Лесные твари

– Всякое быть могет, – кошачья голова Кикиморы, конечно, не могла улыбаться, но Степану показалось, что рот его разъехался в чеширской ухмылке от уха до уха. – Но ты, братишка Дема, и не мечтай туда попасть! Потому как тебе еще жить да жить. Ты еще охренеешь от своей земной жизни, потому как умирать тебе еще долго не полагается. И вот, когда завоешь ты от тоски, и скучно тебе станет до невозможности, заглядывай на огонек в это болото. К Кикиморе в гости. Клуб "Ладья" я тебе не обещаю, но пара приключений найдется.

– Увидим… – Демид выплюнул свою травинку, присел, оперевшись на руку и повернулся к Лесным. – А ты, дриада Хаас Лекаэ, пригласишь меня? На березе повисеть вместе?

– Демка… Милый… – Лека опустилась рядом с Демидом, обвила его шею руками. – Я опять разрываюсь… Я знаю, что родина моя и дом мой – здесь. Но, знаешь, если ты не будешь приходить ко мне сюда, я снова сбегу к тебе в город. И буду мучиться там, и снова портить тебе настроение, и выкидывать твои деньги на ветер, и приходить домой поздно, и ревновать тебя, и висеть на телефоне, а, может быть, снова запишусь на прием к психотерапевту…

– Хватит. – Демид приложил палец к губам девушки. – Я уже понял. Ты, как всегда, хочешь ухватить лучшие кусочки и там и сям… А ты, Степан, что? Делать что собираешься? В монастырь идти?

– А я женюсь! – неожиданно буркнул Степа и покраснел. – Хватит рукоблудием заниматься. Прав ты был. Грех это…

Кажется, даже Лесные на поляне захохотали.

ГЛАВА 35

– Ну, как там брат наш Кикимора? – спросил подполковникАнтонов, вальяжно раскинувшись в кресле. Бутылка кагора стояла у его ног, время от времени он наклонялся, хватал ее за горло крепкими пальцами, чтобы сделать очередной глоток.

– В порядке Кикимора. Формалином все еще пованивает. Выветрится… В болото к себе ушел. В гости приглашал.

– В гости… – Антонов покачал головой. – Да, пожалуй самим к нему переться придется. Клюкву собирать. Теперь ведь его в гости не пригласишь, под фокстерьера не замаскируешь. Слушай, а он может сделать так, чтоб комары не кусали?

– Вполне вероятно. – Дема аккуратно, оттопырив мизинец, вылил в горло стопочку водки и занюхал соленым огурцом. – Он, вообще-то, таким кудесником оказался, наш Кикимора! Если б не он, я бы сейчас… черви бы меня ели. Слушай, одного я понять не могу. Почему он сразу не ожил в новом теле, если мы все правильно с тобой сделали?

– Промах наш с тобой. Внимательнее надо было хронику изучать, которую он нам показывал. Я вот потом перечитал эту бумажку, которая после него осталась, и по лбу себя хлопнул. Мать твою! Федька-то Шагаров, умерший, если ты помнишь, на третий день из гроба восстал, когда только хоронить его понесли! Три дня надо Кикиморе, чтобы новое тело освоить, и живым снова стать! Я, как допетрил, так и ломанул в морг, аккурат третий день шел! Прибегаю – а там дверь с петель сорвана, а на месте, где медведь наш заперт был, вообще будто граната разорвалась. Погнул наш Кикимора железо, как картон, и побежал в лес – тебя вызволять.

– А с этой что? С Волчицей? С Фоминых?

– Сдал я ее в МВД. Как и просил ты – лично особистам в мягкие лапки. Без меня ее крутят. Может, это и к лучшему. Не могу я ее видеть спокойно, рука к пистолету тянется.

– Свои, стало быть, ее допрашивают?

– Ей они уже не свои. Она своих так подставила… Начальника-то ихнего сняли. Можешь быть уверен, что новый начальник церемониться с ней не станет. Ему работу показать теперь надо, что не зря на своем месте сидит. Так ей впаяют, что мало не покажется…

– Что она там говорит-то? Король Крыс попутал? Червь во всем виноват?

– Ничего подобного, – Антонов довольно усмехнулся. – В деле никакой мистики не фигурирует. Без всяких, кстати, вмешательств с моей стороны. Фоминых и сама удивительно сообразительна в этом плане – понимает, что если лепить начнет про конец человеков и пришествие Новых, то это – явный закос на психушку. А на дурку ей соскочить не дадут. Не положено, слишком многим она яйца отдавила. А поэтому ведет себя наша Волчица тихо, как мышка. Все подписывает, что ей следователь придумывает. Раскаяние изображает. Так что нарисуют ей, как миленькой, соответствующие статьи, а их у нее несколько, и отправят в зону для бывших ментов. Тут и сказке конец.

– Конец, говоришь? – Демид задумчиво покачал головой. – Концов тут еще много торчит незаземленных. Она одна идет по этому делу? А остальные где? Там должно быть еще пяток людей, как минимум. Умных людей, матерых.

– Есть еще парочка – те самые, что на вокзале пробовали тебя достать. Один – стрелок. Ворошиловский. Так себе, лопушок молодой, спортсмен-разрядник. А вот другой, тот, которого ты в нокаут отправил – личность интересная. Весьма интересная…

– Кто он?

– Косач Сергей Иванович. Специалист очень серьезный. Это я тебе гарантирую. Есть такая структура, никому не известная. В народе она называется техническая разведка. И дорогой наш Косач там семь лет работал, пока не вышел в тираж.

– Почему? Выгнали его?

– Таких людей не выгоняют – слишком много они знают. Переводят на другую работу – но контролируют так, что они пикнуть не могут. А бывает, что и… – Антонов провел рукой по горлу. – Но это редко. Много надо плохого сделать, чтобы так с тобой поступили.

– Ничего не понимаю… – Дема недоуменно развел руками. – при чем тут техразведка? Там, наверное, проводочки всякие, аппаратура… А он – боец высшего класса. Убийца.

– Ладно. Буду с тобой откровенным. Техразведка – это и есть специалисты высшего класса. По всем вопросам, в том числе и по отправлению людей на тот свет.

– Так что, значит, мне эта самая техразведка на хвост села? – Демид встревожился. – Мало мне своих неприятелей? Этим-то я зачем понадобился?

– Ни черта подобного. – Антонов откинулся в кресле, потянулся. – Косач давно уже к этой структуре никакого отношения не имеет. Более того. Я уже говорил тебе, что он в тираж вышел. Проштрафился он сильно, своих подставил. Думали тогда, что случайно. Вроде, по всем обстоятельствам выходило, что непреднамеренно, ошибки у всех бывают. А пока решали, что с ним делать, герой наш испарился, исчез.

– Куда?

– Неизвестно. Сам понимаешь – хоть и сложно убежать от таких же профессионалов, как он, но сделать это можно. Косач сумел. Переполох тогда был большой. Искали его тщательно, но без результата. Прошло годков несколько, и о нем подзабыли. Явной утечки информации не ощущалось, а это значило, что либо друг наш спит в земле сырой, либо действительно в тугую завязку пошел и булыжником прикинулся. Потому как информацией он владел весьма значительной. Это бы быстро выплыло, если бы он кому-то не тому петь начал…