Легенды петербургских садов и парков

Понятно, что скрывалось за неуклюжим эвфемизмом «посторонние лица». В Петербурге было хорошо известно, что Петр III слыл большим охотником до тушения пожаров. Едва ему докладывали о каком-либо возгорании, он тут же, забывая о государственных делах, бросался по указанному адресу. Расчет оказался точным и на этот раз. Император умчался спасать дом находчивого слуги, а когда вернулся с пожара во дворец, Екатерина Алексеевна, проявив недюжинную силу воли и самообладание, как ни в чем не бывало, «оделась и вышла ему навстречу».

Тем временем мальчика тайно вынесли из Зимнего дворца. Вскоре ему дали фамилию Бобринский и щедро одарили поместьями с крепостными душами. По поводу фамилии петербургская мифология знает две легенды. Согласно одной из них, она происходит от названия имения Бобрики, пожалованного счастливой матерью новорожденному. Согласно другой — от бобровой шубы, в которую верные люди завернули плод незаконной любви, тайно унося ребенка из дома обманутого супруга.

Парадный фасад дворца Бобринского обращен на галерную улицу. Садовый фасад, утопающий в зелени старинных деревьев, выходит на Адмиралтейский канал, из которого, как утверждают легенды, первоначально был прорыт канал для захода мелких судов. Впоследствии канал засыпали.

Судя по городскому фольклору, Екатерина не забывала свое чадо, рожденное вне брака. Одна из легенд утверждает, что то ли в саду, то ли в самом дворце Бобринских хранятся несметные сокровища Екатерины, спрятанные ею невесть когда. Эта маловероятная легенда, тем не менее, через много лет имела свое продолжение. Покинувшие россию после октябрьского переворота наследники Алексея Бобринского однажды будто бы предложили советскому правительству указать место хранения клада. Большевики отказались, якобы не согласившись с условиями Бобринских — отдать им половину сокровищ. Современные обитатели дворца утверждают, что клад тщательно охраняется. Во всяком случае время от времени во дворце можно увидеть призрак некоего монаха в черном капюшоне, неслышно вышагивающего темными вечерними коридорами.

Конногвардейский бульвар

С центром аристократического, столичного Петербурга загородную усадьбу Бобринских связывают всего две не очень длинные улицы. Одна из них — Галерная — ведет к Адмиралтейским верфям, вторая — Конногвардейский бульвар — связывает Коломну с одной из центральных площадей Петербурга.

Историческая судьба Конногвардейского бульвара удивительным образом сходна с судьбой уже известного нам другого петербургского бульвара — Лиговского. В начале XVIII века от складов на острове Новая голландия к Адмиралтейству прорыли канал для доставки леса на корабельные верфи и назвали Адмиралтейским. Тогда же началась застройка берегов канала. На правом берегу построили Канатный и Прядильный дворы. На левом — в 1804–1807 годах по проекту архитектора Джакомо Кваренги возвели Манеж Конной гвардии.

В 1840-х годах канал забрали в подземную кирпичную трубу, а на его месте устроили широкий, поднятый над уровнем мостовой бульвар. Проект бульвара, по одним сведениям принадлежит архитектору Н.Е. Ефимову, по другим — инженеру С.В. Кербедзу. В начале бульвара установили две гранитные колонны с бронзовыми статуями богини Побед, исполненными немецким скульптором Х. Д. Раухом. Проект установки колонн принадлежит архитектору Карлу росси. Две другие такие же колонны по его замыслу должны были оформлять въезд на Благовещенский мост. К сожалению, этот интересный проект не реализовали.

Первоначально бульвар одновременно называли то Адмиралтейским, то Манежным, то Малой Благовещенской улицей, по Благовещенской площади, как тогда называлась площадь Труда. Только в 1840 году бульвар назвали Конногвардейским, по названию лейб-гвардейского полка, казармы и манеж которого располагались вблизи бульвара. После революции Конногвардейский бульвар переименовали в бульвар Профессиональных союзов, в честь профессиональных рабочих союзов, активно поддерживавших большевиков во время подготовки и проведения октябрьского переворота 1917 года.

План Конногвардейского бульвара. 1902 год

В 1923 году многословное название бульвара, по моде тех лет, было сокращено до аббревиатуры — одной из самых любимых грамматических форм первых лет советской власти. Он стал называться бульваром Профсоюзов. В 1920-х годах бульвар Профсоюзов приобрел дополнительные сходные черты с Лиговским бульваром. Он стал одним из самых криминальных районов Ленинграда. Здесь собирались бездомные алкоголики и наркоманы, беспризорные подростки, мелкие карманные воришки, дешевые уличные проститутки, то есть все те, кого в обиходной речи называли собирательным словом «гопники». Здесь всегда можно было раздобыть порцию кокаина, самого модного в те времена наркотика. Для просторечного прозвища этой улицы в фольклоре использовалась другая, популярная в то время и уже известная нам из сюжета о Лиговском проспекте аббревиатура: ГОП. Как мы уже знаем, она обозначала: «Городское Общежитие Пролетариата», где практически жили все ленинградские хулиганы тех времен.

Впрочем, есть подозрение, что аббревиатура ГОП применительно к бульвару Профсоюзов имеет местное происхождение и каким-то образом связана с Профсоюзами, оставившими довольно заметный след в истории этих мест. Напомним, что в доме № 15 по Конногвардейскому бульвару в 1905 году состоялось первое заседание Центрального бюро профсоюзов, о чем напоминает мемориальная доска на фасаде. А в 1917 году здание Ксениинского института, располагавшееся в Николаевском дворце на Благовещенской площади, было передано в ведение Петроградского совета профсоюзов, и с тех пор называется Дворцом Труда, или в просторечии Дворцом профсоюзов. Не исключено, что знаменитая аббревиатура ГОП могла дешифровываться как «Городские Объединенные Профсоюзы». Правда, это всего лишь наше предположение. Убедительных доказательств этой гипотезы нами не найдено, ни в литературе, ни в устном бытовании.

Проект Конногвардейского манежа. Архитектор Дж. Кваренги

Как мы уже знаем, центральной осью, вокруг которой формировалась Большая Коломна, была Садовая улица. На всем своем протяжении она делилась на три сравнительно равные части двумя прямоугольными площадями — Сенной и Покровской. Коломне досталась Покровская площадь, что раскинулась на пересечении Садовой улицы с Английским проспектом. В 1798–1812 годах на площади по проекту архитектора И.Е. Старова возводится церковь Покрова Пресвятой Богородицы, прославленная в поэме Пушкина «Домик в Коломне». В 1822 году площадь получает официальное название — Покровская. В народе же она приобретает широкую известность как Покровка. В надписи к известной нам лубочной картинке «Как мыши кота погребают» упоминается и Покровка: «Мыши с Покровки несут морковные похлебки».

Сквер на площади Тургенева

В 1886–1887 годах перед западным фасадом Покровской церкви по проекту архитектора Н.Л. Бенуа создается сквер. В 1920-х годах вокруг Покровской церкви шумел оживленный толкучий рынок со всеми характерными приметами петербургского уголовного мира и послереволюционной неразберихи.

В петербургской лексике тех лет появилась идиома «покровская шпана», при одном упоминании о которой коломенские законопослушные обыватели прятались в подъездах.

У подъездного трамвая Сидит Дунька Чумовая — Ногу чешет, ногу чешет, Ногу чешет и хохочет, На трамвае ехать хочет До Покровки, до Покровки. У Покровочки сошли, Комиссарчика нашли — Брюки клешем, брюки клешем. А мы немножко постояли, За семь гривен сторговали — Подавися, подавися!..

В 1923 году Покровской площади присвоили другое имя. Она стала площадью Писателя Тургенева. Через некоторое время, в конце 1920-х годов, топоним подкорректировали. В новой редакции площадь стала называться просто: площадь Тургенева. Приобрел другое название и сквер. Теперь он стал тургеневским. Ни к самой площади, ни вообще к коломне Тургенев никакого отношения не имел. Да и с Петербургом его мало что связывало. Разве что был переведен из Московского университета в Петербургский и через три года закончил его, да жил некоторое время в Северной столице: в 18541855 годах — на Фонтанке, 38, и в 1858–1860 — на Большой конюшенной ул., 13. Может быть, именно поэтому в справочниках и энциклопедиях по Петербургу принята стыдливая, но довольно удобная формулировка: «Площадь названа в память о великом русском писателе».