Личная награда Альфы

Кроме того, когда я открыла дверь, полагая, что он как обычно занял своё место в коридоре — там, напротив моей двери стоял абсолютно чужой мужчина. Тень, охранник — но не сам Артис.

— Луна? — вежливо поклонился воин. — Вы что-то хотели?

Я замотала головой, чувствуя себя полной дурой. И тут же захлопнула дверь, срываясь на новый плач. А потом была долгая одинокая ночь — с почти полной Луной на небосводе.

Утром в мою спальню заявилось несколько энергичных женщин, которые занялись приготовлением меня к свадьбе: маникюр, макияж, прическа…

Когда прическа уже была готова, Аустра вдруг попросила всех выйти. Чувствуя, что происходит нечто странное, я осталась одна, нервно одергивая махровый халат, надетый поверх дорогого эксклюзивного нижнего белья. Провожая взглядом удаляющихся девушек, я присела на кровать, замерев в ожидании.

А затем в спальню вошёл Викинг.

Гладко выбритый, в идеальном строгом костюме — с бутоньеркой цветов в петличке.

Я не успела даже никак среагировать, а он вдруг подошёл ко мне и опустился на одно колено, взяв мои руки в свои ладони.

— Я не хочу, чтобы мы начинали нашу совместную жизнь таким образом, — произнес он, глядя мне прямо в глаза. — Алексис, я люблю тебя.

Всхлипнув, я промолчала, мысленно гадая про себя, что бы это могло значить.

— Рамзи всё-таки приехал? — спросила я с некоторой (вполне очевидной) осторожностью в голосе.

— Дело не в Рамзи и не в чем-то другом, — отмахнулся Артис. — Я могу заставить тебя выйти за меня замуж. Нам вообще не очень нужна эта свадьба— так или иначе ты уже моя, и формальности тут не причем.

— Тогда зачем…

Взгляд Викинга сделался желтым — по-волчьи желтым. Протянув руку с отросшими когтями, он коснулся моего лица.

— Я хочу видеть улыбку на лице моей невесты, когда она назовёт меня своим мужем. — Артис немного помедлил. — Разве это не достаточная причина? Я не хочу видеть тебя в слезах.

— Но ведь это же ты, ты — причина моих слез! — возмущенно замотала я головой. — Когда ты приказываешь, решаешь за всё за меня; когда не слушаешь и не слышишь меня…

— Ни одному мужчине не понравится, когда его невеста заботиться о своем бывшем, — процедил сквозь зубы Артис.

— Не заботилась я о нем! — воскликнула я. — И я больницу поехала лишь потому, что хотела выяснить правду — только поэтому. Не потому что испытывала к нему какие-то чувства, не потому что жалела его. Потому что боялась, что это твоих рук дело — и ты скрыл это от меня. Артис, ты же говорил, что прошлое остается в прошлом, а сам за моей спиной выяснял отношения с Джошем.

Глаза моего Викинга опасно сузились.

— Не упоминай при мне этого имени.

— Дело не в имени, а в том, что ты лгал мне.

— Когда я тебе лгал? — приподнял бровь Артис. — Мне действительно неинтересно, что ты чувствовала к этому подонку, потому что это уже прошлое. Но я никогда не обещал тебе не трогать эту мерзость.

— Должно быть, очень для тебя удобно, да? — невесело усмехнулась я. — Ты же понял, о чем я тебя спрашивала.

Артис пожал плечами.

— Когда я спросил тебя, если ли у тебя русские корни, ты мне тут же поведала, что русскому тебя научила подруга, — мой Викинг прищурился. — Соврала ли мне моя любимая невеста или нет?

Я почувствовала, что краснею.

— Хорошо. Ладно. — Выдернув свою руку из его ладони, я нервно поправила и без того безупречные волосы. — Но ты обращался со мной как с преступницей. Мать много раз предупреждала меня, что оборотни — эгоисты, которые заботятся лишь о своих желаниях, и именно это ты демонстрировал мне последние несколько дней.

— Я перепсиховал.

— Ты? — я покачала головой. — Не верю.

Артис очень по-мужски, как будто подтрунивая над собой, усмехнулся.

— И я не верю, но что делать… Когда ты сбежала, Алексис, я просто сошёл с ума. Даже на какое-то время потерял контроль над своим волком.

— Я бы не сбежала, если бы ты не обращался со мной как со своей собственностью.

— Я бы не обращался с тобой как со своей собственностью, если бы ты не сбежала.

Встретившись взглядами, мы одновременно усмехнулись.

— Ты должна знать… — поднявшись в полный рост, Артис прошёлся по комнате. — Матвей, с которым ты уехала в Оксфорд…

— Да?

— Он не такой как мы все. Матвей не был рождён вожаком. И то, как он получил свою силу… Мы не доверяем ему.

— Что ты имеешь в виду? — Не поняла я. — Разве вы не рождаетесь со своей силой?

Артис усмехнулся.

— Иногда — крайней редко— Праматерь Оборотней одаривает заслужившего особую милость потомка новой силой. Несколько лет назад такое случилось с одной Луной русской стаи. Но вожаки …

Артис поморщился.

— Нет, мы не слышали, чтобы такое происходило с вожаками.

— То есть Матвей сделал что-то очень хорошее для оборотней? — спросила я, припомнив рассказ Матвея про его сестру. — Он показался мне неплохим человеком.

— Матвей получил свою силу, когда находился в лаборатории, где проводились эксперименты над одичавшими, — процедил сквозь зубы Артис. — Конечно, это могло быть просто совпадением, но…

— … Но вы думаете, что он причастен к опытам.

Артис кивнул.

— У вас есть доказательства? — поинтересовалась я.

— Этот молодец успел всё прибрать за собой, — усмехнулся Викинг. — Так что из свидетельств у нас имеется только его слово. И ничего больше.

Вскинув голову, он поймал мой взгляд.

— Теперь ты понимаешь, почему я настолько слетел с катушек. Этот Матвей… мы не знаем, чего от него ждать. Про его стаю говорят разное и не всегда — хорошее. А с учётом того, что он был близко знаком с твоей матерью, это не могло меня не испугать.

Взлохматив волосы у шеи, Викинг глухо произнес:

— Я летел в Швецию, когда мне дозвонился Рамзи и рассказал, что Матвея засекли в Лондоне… неподалеку от квартиры моего невесты. Ты должна меня понять: я ехал помочь своему другу. Бета, который исчез, был сильным оборотнем и мог ещё многое сделать для нашего мира. Когда собираются несколько вожаков, наша сила позволяет нам иногда предотвратить полное одичание… Но я не мог рисковать тобой. И приказал повернуть борт в сторону Лондона.