Лето в Михалувке и Вильгельмувке

Кроме самой колонии, есть еще керат, который мальчики в первое утро приняли за карусель и ошиблись.

Утром Ян впрягает лошадь в керат и поднимает воду из колодца к насосу и водохранилищу.

Некоторые, убедившись, что большое деревянное колесо — это не карусель, сдались; однако есть и такие, которые считают, что на деревянном колесе можно очень даже неплохо покататься. Если гильза от фейерверка может быть биноклем, дерево — кораблем, пень — якорем, то почему бы керату не стать каруселью?

Смотрят издалека, удивляются, как у лошади голова не кружится от постоянного хождения по кругу, — и вроде не делают ничего такого; но только Ян отойдет хоть на секунду, тут же начинают на керате кататься.

Однажды Далкевич чуть не попал под колесо, потому что запутался в веревке, — у него даже шапка слетела, ее уже потом подобрали и вернули владельцу; Ян так испугался, что наверняка устроил бы ему хорошую взбучку, если бы Далкевич не убежал и если бы у Яна в тот момент кнут оказался под рукой.

Керат доставлял много хлопот, пока Дайновский и Викторовский не стали адмиралами Объединенного флота Насосного моря и владельцами всей прилегающей к морю территории.

Высокие должности и привилегии всегда связаны с серьезными обязанностями.

Дайновский и Викторовский владеют морем, которое образовалось в яме рядом с насосом, они выдают разрешения на любые работы по строительству каналов и портов, без их согласия ни одна лодка не появится в насосных водах; но они также отвечают за сохранность керата, за все происшествия на подвластной им территории.

У Викторовского есть две лодки, вырезанные из коры перочинным ножиком; позже одну из них он подарил Кухарскому, а себе сделал другую — с парусом, палубой, штурвалом и скамьями-банками. У Дайновского четыре парусных судна.

С корой на строительстве кораблей все тоже не так просто, как кажется. Кору можно сдирать только с пней, со здоровых деревьев нельзя. И поэтому кора, которую предполагается использовать в строительстве, должна быть проверена, и должно быть выдано разрешение на работу; в ином случае незарегистрированные корабли будут конфискованы как пиратские, а владельцу придется отвечать перед судом.

Есть и другие ограничения — воды ведь в море не так уж много; но есть и свободы, основанные на праве собственности.

Раньше, как только появлялся Ян, приходилось подхватывать всю флотилию и бежать без оглядки; это было унизительно и не соответствовало значимости Насосного моря. Сейчас, когда правовая сторона была урегулирована, ничего такого уже не требовалось.

Высланная к Яну дипломатическая миссия получила его милостивое дозволение, хотя и выраженное в не слишком торжественной форме:

— Ладно, играйте, только смотрите, не залейте мне тут все. И колеса не трогать, а не то враз всех повыгоню.

Договор этот, хотя и не был увековечен на бумаге и скреплен подписями, подтвердил права Дайновского и Викторовского. И игра пошла.

— Смотри, моя лодка бревна перевозит.

— А моя лодка другую лодку зацепила.

— Эй, твоя боком идет!

— Это ее ветер так несет.

— Смотри, а моя сама поворачивает.

— А теперь одна лодка другую толкает.

— Эй, ты отойдешь наконец от колеса или нет?

За керат теперь можно не беспокоиться.

— Смотри, сколько я песка нагрузил, — и не тонет!

— Потому что у лодки должен быть балласт.

— Ты чего палки бросаешь? А ну иди отсюда! — Адмиралы бдят.

— А мой корабль едет в Америку.

— Все, моей пора к берегу, а то воды набрала.

Потом сильно заштормило и надо было спасать корабли, которым грозила гибель.

Пришлось как следует поработать, чтобы Насосное море стало достаточно безопасным и пригодным для навигации.

Сначала измеряли глубину и исследовали дно. В те места, где выявились мели или подводные скалы, воткнули палки. Скалы, особенно мешавшие судоходству, изъяли или передвинули в менее важные места. Убрали и некоторые мели. Началось строительство маяка.

Старший инженер, Беднарский из группы Б, взялся копать канал.

— Брось ты этот канал, а то вода вытечет.

Канал — довольно рискованное предприятие, так как он угрожает водам Насосного моря; зато над каналом можно построить мост, и корабли смогут проплывать под мостом.

— И по мосту пройдет железная дорога!

— А у тебя есть перочинный ножик?

— Я его Юзеку одолжил, а он потерял.

Начались поиски компаньона для строительства железной дороги из палок на мосту, ведущем через канал Насосного моря. Наконец компаньон с перочинным ножиком нашелся.

Компаньон внес в общее дело не только ножик, но и ряд выдающихся идей.

— Нужно сделать залив, порт, пристань.

— Это само собой.

Кто-то хочет солонку выпустить в море, чтобы тоже плавала.

— Отойди, балда, солонку он в море выпускает.

Нашли пустую скорлупу от яйца. Хорошо, пригодится.

— Может, ее измельчить и будем ее перевозить?

— Нет, жалко портить: у нас есть что перевозить — песок и палки.

Правильно: яичная скорлупа должна играть роль посерьезнее.

— Знаешь, давай просто ее выпустим, пусть себе плавает. Пусть пока обозначает, где глубоко. Потом придумаем, что с ней делать.

Так или иначе, скорлупа от яйца была причислена к инвентарю Насосного моря. А как адмиралы распорядились ею дальше? Не могу сказать, не знаю ее дальнейшей судьбы.

Глава десятая История трех кроватей. — Проклятые духи колонии. — А все-таки они исправились.

Когда вечером воспитатель открывает дверь, тот, кому удастся первому заскочить в спальню, победно объявляет:

— Сегодня я первый!

У первого есть бесспорные привилегии: он занимает лучший кран в умывальной, у него самая сухая тряпка для вытирания ног, он быстрее всех окажется в кровати и сможет с сознанием своего превосходства подгонять остальных: