Ленуха Маклай, или Семь Пятниц на деревне

Глава двадцать вторая, в которой Елена Маклакова решается на курортный роман

«Зацелую допьяна, изомну, как цвет,

Хмельному от радости пересуду нет.

Ты сама под ласками сбросишь шелк фаты,

Унесу я пьяную до утра в кусты».

Сергей Есенин.

1

Во дворе охотничьей хижины аппетитно пахло шашлыком. Вечерело, но все еще было достаточно светло – сумерки здесь наступали поздно. Большой деревянный стол был сервирован аутентичной глиняной посудой нарочито ручной работы. Нашлись в хижине и тяжелые кованые вилки. «И никаких больше пальмовых листьев!» – радовался где-то в глубинах души любивший удобства Надиярр.

Впрочем, некоторые избалованность и рафинированность не помешали ему приготовить из лично добытой дичи великолепный шашлык, первые порции которого томились на мангале. Часть индюшачьих тушек он запек кусками, и сейчас они, румяные, громоздились на большом блюде в центре стола в окружении запеченных плодов дикой айвы. Стол был заставлен мисками с разнообразными фруктами, принесенными мужчинами из джунглей.

Вышедшую из Дома Жриц девушку охотники заметили издалека. В руках она несла большую тарелку с крышкой-колпаком. Зуррга с одобрением отметил, что на Лестари не жреческое одеяние, а легкое цветастое платье с небольшим рукавом. Если она решила идти в гости «в штатском» – значит, встреча будет неформальной, и это сразу открывало некие привлекательные, хотя и пока туманные перспективы.

Две цитрусовые шарлотки, поставленные одна на другую, немного оттягивали руки. Елена решительно шагала к охотничьему домику. Зуррга и Надиярр были не первыми явившимися «дикарями», и отпускница считала, что хорошо понимает логику их поведения. Сейчас они встретят жрицу со всем почтением, и будут прислушиваться к каждому ее слову.

Первую несообразность она заметила сразу же. Печенеги и половцы тоже сразу расстались с тяжелыми кожаными жилетами-разгрузками, и разгуливали по территории «топлес». Но нижняя часть тела у них всегда была укрыта недурного качества фабричными саронгами, а хазары почему-то щеголяли в явно самодельных травяных юбках, как самые настоящие, а не фальшивые дикари. Причем юбка Надиярра была еще и украшена красивыми длинными перьями, как шляпа какого-нибудь Людовика XIII.

Гостью охотники встретили широкими и какими-то предвкушающими улыбками и вразнобой произнесли:

– Здрравствуй, жррица Лестарри!

– Здрравствуй, жррица Лестарри!

Елена поприветствовала дикарей в ответ и с некоторым раздражением подумала: «Как мне уже надоела эта «Лестарри»! Нет, имя так-то красивое, но не мое же. Какие все же странные игрища придумала турфирма. Чем была бы плоха «жрица Елена»?

Хотя нет, жрица Елена как-то не звучит. Сразу в голове образ какой-то обжоры. А вот жрица Лестари – вполне себе в оперном стиле. Почти как жрица Лейла в «Искателях жемчуга». Для необычного занятия требуется экзотическое имя. Недаром же девушки по вызову… Нет, плохой пример! Недаром же гадалки все сплошняком Златы, Лианы, Инессы, Ванессы… Так что пусть будет. Тем более что жрицей мне осталось быть совсем недолго. Скоро снова стану кадастровым инженером».

Елена передала гостинец стоявшему чуть дальше Надиярру – у выдвинувшегося вперед Зуррги руки оказались заняты. На лице мужчины сверкала гордая улыбка. Он протягивал Елене огромную, килограмма на два, зеленую жабу!

– Вкусна! – довольно сказал он, очевидно ожидая похвалы и восторгов.

За его спиной ухмылялся Надиярр. Ну-ну, сейчас посмотрим, что ты сможешь с ней сделать.

Елена непонимающе смотрела на подношение. Брать в руки жабу не хотелось. Есть ее – тем более.

Зуррга тем временем все настойчивей совал земноводное ей в руки.

– Возьми, зажаррь!

К такому жизнь Елену не готовила. Да, она интересовалась экзотической кухней и часто угощала подруг чем-нибудь этаким. Но жаба! Елена и свежую рыбу-то никогда в жизни сама не чистила.

Пришлось выкручиваться.

От первой пришедшей в голову идеи на голубом глазу заявить: «Отличная жаба, оставим на Новый год!» – пришлось спешно отказаться.

Думай, голова, думай! Придумала!

– Какое прелестное земноводное! – восторженно прощебетала Елена, сама себе не веря. Жаба мрачно смотрела на нее выпученными глазами. – Можно, оно пока поживет у меня в качестве питомца? Вы приготовили роскошный стол, еды хватает. Я принесла шарлотку!

Последний аргумент, кстати, был более убедителен, чем Елене казалось. По древней традиции сватовства показать себя с лучшей стороны должен был не только жених, но и невеста. Конечно, братья-соперники по понятным причинам не собирались слишком уж испытывать свою потенциальную пару, но проверить ее кулинарные способности сами предки велели. И раз уж она принесла какую-то «шаррлотку», жаба временно – временно! – могла быть помилована.

Быстро, пока Зуррга не передумал, Елена схватила колпак со своей тарелки – по двору разнесся нежнейший аромат выпечки – и подставила его под живой деликатес: касаться жабы руками она категорически отказывалась.

– Я сейчас быстренько отнесу ее и вернусь, – заявила девушка и унеслась в сторону Дома Жриц. Пока охотники не успели ничего возразить.

Налиярр и Зуррга только проводили взглядами ее взметнувшийся подол. Зуррга – разочаровано. Надиярр – мысленно потирая руки.

Невеста, как он и предполагал, явно не умеет готовить деликатесную лягушку-быка. Но из неловкой ситуации вывернулась ловко, не подкопаешься. А вот осадочек-то у нее наверняка остался. В то время как он, Надиярр, ничем девушку не огорчил. И индейку приготовил сам, надо бы, кстати, это упомянуть во время застолья. Невеста ведь не забудет вернуться?

Место, чтобы поселить жабу (или это лягушка? Елена не очень разбиралась в вопросе) нашлось возле разоренного огорода печенегов. Там имелся донельзя запущенный декоративный прудик, из которого старички-дачники приноровились брать нагревшуюся воду, пока не вычерпали почти всю. Сейчас он снова наполнился водой – видимо, на дне бил небольшой подземный ключ.

– Сиди здесь, чувствуй себя как дома, все насекомые – твои, – сообщила Елена жабе, осторожно вытряхивая ее из крышки-колпака. Потом, подумав, добавила: – А пожелаешь удалиться – дело твое.

Колпак Елена брезгливо сполоснула в пруду и оставила на ближайшей скамейке, пообещав себе позже отмыть его самыми термоядерными моющими средствами и больше никогда не пользоваться.

Позади раздался мощный всплеск: избежавший своей участи деликатес сделал выбор и прыгнул в пруд. Девушка поспешила к оставленным «охотникам».

2

Елена просто диву давалась, насколько всем увиденным ею туристам удавалась роль недалеких дикарей! И ведь никто ни разу из нее не вышел! Конечно, социальный статус мужчин слегка угадывался и за дикарской оболочкой. Елена помнила, как трудолюбивые и организованные старички-дачники преобразились в олигархов, а растяпистые половцы – в простоватых работяг. Интересно, кем окажутся хазары?

Надиярр был совсем немного… приторный, что ли, искала Елена правильное слово, и выражением лица временами напоминал специалиста по связям с общественностью в ее родной конторе. «Ваш звонок очень важен для нас» и все такое. Зуррга же, как это не смешно звучало по отношению к дикарю, производил впечатление самоуверенного технаря, свысока поглядывающего на окружающих его «тупых» гуманитариев. Угадала или нет?

Ужин с хазарами оставил самое приятное впечатление. Еда была вкусная, а парни – веселые. Разглядев все великолепие стола, Елена подумала, что зря послушалась Рату и ни разу не заходила в лес. Сколько, оказывается, там можно нарвать экзотических фруктов!