Лейтенант. Назад в СССР. Книга 8. Часть 1

— Это потому, что я их своими нравоучениями достал! То-то мне не так, то это! Тут от скуки ноги протянуть можно!

— Вот поэтому и предлагаю скрасить твое одиночество! Собирайся!

— Куда? — удивился я.

— Увидишь! — загадочно ответила та. — Да не волнуйся, все хорошо!

Девушка то и дело улыбалась, сверкнув белыми зубами. Пожалуй, я не совру, если скажу, что с тех пор, как мы с ней впервые увиделись, она изменилась в лучшую сторону. Стала более женственной, что ли… И пахло от нее вкусно!

Глава 10 Свой человек

Виктор Викторович лежал на дне зиндана.

Лежал прямо на голых камнях, пребывая в полудрёме. Такое состояние наступило уже давно, но когда именно он сказать не мог — просто не помнил. Каждый день был один в один похож на предыдущий — все те же стены грязной ямы, деревянная решетка над головой. Голод, жара, грязь. Боль, жажда, ежедневные допросы… Собачье отношение!

Американцы так ничего вразумительного от него и не добились — не только потому, что у майора была некоторая подготовка, а ещё и потому, что он был принципиальным человеком. Истинным советским офицером, с твердым и упертым характером. К тому же, рассказывать ему было почти нечего.

Что он передал тому нерадивому связисту? Да ничего… Что хотел от него Джон Вильямс? Он спрашивал про советского разведчика Максима Громова, вот вроде бы все. Никакой конкретики.

Чекист уже потом догадался, что пропавший с радаров Джон вел свою собственную игру, не посвящая в нее своих подчинённых. И это им очень не нравилось, но сделать они ничего не могли. Слишком важной птицей тот был. А теперь, все изменилось. Видимо тот погиб или попал в плен. Но они не знали, как и почему, надеясь что-то узнать у майора. Но не тут-то было.

В процессе ежедневных допросов, Кикоть осознал, что они просто не знают, что с ним делать. Однако он чувствовал, что убивать его не станут, если он не будет провоцировать их и дальше. И все же, та выходка с захватом радиостанции действительно была дерзкой, а судя по тому, что никто ему на помощь так и не прилетел и никакой операции предпринято не было, все было впустую…

С каждым днём вероятность того, что удастся сбежать, падала в геометрической прогрессии, сил становилось меньше, а стойкость майора дала трещину…

Не отдавая себе отчёта о времени суток, Виктор Викторович вдруг трезво понял — что-то не так. Что-то изменилось. С трудом приоткрыв усталые, воспалённые глаза, майор прислушался, но почему-то он не услышал привычного гула, шума и голосов. Не было ничего из тех звуков, к каким он привык за прошедшее время. И это было странно. Вокруг буквально застыла полная тишина, что сильно удивило чекиста — подобного ещё не было.

Даже шевелиться не хотелось. Все тело болело. Оно ж ведь как, сначала его пытали, били, допрашивали. Потом штатный медик из числа американцев оказывал ему медпомощь, а после его бросали обратно в яму. На следующий день все повторялось. Снова и снова. А в последние три дня, медпомощь оказывать перестали, просто бросили ему аптечку — мол, сам себя обработай. И хотя там было все необходимое, лучше от этого не становилось.

Что ни говори, а майору действительно не позавидуешь. Ситуация, в которую он попал — реально тяжёлая, если не безвыходная. Кто-то бы сдался, возможно, наложил бы на себя руки, лишь бы страдания закончились… Но не Кикоть! Только не он!

Сейчас, морщась и скрипя зубами от боли, этот офицер кое-как принял сидячее положение. Выпрямился. Из-за пневмонии, он постоянно кашлял, от чего все тело болело ещё сильнее. Ему дважды кололи какой-то антибиотик, но судя по ощущениям, помогло не сильно. Все тело в синяках, ссадинах и гематомах. Лицо опухло, во многих местах на нем были следы засохшей крови.

Один раз его даже водили мыться, обдали ведром грязной воды.

— Эй… — сиплым голосом произнес он, привлекая внимание душмана-надсмотрщика. Тот всегда околачивался где-то рядом, занимаясь какими-то своими делами. Обычно, он реагировал на пленного, от скуки бросая в него камни. Однако сейчас наверху никто не появился. Майор повторил, только уже громче — снова ничего. Только шумел ветер.

— Какого черта? — тихо пробурчал КГБ-шник, пытаясь понять — что там произошло. Прошло несколько минут, но картина была абсолютно той же. Наверху никого!

Сделав над собой усилие, он подполз к краю ямы. Держась за стенку зиндана, офицер кое-как принял вертикальное положение. Глубина ямы была около двух с половиной метров — самостоятельно из нее выбраться крайне проблематично, особенно учитывая, что сверху она накрыта решеткой из толстых жердей, связанных между собой. Да и состояние майора ставило под серьезные сомнения сам факт того, что оттуда можно выбраться. И духи это знали.

Но за долгое время пребывания тут, он осмотрел каждый метр своей тюрьмы, нашел выступы и впадины, цепляясь за которые можно добраться до самой решетки… Но что дальше?

— Эй! — уже громче произнес он. — Эй, есть кто?

В ответ тишина. Подобрав с земли камень, он швырнул его вверх — тот попал в основание решетки и с глухим стуком отскочил в сторону, упав обратно в зиндан.

Никого!

Что там произошло, майор не знал. Но вдруг понял одну важную вещь — надсмотрщика там уже не было. А быть может и не только его.

Виктор принялся осматриваться. Только сейчас он вдруг увидел, что с одного края решетка сломана — толстые жерди разошлись в стороны, веревка лопнула. Пара промежуточных была надломлена. Вся она чуть сместилась левее. Открыть ее изнутри было нельзя, но если постараться, то можно выломать фрагмент и попробовать протиснуться через дыру.

Конечно, в состоянии майора сделать подобное было чуть ли не из разряда фантастики… Он ослабел, каждое движение причиняло боль, но упрямство, твердость характера, а ещё призрачная надежда и осознание того, что возможно появился шанс выбраться — добавляли ему сил.

Однако все это дало бы кратковременный эффект, но львиную долю дало найденное обезболивающее, что случайно или намеренно оказалось в той аптечке, что бросили ему пару дней назад.

Знания английского языка хватило, чтобы понять из названия, что именно у него в руках. Сделав себе укол из тюбика-шприца, выждав несколько минут, Кикоть полез наверх. В голове была только одна мысль — выбраться. Наверное, это тот самый шанс, которого он так долго ждал.

Стало заметно лучше, но все равно, состояние чекиста было неважным. Тем не менее, добравшись до решетки, он резко дернул ее — тяжёлая, даже не шелохнулась. Обычно духи открывали ее вдвоем, сначала отпирали замок, потом снимали фиксирующий железный крюк, а уже потом отодвигали ее в сторону и опускали вниз широкую лестницу.

Продвинувшись ближе, майор ухватился за сломанное основание, расшевелил его, распустил верёвку. Вращательным движением вытащил отломанную жердь, затем вторую. С большим трудом подтянулся на руках, кое-как, с третьего раза протиснулся.