Лестница из терновника. Трилогия

Современные жители Лянчина, впрочем, не кидаются благословлять потомков Линору-Завоевателя, несмотря на каналы, проложенные мощёные дороги и храмы. По крайней мере, у меня не создалось такого впечатления.

Параллельно каналу идёт одна из дорог Линору, явно стратегического назначения - широкая, мощённая каменными плитками, отлично сохранившаяся. По обочинам легкомысленно выросли весёлые жёлтые цветы, очень напоминающие земные одуванчики. На этой дороге, уже далеко за полдень, происходит первая встреча кое с кем посерьёзнее, чем перепуганный плебс. Десяток вооружённых до зубов всадников на кровных жеребцах - явные волки. То ли патруль, то ли люди хозяина здешних земель.

Вот они - шокированы. Ещё как! Рубака, командующий патрулём - угрюмый бритый налысо боец лет сорока, лицо в шрамах, кираса надраена до солнечного блеска, на запястьях - боевые браслеты с шипами - отвешивает поклон, но не спешит убраться с дороги.

Его люди осаживают коней, разглядывают наших девочек и северян, даже не пытаясь скрыть недоброжелательного удивления.

– Кто такие?
– спрашивает Анну, выезжая вперёд.

– Волки Львёнка Хотуру ад Гариса, - говорит бритый, облизывает губы, поправляет ворот рубахи под кирасой.
– Кто с тобой, старший брат? Что это?

– Этот Хотуру - Львёнок Львёнка?
– отвечает Анну вопросом на вопрос.
– Его земли, что ли?

– Его отец получил их из рук Льва Львов, - говорит бритый.
– Почему...

– Львята Льва - на его земле, - говорит Анну.
– Пятый Львёнок и Маленький Львёнок. С ними - воины Прайда и гости Прайда.

– Девки, - говорит бритый, снижая голос.
– Почему твои воины - вооружённые девки? Ты - настоящий Львёнок, старший брат?

– Безбожно, - громким шёпотом, кивая, говорит парень в чёрной "бандане" у бритого за спиной.
– Противоестественно и безбожно вообще.

– Смотри, Горту, - говорит другой боец, - эти, беловолосые - язычники. Позор.

Наши девочки превращаются в валькирий прямо на глазах - их руки тянутся к эфесам сами собой. У Эткуру багровеет лицо.

– А ну молчать!
– рявкает он, перебив Анну, не успевшего что-то сказать.
– Не сметь рассуждать в присутствии Пятого Львёнка Льва, собаки! Отребье! Я тут решаю! Лев Львов - отец мне! Я решаю!

– Да это - враньё, - говорит пожилой боец из местных и тычет пальцем в Эткуру.
– У Львёнка Льва - чтоб в свите были безбожники и девки? Они - поддельные. Шпионы с севера.

– Ты, брат - пока брат - слушай, - говорит пожилому Анну, останавливая Эткуру, схватившегося за меч.
– Ты Львёнка Льва оскорбил. За такое - смерть. Мои люди убили бы тебя, если бы не земли приграничные. Я знаю - вы живёте в тревоге. Но - ты оскорбил. Напрасно. Знаешь Печать Прайда?

Печатью Прайда отмечено оружие, она же вычеканена на упряжи. На рукоятях мечей - священные львиные головки. Но ни они, ни Печать Прайда никого не убеждают: я вижу, что местные вояки сходу ввязались бы в стычку, будь нас меньше.

– Враньё, - повторяет пожилой.
– Что - печать... Львёнок - виден в повадках. Какой Львёнок возьмёт в свиту девок? И безбожных тварей?

– Это сказано верно, - говорит бритый.

– Вас всех надо убить?
– спрашивает Элсу.
– Вы предаёте Прайд?

– Если ты вправду из Прайда, то ты и предал Прайд, - говорит бритый.

– Это твоя рабыня? Да? С открытым лицом, без знаков Прайда, с оружием...

– Ты - сволочь, - в тихой ярости говорит Кору.
– Сволочь, разнеженная без войны, волк, живущий в господском доме. Ты ничего не знаешь. Смерть - за оскорбление Маленького Львёнка, лучшего из всех.

Заговорившая девочка воспринимается здешними волками, как Валаамова ослица. С одной разницей - Валаам прислушался к ослициным словам.

– Собака!
– скорее удивлённо, чем злобно восклицает бритый и тянет меч из ножен.
– Паршивая сука! И твой... ряженый... да я сам его...

И Кору всаживает ему в переносицу метательный нож. Я даже не успел проследить, когда и как она его достала.

– А, измена!
– кричит пожилой в ярости и ужасе. Его товарищи хватаются за мечи.

Всё. Драка.

– Стойте!!
– голос у Анну такой, что его жеребец прижимает уши. Да, так можно командовать войсками.
– А ну стоять, псы! Оружие - в ножны. Я тебе сказал, сын свиньи, оружие в ножны! Я всем приказал! Ты, старик. Проводишь меня и моих людей к Львёнку Хотуру. С него - отдых людям и корм лошадям. А что делать с тобой - решит твой господин.

– Что со мной делать...
– бормочет пожилой.
– Измена же... девка убила Инху...

– Оруженосец Маленького Львёнка, любимого сына Льва Львов, - говорит Анну презрительно.
– Повтори. А не девка. Поехали.

Местные мнутся. Наши блестят глазами и так и не убирают рук с эфесов.

– Оруженосец... женщина... а Инху-то...

– Ты что, забыл, старик, что смерть - за оскорбление Прайда, за оскорбление Львят?
– продолжает Анну.
– Что Львята решают, Львята из Прайда, а не волки? Мне надо было не удерживать людей, да? Чтобы вы передохли тут все?

– Это мудрое слово, слышь, Ориту, - робко говорит молоденький местный.
– Они бы могли всех убить... их больше.

– Трус! Шакалёнок!
– вопит Ориту на молодого, замахивается.

Наш Лорсу перехватывает его руку:

– Не позорься, старик. Сам боишься - сам называешь младшего трусом?

– Не понимаю!
– восклицает парень в "бандане".
– Не понимаю, как это возможно! Не похоже ни на что, не видел я такого никогда...

– Довольно, всё!
– командует Анну.
– Старик, ты меня слышал?

Местные укладывают труп бритого на седло. Косятся на Кору с ненавистью и страхом. Кору профессионально оценивает обстановку, прикрывая Элсу, как телохранитель.

– Оэ...
– бормочет Юу.
– Хорошо начали, Анну.

– Хорошо, - говорит Анну спокойно и жёстко.
– Один труп. Могло быть больше.

– Мой добрый друг жалеет своих братьев, - говорит Ар-Нель.
– Даже если братья морально готовы перерезать ему горло. Это очень и очень добродетельное поведение, я восхищён тобой.

– Да, они - братья, - говорит Анну.
– Братьев не выбирают.

– Этот старик - он виноват, - говорит Эткуру и морщится.
– Он - провокатор.

– Их Львёнок решит, как с ним быть, - режет Анну.
– Львёнок в ответе за своих людей.