

– Мино, передай, чтобы все готовились к амфасхане, - произнёс он наконец.
– И принеси мне браслет в виде змея.

– Зачем?
– чувствовалось, что Минотавр сам смущён своей дерзостью. Видимо, приказания Охи здесь не обсуждались.

– Это единственная возможность помочь ей. Нашей Ариадне нечего терять, и я хочу, чтобы у неё был шанс. Поторопись, мы скоро уходим.

Минотавр, посмотрев на меня, удалился, а вслед за ним потянулись его соплеменники. Я осталась наедине с Охи.

– Что это за браслет?

– Он был подарен одной девушке, но она избавилась от него. Это магическая штуковина из сплава, секрет которого давно утерян. А глаза змея примерно из той же материи, что и элемниты. Даркмейстеры делают из неё трансферы. Элемниты или трансферы, как принято говорить в этом мире, могут излучать и обычный свет, и тёмный - эль-тану. Скрытый свет, хранящий нерастраченную энергию, которая способна изменять материю -разумеется, только в руках очень сильного мага. Ты этого не можешь, но, возможно, этот браслет защитит тебя.

– Почему Мино так странно отреагировал? Он считает эту штуковину опасной?

– Магия не бывает безопасной, дитя, и ты это знаешь.

– Да уж, - усмехнулась я.

– Неудивительно, что всё происходит одновременно, - промолвил Охи, глядя не то на меня, не то куда-то вдаль своими жуткими непроницаемыми глазами.
– Твоё появление здесь и это бедствие. Нет, не ты его причина, но причины происходящего с тобой и с этим миром связаны между собой. Мы открыли врата в огненный мир, и двадцать четыре года назад здесь появилась девушка с огненной душой. Теперь её дочь явилась сюда, словно юная богиня судьбы. Богиня возмездия, предвестница гибели...

– Да какая я к чёрту богиня?
– разозлилась я. Лабиринт снова содрогнулся, в соседнем зале что-то обрушилось.
– Я вот-вот стану чем-то вроде этого пара. Вы уверены, что вам стоит уходить в этот... кокон? Вас же тут может завалить. Как вы выберетесь, когда проснётесь?

– Если проснёмся, - поправил Охи.
– Возможно, этот сон станет не долгим, а вечным. Мы не раса бессмертных и прожили уже очень долго. Мало вероятности, что мы сумеем восстановиться для следующего жизненного цикла, но всегда надо надеяться на лучшее. Если мы выживем, мы выберемся, принцесса, не впервой. А ты добрая девочка. Беспокоишься о нас, хотя сама в ещё худшем положении. А вот и Мино.

Минотавр почтительно протянул браслет Охи, позволив себе, однако, посмотреть на старшего с укором, но тот знаком велел отдать украшение мне. Браслет был в виде змея, пожирающего свой хвост. Уроборос. Мировой змей, обвивший кольцом Землю. Символ возрождения и вечного возвращения. Манои древний народ, и они явно придают большое значение символам. Скарабей тоже символ возрождения. Видимо, Охи решил, что раз фигурка священного жука расплавилась, следует усилить её магию аналогичной вещью. Браслет явно обладал ещё какой-то магией, которая пугала Минотавра, но меня это не тревожило. Я знала, что Охи не желает мне зла.

Когда прохладный золотистый змей обвил моё левое запястье, я ничего не почувствовала -ни прилива сил, ни слабости. Глаза змея напоминали кусочки желтоватого стекла. При всей своей незатейливости браслет был красивый. Ни за что не спутала бы его с дешёвыми побрякушками, продававшимися в галантерейных магазинах. Искусство, с каким была выполнена фигурка змея, говорило о том, что передо мной ручная работа.

– Изделие тельхинского мастера, - сказал Охи.
– Настоящего тельхина, а не одного из нас. Нам пора, принцесса. Сейчас мы с Мино покинем этот зал, а ты покидай Лабиринт. В следующем зале образовалась брешь наружу и довольно большая - я это чувствую, мне стало трудно дышать. Выбирайся наружу и постарайся прикоснуться к живому огню. К этой самой воде, что вырывается наружу, превращаясь в огонь и в разных созданий. Это сделает тебя сильнее. Здесь нет чудо-мастера, который даст тебе чудесную нить, но такие, как ты, способны противостоять судьбе и целому миру. Прощай, принцесса. Иди, не медли.