Лестница в небо
Шрифт:
Юки прищурился, как и любой близорукий человек без очков.
– Вы мне все дали, Леонардо, – негромко и совершенно спокойно сказал он. – Я узнал, что такое настоящая семья, где делят беду и радость, где поддержат, и где ты не просто исполнитель приказов за награду. И я хочу это в себе сохранить и запомнить. Я не хочу дождаться момента, когда стану вам настолько в тягость, что вы начнете думать, как избавиться от такой обузы. Поверь, это здравое и объективное решение. Для всех. Ди поймет меня, я уверен…
Лео качнул головой.
«Шредер, что же ты натворил? Как можно было так подорвать веру и настолько
– Я не вправе тебе приказывать и чего-то требовать, я просто хочу попросить тебя, – Лео глубоко вздохнул и взял неподвижную кисть Юки в свои ладони.-Не поступай так с моим братом, ладно? Ты ему так дорог, что, мне кажется, для него ничего не изменилось. И дай нам возможность заслужить твое доверие. Поверь, никто из нас никогда так не подумает…
– А я даже рад, что так все случилось, – Юки отвернулся к стене и тихо скрипнул зубами. – Знаешь, почему? Меня никто больше не сможет заставить сражаться и махать нагинатой, убивать, грабить, калечить. Я не для этого родился и не это любил всегда… Я хотел вывести саблезубую белку для твоего младшего брата и сделать сетчатку для Й’оку.
Он горько усмехнулся стене и рывком вернул взгляд к лицу Лео.
– Я не знаю, кому сейчас вру больше, Леонардо, тебе или себе самому. Я даже не родился на этот свет, но хочу жить и дышать, воруя чужой воздух. Даже теперь хочу, или теперь хочу больше, чем раньше, потому что в моей жизни появились вы. Но одних моих желаний мало. Й’оку, я уверен, тоже хотел жить и радоваться. Он же очень любил твоего брата Рафаэля и маленького дурака Ёдзи. Хотел дать ему настоящую жизнь, а в итоге даже не увидел, как тот вымахал в чудовище, убивающее людей. Да и хвала Богам, в общем. Хоть этого не узнал.
Юки устало выдохнул и прикрыл глаза.
С лидером этой семьи очень просто было быть честным.
Удивительный и такой яркий, он вызвал доверие подозрительного тогда еще Винсента сразу, заставив полюбить себя, как старшего брата.
И теперь Юки просто вывалил ему все то, что наболело на душе, и чем он очень не хотел обременять Донни, чтобы тот не разочаровался в нем.
Когда Юки попросил без лишнего шума выбросить его из дома, он думал, что сделает Ди лучше, избавив его от возни с собой, но кроме того, лежа здесь совершенно неподвижно, он понял одну очень важную истину для себя.
И именно она привела его к просьбе уничтожить его наперекор желанию жить даже таким никчемным, но все же с теми, кто стал роднее утраченных братьев.
– Если верить теории равновесия, то мир ограничен своей вместимостью, – горько усмехнулся он, пристально рассматривая пальцы Лео, мягко поглаживавшие его ладонь. – Количество родившихся и умерших сохраняет баланс. А мы не были запланированы в системе мироздания. У кого я сейчас краду жизнь, оставаясь с вами? У тебя или твоих родных? А что если уйдя, я освобожу место Рафаэля, которое занял? Ты не думал об этом? Или останусь, и он погибнет? Давай мы не будем об этом спорить, хорошо? Просто сделай, что я прошу, или разреши это сделать Ди. Пусть твой брат вернется к вам.
Юки отвернул голову к стене и закрыл глаза, давая понять, что, с его точки зрения, разговор закончен.
Выпустив его руку, Лео какое-то время
молчал, уставившись в потолок.Такого поворота событий он не ожидал и даже малодушно на долю секунды подумал, что теория Юки вполне справедлива.
«А если и в самом деле Раф не вернется только потому, что его место занято?»
Вытерев кулаком глаза, Лео решительно подсунул ладонь под щеку Юки, заставляя его развернуться к себе.
«Раф все равно не вернется один – ясно же все дал мне понять. Как ни крути, а если следовать этой теории, то мне тоже, что ли, самоубиться, чтобы Кадзэ смог тут жить? Или вот Донни, который вздернется без Юки?»
– Твоя теория верна, возможно, – негромко сказал он. – Но есть и другая. Если ты любишь кого-то, то он встает с тобой на один путь. На моем достаточно места, и, я уверен, Донни с радостью разделит с тобой – свой. Мы все любим тебя, Юки, а значит, ты волен выбрать, когда и каким путем идти. И никакое мироздание не сможет отнять этого, если ты не хочешь уходить от нас.
– А если рискнет даже задуматься, клянусь, оно познакомится с моим бо, – в лабораторию неслышно вошел Донни, измучившийся ожиданием за дверью.
Лео улыбнулся ему и согласно кивнул.
– Видишь?
– Я не очень верю в такую мистику, – Юки нахмурился, долго всматриваясь в его глаза, а потом вдруг слабо улыбнулся. – По моим расчетам КПД, который я смогу принести…
– Засунь его, знаешь куда, – Донни неожиданно сморщился. – Включи в свою теорию душевный покой моих братьев, чьи уши я уже столько времени не терзаю научными заключениями…
Лео поднялся и поторопился выйти, понимая, что дальше тут и без него все отлично разберутся.
Главное он сделал – донес до Юки, что не нужно уходить, и разнес в хлам его теорию вместимости мира.
А дальше Донни уже разберется.
«Ди! – Лео не смог сдержать улыбку. – Надо же. Вообще он никому себя так называть не позволяет. Это же очевидно, что Юки стал ему ближе, чем была Эйприл и все мы».
Донни ведь и в самом деле не особо любил их тренировки, живя в мире своих изобретений. Он тренировался потому, что этого хотел отец, но никогда не принимал всей душей этот путь как свой собственный.
Может, он и за Эйприл так цеплялся, надеясь найти в ней родственную душу? Ведь братьям его изыски были глубоко не интересны.
У Лео всегда был Раф. Они спорили, ссорились, мирились и вечно все друг другу доказывали. Но понимали всегда без слов.
У Майки были его мультики и музыка, и он не стеснялся навязывать это братьям, за счет чего они все были у него.
А у Донни никого никогда не было, кто бы делил с восторгом его увлечения.
Он пробовал делиться с братьями, но обладая более застенчивым характером, чем Майки, понимал, что им это не надо, и быстро отступал в тень.
Наверное, Донни казалось, что Эйприл сможет его понять?
Но для нее не смог он.
Лео уперся лбом в стену и обхватил себя руками.
Если смотреть себе в глаза честно – он смертельно устал от этого разговора, а от себя самого – еще больше.
У Рафа теперь есть Кадзэ.
Надо вытащить их обоих и привести домой. Пусть живут счастливо.
Выходит, теперь никого нет у Лео…
«Караи…»
«У меня есть забота о семье, отец и ката. Все не так уж и плохо, Лео, хватит ныть».