Легенды Оромеры. Великий Орёл

Парень удивлённо посмотрел на странную ведунью и молча протянул ей маленькую, весело блеснувшую на послеполуденном солнце серебряную монетку.

— Ладно!— вздохнул он и развернулся к дракону. — Пошли, концерт окончен, а есть нам не предложили.

При слове «есть» тиранозавр икнул, рыгнул, поднял зад, смешно повилял хвостом, стряхивая пыль, и целенаправленными легкими прыжками, превращающими утрамбованную землю в асфальтовую дорогу, устремился в сторону табора.

Костя понимающе заулыбался и последовал за «коником».

Глава 14 ЭМИЛИЯ. Рецепт чуда (Оксана Лысенкова)

Эмилия приподняла тонкую пеструю обложку. Буквы уже знакомо дрогнули, показывая понятный текст. Впрочем, как понятный. Не совсем. Уже на первой странице описываемый мир потряс Эмилию своей не то что необычностью, невозможностью. Еда, валяющаяся на почве. Солнце нитевидное. Не может быть. Вообще не может быть. Солнце – это звезда, все это знают. А звезды – огромные светящиеся шары. Хотя, книга иномирная, и если там еще не открыли, что звезды шарообразны, то вполне могут написать все, что угодно. Но книга напечатана. Как, вот скажите, как ко времени изобретения книгопечатания можно не открыть, что звезды совсем-совсем не ниточки.

Эмилия расстроенно перевернулась на живот, положила книгу перед собой и подперла подбородок кулаком. Задумалась.

И еще почва, усыпанная едой. И ее отколупывают ногами. У них что, рук нет? Нет, есть, вот про них написано. Просто отколупывают. Еду не надо выращивать, не надо ее добывать, охотиться, в конце концов. А ведь учитель по общественному устройству говорил, что когда замерзли все бананы, человек захотел есть и придумал колесо, поэтому надо… надо…

Эмилия несколько раз постучала лбом в раскрытую книжку, но смогла вспомнить только что-то о цели, пути и активном освоении ресурсов, что бы это ни было. Потом решила, что эту книжку надо читать вместе с папой, уж больно непонятно там все написано, он объяснит, и сердито перекинула добрую половину страниц.

И взгляд зацепился за слово «полёт».

Впившись взглядом в строчки, Эмилия читала Рецепт Чуда. Не обращая внимания на непонятные слова и странный вид не людей-не птиц, на безумную обстановку то ли тюрьмы, то ли адского преддверья, читала, выдирая крохи информации из мешанины нелепостей и, дочитав последнюю строку, выдохнула: улетели. Неважно куда, неважно, что с ними будет потом, главное – они научились летать. Значит, и она сможет. Надо только найти себе эти как их там, о, гайки. Написано, что они тяжелые, в них можно просунуть руку. Значит, надо попросить у кузнеца. Хотя нет, там же написано: крылья, значит, не руку, и надо просить чтобы под размер звероформы…

Эмилия, распланировав, куда пойдет и к кому обратится, перевернулась на спину, прижала бесценную книгу к груди и, уже засыпая, мечтательно прошептала:

– И чтобы крылья, как у орла…

Утром Эмилия подскочила при первых шумах во дворе и убежала еще до завтрака. Кузница находилась на окраине усадьбы, слегка в отдалении от остальных домов, чтобы ничего не загорелось, вспомнила девушка. Очень осторожно она приотворила тяжеленную дверь и сунула нос в щелку. Кузнец уже был на своем рабочем месте и разводил огонь в печи. Красный огонек плясал на поленьях, маленький и забавный, но Эмилия видела обожженный печной зев и понимала, что это огонек вот сейчас маленький, а может стать и очень большим, огнем, от которого плавится металл.

Кузнец заметил луч света, падающий из приоткрытой двери и, не оборачиваясь, сердито прогудел:

– Кто там подглядывать взялся? Либо заходите, либо идите отсюда.

Эмилия налегла на дверь, открывая ее нараспашку.

– Это я, Эмилия. Мне надо с Вами поговорить, мистер кузнец.

– Сама младшая хозяйка пожаловала никак. Ну-ка, иди сюда, малышка, - кузнец вытер руки о свисающую с пояса тряпку и повернулся, - Джонатан Берскин будет рад помочь. Чего тебе нужно? Колечко? Фибулу?

– Доброе утро, мистер Берскин, - Эмилия вспомнила, как на кухне говорили, что кузнец оборачивается в огромного страшного черного медведя и на всякий случай сделала реверанс, - мне нужны гайки. У Вас есть?

– Гааайки? – удивился кузнец, - Сколько же тебе их нужно?

– Две для начала, - храбро заявила Эмилия, потом смутилась и добавила, - потом, может быть, больше.

Кузнец подошел к верстаку, пошарил в ведерке и на раскрытой ладони протянул Эмилии два маленьких предмета. Девушка растерянно приняла их в свою ладошку и посмотрела на шестигранные толстенькие колечки размером меньше дюйма. Туда влезло бы пара перьев, но никак уж не конец крыла. Разочарованно она протянула гайки обратно кузнецу:

– Извините, мне не подходят, - слезинка скатилась из-под ресниц, и Эмилия повернулась было, чтобы уйти, но кузнец придержал ее за руку:

– Постой, малышка, расскажи, зачем тебе такая штука понадобилась, может быть, что-нибудь придумаем.

Эмилия хлюпнула носом, помялась и все-таки рассказала о книге, о странных оборотнях, которые улетели, о своем желании тоже научиться летать. Только о Гнезде Великого Орла не рассказала.

Кузнец задумчиво поскреб в растрепанной голове:

– Тренироваться, значит, надумала. Ты же курица?

Эмилия вспыхнула:

– И что? Что я, не птица, что ли?

– Ничего. Перекидывайся, не буду же я тебя в человеческой форме измерять, - миролюбиво пояснил кузнец.

Эмилия смутилась:

– Извините. Где можно раздеться?

– Вон там, - Берскин кивнул на ширму в углу, - платье поверх перекидывай, а мелочевку девичью положить держи коробочку, - он протянул девушке простенький берестяной сундучок.

Эмилия за ширмой быстро разделась и сосредоточилась на превращении. Для этого присела, передернула плечами, мысленно нахохлилась и через несколько секунд пестрая курица уже поднырнула под ширму, выходя. Кузнец подхватил ее в широченные ладони.

– Да какая ты курица? Цыпленок еще недоросший. Садись сюда и крылья расправляй.

Кузнец долго обмерял крылья Эмилии необычным предметом – линейкой, по которой двигался ограничитель, складывал и выставлял под разными углами, жесткими пальцами щупал киль, грудные мышки и подмышки, отчего Эмилия дергалась и пискляво всклахтывала, ей было щекотно. Просил поднять клювом мелкие предметы с пола, закинуть голову на спину, почесать спину лапой и еще много странных вещей. Наконец, он перенес ее обратно за ширму:

– Все измерил, малышка, превращайся обратно.

Эмилия перекинулась, поскорее влезла в платье и выскочила к кузнецу с намерением узнать, что же он придумал. Но Берскин на вопросы отвечать не стал и велел приходить через четыре дня, потому что работа мелкая, да и за деталями съездить надо.

Четыре дня пролетели для Эмилии в предбальной суете и в нетерпеливом ожидании – что же такое придумал мистер Берскин, как оно будет работать, и вообще, не помнутся ли перья? И как сидит платье, и какую диадему выбрать в салоне, и что же там идет в самом модном танце сезона сразу за третьим подскоком во втором марше…