Летаргический сон

— Погода…

— Что погода?

— Погода шепчет…

— Правильно шепчет. Из-за нее, из-за погоды все. Погода — что, сказуемое или существительное?

— Наречие.

— Думай, бестолочь. Что она шепчет?

— Что надо выпить.

Петя вдруг срывается и начинает декламировать скороговоркой:

— Что-то стало холодать, не пора ли нам поддать?

— Мал, а соображает! — радостно загоготал Пчелкин, поглядывая на часы и проверяя пальцем горлышко импортной бутылки.

— А в какой школе он учится?

Дарья Ивановна поднимается со стула.

— Малец-то? Это надо его спросить. В какой, Петя?

— В девяносто шестой.

— А как он закончил четверть. Без троек?

— Как, Петя, троек нет?

— Одна по пению.

Сын скромно потупил взор.

— Остальные четверки и пятерки? — не сомневается Пчелкин.

— Остальные двойки.

Отец недовольно морщится. Дарья Ивановна вдруг наклоняется к мальчику и принюхивается.

— А чем от тебя пахнет? Ну-ка дыхни.

Петя зажмуривает глаза и вдыхает в себя.

— Да ты никак куришь? — допытывается соседка.

— Курю, — Петя виновато моргает глазами.

— Что куришь? — вступает в разговор посуровевший отец.

— «Прибой», — еле слышно говорит мальчик.

— Такую дрянь. Лучше ничего не нашел?

— Не нашел.

— Кто научил курить?

Родитель не спеша расстегивает ремень.

— Сам научился.

— Неужто сам? — оживляется Пчелкин.

— Сам.

— Молодец, Петя! Всегда будь самостоятельным.

Пчелкин кладет импортную бутылку в сумку и отправляется в магазин.

НОСИТЕ НА ЗДОРОВЬЕ!

Мне нужно было купить меховую шапку, так как старая, кроличья, износилась. Поначалу зашел в магазин «Меха».

— Так и так, — говорю, — подберите, пожалуйста, шапку-ушанку, желательно лисью.

— Может, вам еще и пыжиковую Казанского мехового комбината подать? — сказал продавец, раскладывая на полки хлопчатобумажные головные уборы.

В универмаге вместо меховой шапки мне предложили мотоциклетный шлем.

Отчаявшись найти в магазинах то, что нужно, я решил съездить на вещевой рынок. В воскресенье утром встал пораньше и пошел на трамвайную остановку. Я весь замерз и хотел уже было возвращаться домой, но тут, наконец, подошел трамвай, и мне удалось повиснуть на подножке, держась двумя пальцами за чье-то ухо.

Подъехали к рынку. Замечаю, один мужчина на мне уже сидит. Сбросить его не могу, потому что внизу лед и уклон под гору — поскользнуться можно. Потихоньку несу его. А он освоился и торговлю открыл:

— Налетай! Продаю меховую шапку.

Я страшно обрадовался. Спрашиваю:

— Из какого меха?

— Вы что своего меха не узнаете? — говорит.

Оказывается, он моей старой шапкой торгует.

— Сейчас же слезайте! — потребовал я.

— Не могу, — говорит, — на вокзал опаздываю.

Меня взорвало:

— Ведь я не такси!

Обиделся он на меня и сквозь зубы процедил:

— Эгоист!

Потом ребром ладони сбил с моей головы шапку, и пропала она в толпе.

Продвигаюсь дальше. Нажали на меня и повалили на продавцов. Слышу, подо мной что-то лязгнуло. Я, оказывается, попал ногой в капкан.

— Купишь, тогда отпущу, — радостно поставил условие торговец.

— Купить-то можно, только зачем мне капкан?

Торговец взглянул на мою непокрытую голову.

— Как зачем? Поймаешь лису — шапку сошьешь.

«Есть в словах логика», — подумал я и согласился. Тот пересчитал деньги и сказал на прощанье:

— Носите на здоровье!

Через неделю в ближайшей от города березовой роще я поставил злополучный капкан. И представьте: попалась крупная лиса. А через месяц сотрудники отдела нежно гладили огненно-рыжий мех моей новой шапки…

…Итак с шапкой порядок. На очереди теперь покупка соболиного воротника для пальто жены. Спешу приобрести охотничье ружье.

ЗНАМЕНИТОСТЬ

К удивлению служащих, ничем не выделяющийся инженер Зонов защитил диссертацию. По тресту пошло поветрие. Производственники появлялись на работе с гигантскими портфелями в руках, пугая вахтера Ефима. Потом сообщали радостную весть о присвоении им ученой степени.

Управляющий обнимал их с отеческой улыбкой, а затем в одиночестве ломал голову над тем, как в рамках штатного расписания выкроить высокооплачиваемые должности. Приходилось сокращать секретарей, сторожей, ремонтных рабочих.

Когда финансовые возможности предприятия были исчерпаны, управляющий, бледнея, вставал из-за стола, вяло пожимал новоиспеченным кандидатам руку и говорил:

— Уволить вас не могу, не имею права.

На хозяйственном активе управляющий подвел итог:

— В тресте по списку числится 98 работников, из них 97 кандидатов наук и техник Демин Александр Петрович.

Обычно управляющий на работе никого не называл по имени и отчеству. Стало ясно, что шеф дорожит единственным техником. А так как от техника во многом зависели сдача отчетов в срок и получение премий, его стали беречь.

Демин жил на окраине города и в часы пик с трудом добирался до места работы. Из-за этого сильно нервничал. По распоряжению управляющего Демина стали возить на «Волге». Во время ремонта помещения его не касался установленный кандидатский минимум — перенести 200 кирпичей и побелить 20 квадратных метров потолков. Его показывали как знаменитость делегациям из соседних областей.

— В аспирантуре не учится, — говорил управляющий.

Для приема посетителей Демину выделили отдельный кабинет. Через какое-то время Демин потребовал секретаря.

— Проси все что угодно, — взмолился руководитель, — установку для кондиционирования воздуха, персональную машину, цветной телевизор. Только не секретаря. Сам без секретаря.

— Уйду в аспирантуру! — пригрозил техник.

— Ничего не могу сделать, — управляющий беспомощно развел руками, — хотя впрочем…

На следующий день инженер Мошкин увидел руководителя треста, сидящего за столом перед дверью кабинета техника.