Лекарь Империи 7

— Это стандартная практика для таких проектов?

— Вполне. Более того, Семен Маркович сказал, что условия на удивление мягкие. В других регионах московские инвесторы за то что они платят деньги, обычно выжимают из местных больниц гораздо больше. И условия гораздо жестче. Требуют право вето на любые решения главврача, процент от всех доходов, включая платные услуги.

— А здесь?

— А здесь — только оперативное управление и согласование бюджета. Плюс — и это очень важно, Илья, — новый центр будет напрямую подчиняться не Владимирскому, а Московскому отделению Гильдии целителей.

— И чем это лучше?

— Тем, что мы полностью выходим из-под юрисдикции Владимира! — глаза Кобрук заблестели. — Больше никаких Журавлевых! Никаких внезапных проверок от местных чиновников! Только Москва, а до Москвы, как известно, далеко!

— Логично! — кивнул Фырк. — Лучше далекий император в Москве, чем близкий губернатор во Владимире!

Она мыслит как администратор. Для нее свобода от контроля местного начальства — это огромный плюс, который перевешивает все риски. Она готова сменить одного «хозяина» на другого, более далекого и, как ей кажется, менее опасного.

— Так что, вы считаете, нужно подписывать? — спросил я.

Кобрук поднялась и подошла к окну. Долго смотрела на больничный двор, где медсестры катили каталку, пожилые пациенты медленно гуляли по дорожкам, а дворник сгребал в кучу опавшие кленовые листья.

— Знаешь, Илья, — сказала она, не оборачиваясь. — Я бы на твоем месте не спешила.

— Почему?

Она повернулась ко мне.

— Предложение выглядит слишком хорошо. Москва просто так такие подарки не делает. Им что-то от нас нужно.

— Что именно?

— Не знаю. Может, это просто очень выгодное вложение. А может… — она посмотрела на меня очень пристально. — А может, им нужны не наши стены и не наши пациенты. Может, им нужен именно ты.

Я? Зачем я Москве?

— Я?

— Илья, не прикидывайся скромником. После твоей вчерашней операции вся медицинская элита Империи гудит. И кстати слишком быстро они узнали. У меня такое впечатление, что кто-то явно помог это сделать. «Провинциальный лекарь провел невозможную операцию!» «Извлек мутировавшего паразита из артерии!» «Зашил сосуд одной рукой!» Ты стал сенсацией!

— Преувеличивают. И кто помог?

— Мы это не узнаем. И теперь все хотят тебя заполучить. Владимир в лице Журавлева уже попытался тебя «сломать», чтобы забрать. Не вышло. Теперь Москва делает свой ход — пытается тебя купить.

Логично. Я стал ценным активом. Разменной монетой в большой, непонятной мне игре. Только вот фон Штальберг решил построить этот центр еще до этой операции. И он — не Москва. Он — Владимир.

Хотя, конечно, неизвестно, как далеко простираются его руки, но все же… Что-то тут нечисто и никто не может понять, что именно. Кобрук пока смотрит не в том направлении.

Неужели мне придется рискнуть и согласиться на эту авантюру, чтобы проверить их настоящий замысел?

— И что вы предлагаете?

— Подождать. Не принимать решение сразу. Посмотрим, что будет дальше. Может, появятся и другие предложения. Может, московские инвесторы, видя нашу нерешительность, улучшат свои условия.

— А если мы упустим этот шанс?

— Не упустим, — Кобрук уверенно покачала головой. — Поверь моему двадцатилетнему опыту — тот, кто делает первое предложение, всегда готов его улучшить. Надо только правильно торговаться.

— Сколько ждать?

— Неделю. Максимум две. Если за это время ничего не изменится — подписывай. Но я почему-то уверена, что что-то обязательно произойдет.

— Договорились.

Я встал и направился к двери. Уже у самого порога я обернулся.

— Анна Витальевна, а танцуете вы и вправду очень красиво. Не стесняйтесь радоваться жизни.

Она смущенно, но искренне улыбнулась.

— Спасибо, Илья. И… будь осторожен. Большие игроки вышли на арену, и ты — их главная цель. Не дай себя использовать.

— Постараюсь.

Я вышел из кабинета. В приемной Мария Степановна подмигнула мне.

— Ну как, застали нашу Анну Витальевну в хорошем настроении?

— Более чем, — улыбнулся я.

В коридоре телефон в моем кармане коротко завибрировал. Я достал его. Неизвестный номер. Длинный, явно не местный.

— Алло?

— Господин лекарь Разумовский? — голос в трубке был глубоким, бархатным, с едва уловимым, почти аристократическим акцентом. — Вас беспокоит Магистр Игнатий Серебряный.

Глава 15

— Барон фон Штальберг сообщил, что у вас есть интересный клинический случай. Магическая кома у молодой девушки? — голос в трубке был глубоким, бархатным, с едва уловимым аристократическим акцентом.

Быстро. Барон сработал оперативнее, чем я ожидал. Или… этот Серебряный сам ждал повода, чтобы связаться. Нужно быть начеку.

— Да, Магистр. Девушка двадцати пяти лет, кома после аварии.

— Любопытно. Магическая кома после аварии — большая редкость. Обычно врожденная Искра блокирует попытки носителя причинить себе вред. У нее она есть?

— Сомневаюсь. Именно поэтому мне и требуется ваша консультация. Случай нетипичный.

— Понимаю. Барон также упомянул, что вы желаете обсудить… альтернативные формы оплаты?

— Пятьдесят тысяч имперских рублей — неподъемная сумма для нашей больницы, — прямо сказал я.

— Но не слишком большая за жизнь и разум молодой девушки, не так ли? — его голос оставался мягким, но в нем прозвучали стальные нотки.

Классический манипулятор. Бьет по самому больному — чувству вины и врачебному долгу. Расчет на то, что я начну оправдываться и соглашусь на любые условия. Не сработает.

— Если бы у меня или у больницы были такие деньги, этот разговор бы не состоялся, — ответил я ровным тоном, как о простом факте. — Но их нет. Это данность.

— Хм. И что же вы можете предложить взамен, господин лекарь?

— Услугу за услугу, — я перешел к деловому предложению. — Вы — Магистр в своей области. Я — специалист в своей. У вас наверняка есть пациент с редкими соматическими патологиями, которые не поддаются магической диагностике или лечению. Я готов предоставить свои услуги в обмен на ваши.