Легенды леса 3. Хозяева леса

Потом гости оказались на каком-то совещании. Инниц рассказывал, показывал правнука и людей, а полтора десятка разноцветных хаццка внимательно его слушали. Кайги шепотом пояснил, что все они – хранители, и дед пересказывает им все, что услышал про лес, и теперь у них новый этап в истории всех кланов, поскольку они убедились, что древние легенды говорили правду. Потом они передадут весть дальше, всем прочим хранителям, живущим на других островах, и, возможно, у Кайги в ближайшее время будет много посетителей. Все захотят задать ему вопросы.

Так оно и вышло. Кайги пришлось временно осесть в хижине своего прадеда, куда непрерывно стекались визитеры, кто группами, кто поодиночке. Люди же оказались предоставлены сами себе, всем было как-то не до них. Головы хаццка, отвыкшие от потрясений, оказались не способны вместить два открытия сразу, и они набросились вперед на то, к которому были готовы. Тот факт, что у них нашлись собратья по разуму, временно оставил их равнодушными. Позже они непременно должны были спохватиться, но пока гости пользовались полной свободой и сами изучали быт хранителей.

Быт оказался немудрящий. Кланы тоже жили, где попало, кто строил хижины, кто ютился в пещерах, а кто вовсе обходился без жилья. Собственно, к чему им жилище, покрытым мехом существам в таком теплом климате? У некоторых из них оказались тщательно сберегаемые предметы обихода, какие-то примитивные инструменты, посуда, но все это выглядело скорее как дань древней традиции, чем как насущная необходимость.

Кажется, самой главной ценностью тут была информация. Хранители совместно составили новую легенду о пришельцах из леса. Легенда была коротенькая, поскольку больше подтверждала известные факты, чем сообщала новые, и все же Инниц жаловался, что запоминание дается ему с трудом.

– Старый стал, – вздыхал он. – Что в детстве учил, все помню, а эту новую никак не могу выучить.

– Почему вы до сих пор ничего не записываете? – удивился Таар. – У вас было столько времени, чтобы воссоздать архивы.

– А мы забыли, как делать бумагу, – признался старик. – Все старались историю сохранить, события, а потом оглянулись, а никто и не помнит, как некоторые вещи делаются. Может, вы знаете?

– Никогда не задавался этим вопросом, – Ан-Таар сконфуженно оглянулся на Ретофу. Та пожала плечами.

– Что ты от меня хочешь? Я всего лишь разведчица.

Кайтен предпочел сделать полшага назад, чтобы еще на него не додумались оглянуться.

***

Путешественники прожили среди хранителей несколько дней, и Таар начал задумываться о возвращении. Самое интересное, за чем ехали, они уже узнали, а выяснять прочие подробности было бы логичнее поручить другим людям, настоящим ученым, которые смогут задать правильные вопросы. Стражам же необходимо было вернуться до начала таяния снегов. Впрочем… так ли уж необходимо? Страж семьи Тэ обещал, что старший из его учеников присмотрит за порядком, обрадовался даже такому предложению, поскольку ученикам нужна самостоятельная практика. А отрывать Кайги от обретенной родни как-то рука не поднималась. Таар прикидывал, сколько еще можно потянуть, прежде чем задать парню прямой вопрос: возвращается он или остается. Но судьба распорядилась иначе, и события стали развиваться совершенно неожиданным образом.

В один из дней к дому старого Инница примчался взъерошенный Цохт. Был он мокрый и перепуганный, а от былой почтительности не осталось и следа.

– Где люди? – набросился он на хранителя без всяких предисловий. – Там такое!.. Надо у них спросить.

– Вон они, – Инниц махнул рукой в сторону кустарника, за которым путешественники устроили свою стоянку. – Да в чем дело-то? Говори толком.

– Корабли, – бросил Цохт, убегая.

– Слово-то какое вспомнил: «корабли»! – ворчал старик, хромая следом за ним.

К счастью, Кайги оказался на месте. Но даже ему с трудом удалось расшифровать паническую мысль собеседника.

– Там корабли, – тараторил Цохт. – Большие корабли, чужие. И на кораблях люди. Такие вот точно, как твои. Но те плохие люди, у них злые намерения. И они высаживаются на берег! На наш берег, совсем близко к нашему пляжу! Мы не хотим, чтобы такие злые люди ходили по нашему берегу. Пусть твои люди скажут, зачем они приплыли.

– Похоже, кто-то высадился на берег, – озабоченно перевел Кайги своим спутникам. – Но он говорит, что у них злые намерения. Я не думаю, что он сочиняет. Они ведь все чувствуют, понимаете? Вряд ли он стал бы так паниковать, если бы сюда просто забрался кто-нибудь из рыбаков.

– Они вот так, с первого взгляда, определяют намерения? – поразилась Ретофа. – Понятно теперь, почему они приняли нас без опаски.

– Кто мог здесь высадиться, да еще с дурными намерениями? – недоуменно проговорил Таар. – Нужно проверить.

– Идем в разведку? – деловито осведомился Кайтен, хватая свой рюкзак.

– Да. Сворачиваем лагерь и идем смотреть.

***

– Эта тропа безопасна. Я проверял, – заявил Цохт.

Ан-Таар глядел на предлагаемый путь с понятным сомнением. Берег здесь был довольно обрывистый, тропинка, натоптанная в глине, облепившей вершину холма, переходила в скальную полочку шириной в полстопы. Но главная опасность виделась даже не в труднопреодолимости спуска, а в том, что тропа, обогнув выступ, неизбежно должна была закончиться на склоне, отлично просматриваемом с моря.

От становища Цохта до этого места путникам пришлось еще одолеть изрядное расстояние, но опасения обитателей пляжа были вполне понятны: эта бухта располагалась по соседству. Лишь высокий скальный гребень скрывал сейчас от расположившихся внизу людей парусник, который Кайги посадил на мель. А оттуда рукой подать и до пещер хаццка.

– Там, немного ниже, небольшое убежище, – пояснил Цохт. – К нему и дорога. Оттуда удобно смотреть вниз, на море. А они нас не увидят, если мы подкрадемся тихонько. Давайте, я пойду первым.

– Хорошо, – согласился Таар. – Но осторожно.

Цохт засеменил вниз. Он ловко перешагнул на скалу и, придерживаясь руками, стал продвигаться вдоль обрыва. Таар двинулся вторым, Кайтен стал замыкающим. Тропа выглядела по-настоящему опасной. Оступившись на ней, можно было скатиться в пропасть, пусть не отвесную, но кости переломать вполне хватит. Внизу торчали острые камни. Но Цохт двигался так, словно этот крутой спуск был легкой прогулкой по проспекту. Он с легкостью обогнул выступ скалы, прошел еще немного и скатился в небольшое углубление. Здесь в почти вертикальной стене оказалась небольшая пещера, площадка перед которой была скрыта от побережья крупными камнями. За этими камнями, как за крепостной стеной, и залег Цохт.

– Вот отсюда я за ними и наблюдал, – сообщил он своим спутникам, когда они нырнули в ложбинку следом за ним. – Их отлично видно. Посмотрите. Вы понимаете, что они делают?

– Ого, а корабли-то военные, – озабоченно пробормотал Кайтен.

– Причем под флагами Сайеса, – добавила Ретофа.

Два небольших корабля расположились в бухте неподалеку от берега. От них к берегу и обратно сновали бойкие шлюпки, перевозившие какие-то ящики и мешки. Люди на берегу, все как один вооруженные, внимательно оглядывали окружающее пространство. Смотреть было почти некуда: обширный песчаный пляж с двух сторон окружали скалистые отроги, а впереди высилась гора, на которой и засели наблюдатели. Впрочем, с этой стороны склон не был обрывист, по нему вполне можно было спуститься или подняться без всякого снаряжения. Но, если бы кто-то попытался напасть отсюда, сверху, он оказался бы на открытом, отлично простреливаемом пространстве.