Легенды авиаторов. Исторические рассказы

Наконец стали садиться — самолет перевернулся, его швырнуло на землю, и он накрыл

пилотов. Они лежали и не могли выбраться, пока наконец им не помогли случайные

прохожие, увидевшие аварию. Это произошло в ста километрах от Парижа.

— Жаль, — искренне огорчился Ларош.

— Их все равно встретили в Париже как триумфаторов. А потом владелец аэропланной

мастерской Федор Терещенко взял к себе Голанчикову на должность летчика-испытателя.

Это случилось 1 декабря 1913 года.

Франсуа нахмурился.

— Дальше по сюжету — война.

— Во время войны Голанчикова передала Российскому Воздушному флоту свой «вуазен».

Она к тому времени была замужем за каким-то купцом... О ее муже ничего толком не

известно. Даже имени не сохранилось. Но это не так уж и важно. К авиации он, вроде бы,

отношения не имел.

— А Голанчикова — так до конца жизни и оставалась авиатрисой?

— Во всяком случае, в России. Она приняла революцию, вступила в тренировочную

эскадрилью ВВС Красной Армии. Совершила даже несколько боевых вылетов, но в

основном учила красноармейцев-пилотов. А затем эмигрировала вместе с мужем —

сначала в Германию, потом в Соединенные Американские Штаты.

— Почему?

— Неизвестно. Наверное, была какая-то причина. В сороковые в Нью-Йорке она работала

таксистом, а умерла в шестьдесят первом, там же. Она удивительно говорила когда-то:

«Мы, воздушные странницы, — самые смелые люди. Вечность задела нас крылом. Пусть

до звезд еще далеко, но вольный сын эфира, аэроплан, поднимает воздухоплавательных

Тамар высоко над землей!»

— Поэтично, — согласился Франсуа. — Кстати, о поэзии... Я на минутку.

Он поставил бокал, встал из-за стола и направился к оркестру. После недолгих

переговоров он вернулся к столику и протянул Брунгильде руку.

— Позвольте вас пригласить на танец, мадемуазель! Никаких новомодностей, никакого

фокстрота, никакого даже вальса.

— Что же вы заказали? — изумилась Брунгильда. — Полонез? Котильон?

— Я заказал «гроссфатер»! — с гордостью объявил Франсуа. — И кстати, должен вас

предупредить, мадемуазель: «гроссфатер» я танцевать не умею, так что вам придется меня

обучать. На лету. Как и положено авиатрисе.

19. «Королевская кобра»

14 февраля 1941 года, Райт-Филд, конференция USAAC

Джек Стриклер держался уверенно, внешне — спокойно. Его напарник и «правая рука»,

Дэн Фабриев, постоянно находился рядом — помалкивал, наблюдал за реакцией

слушателей, оценивал.

Оба они, конструкторы фирмы «Белл», представляли на конференции, организованной

Авиационным Корпусом Армии США (USAAC) модель нового самолета.

Это был перспективный истребитель, названный ими «Белл Тип 33».

Военные хотели знать: чем новый самолет отличается от Р-39 — «Аэрокобры», которая

уже выпускалась некоторое время.

— Мы разрабатываем самолет под более мощный двигатель, — объяснял Стриклер. — Но

главное отличие нового самолета от стандартной «Аэрокобры» — крыло. Как видите, это

крыло имеет ламинарный профиль. Его передняя кромка — более острая, а максимальная

толщина профиля приходится не на тридцать, а на пятьдесят процентов хорды.

— Позвольте, — перебил один из слушателей, немолодой полковник, — мы уже

встречались с таким типом крыла. Это не новинка: успешно летает истребитель Р-51

«Мустанг». У него тоже ламинарное крыло.

— «Мустанг», — ответил Стриклер, — насколько нам известно, разведчик и легкий

бомбардировщик. Он летает на малой высоте и на относительно небольших скоростях.

При таких условиях все положительные свойства ламинарного крыла сводятся на нет.

— В чем же они? — осведомился полковник.

— Есть свои плюсы и минусы, — признал Стриклер. — Минус в том, что у него несущие

свойства похуже. Плюсы — меньше аэродинамическое сопротивление. Мы хотим

подчеркнуть, что ламинарный профиль полностью себя оправдывает не только при

большой скорости и высоте, но и при условии, если его форма выдерживается идеально.

То есть — никаких вмятин, заклепок и тому подобного. Ничто не должно портить обводов

крыла. Тогда это будет иметь смысл.

Напарник Стриклера решил вмешаться. Он видел, что интерес военных к их самолету то

вспыхивает, то гаснет. Поэтому он добавил:

— Как видите, мы предполагаем установить в новое крыло четыре крупнокалиберных

пулемета. Но главное — мы работали над тем, чтобы излечить главную болезнь

«Аэрокобры» — склонность к попаданию в штопор. Поэтому мы изменили размеры

оперения, на полметра удлинили хвостовую часть фюзеляжа...

Новый самолет заинтересовал. Через полтора месяца фирма «Белл» получила от ВВС

заказ на два прототипа. Эту версию назвали ХР-39Е.

28 января 1943 года, аэродром Мюрок, США

Пилот Джек Вулемс уверенно поднял в воздух самолет.

Это была новинка фирмы «Белл» — ХР-63, будущая «Кингкобра» — «Королевская

кобра».

Цепь неудач преследовала фирму «Белл». Первый опытный экземпляр налетал пятнадцать

часов и разбился при испытании на штопор. Та же участь постигла и второй самолет.

Когда военные оплатили третий — и он тоже разбился, армия отменила свой

предварительный заказ на четыре тысячи Р-39. Она вообще не захотела иметь дел с

фирмой «Белл».

В этот самый момент, как нельзя более кстати, пришел крупнейший заказ от ВВС Красной

Армии. И «Кобры» полетели в Советский Союз.

Конструкторы воспряли духом. Появилась передышка, во время которой продолжились