Лихие. Депутат

А у меня слегка подгибались ноги. Это что, Останкинская телебашня теперь моя? Или все-таки не моя? Отправлю-ка я туда Йосика, пусть разбирается. В банках он все наладил, теперь этот гадюшник надо привести в порядок.

* * *

Русская свадьба, бессмысленная и беспощадная. Слава богу, понемногу уходит традиция, которая говорит, что свадьба без драки — это и не свадьба вовсе. Тут драться особенно некому. С Ленкиной стороны — одна профессура и потомственные искусствоведы с филологами. А с моей — только дочь Машка. У меня ведь больше и нет никого. Празднуем мы в казино, закрыв его на спецобслуживание. Людей пригласили совсем немного, всего-то человек семьсот. По московским меркам — уютное, камерное мероприятие. Я посчитал, что звать больше — это как-то нескромно. Нужно только самых близких собрать. Как и любой нормальный мужик, я стоически терпел, надеясь, что этот день когда-нибудь закончится. Зато рядом со мной расположились два по-настоящему счастливых человека: невеста и ее мама. Одна, потому что, наконец, замуж вышла, а вторая, видимо, до тонкости изучила семейное законодательство и теперь прикидывала, сколько отожмет в случае развода дочери. По-моему, они меня даже меньше ненавидеть стала. Хотя, возможно, мне это только показалось.

Тосты лились рекой, и я столько нового о себе услышал, что даже удивляться перестал. Зато Ленка, прожигаемая насквозь ненавидящими взглядами завистливого бабья, смотрела на меня, словно пыталась узнать заново. Да, мы не обсуждаем дома дела. Это и есть залог семейного счастья.

— Сереж, а кто это? — спросила она после очередного тоста. — Такой милый старичок. И столько слов хороших сказал!

— Это Лакоба, — пояснил я. — Вор в законе из Абхазии, Ленок. Держит пол-Москвы. А милым он в последний раз был лет семьдесят назад, когда манную кашу с ложечки ел.

На сцену вышла вся моя братва: Китаец, Копченый, Троллейбус, Карась, Пашка Комсомолец, Йосик Варшавер, и даже Фельдмаршал, мэр Лобни. После того как я перевел свои предприятия в родной город, он постепенно начал превращаться в маленький Париж, а его градоначальник — в сильно небедного человека. Иначе как объяснить, что эти люди сбросились по миллиону долларов и заказали мне в Марселе небольшую океанскую яхту. Не такой монстр, конечно, как стали делать в конце нулевых, но вполне себе достойное судно метров пятьдесят длиной. Это пока было ново, и футами еще никто не мерился. Это придет позже. И такое пока удивительно было. Ленка даже в ладоши захлопала, представляя, как я выполню свое обещание, и мы укоптим куда-нибудь далеко-далеко. В такое место, где не ловит сотовый телефон.

— Ну, братан! — Вовка Карась, который вышел под свет софитов, даже засмущался немного от всеобщего внимания. — Это вам с Леной, короче! От пацанов…

И он положил на стол фотографию. Забрать это чудо должен буду я сам. Да и вдруг, мне не понравится…

* * *

Я стоял на причале, глядя на нее. Я ведь с ТОЙ жизни вообще моря не видел. И корабли видел только в кино. А тут яхта, и она моя… Она была огромной — 50 метров чистого изящества и мощи. Белоснежный корпус, слегка приподнятый нос, широкие обводы, которые обещают комфорт даже в шторм. Так было написано в цветном буклете, и я поверил в это безоговорочно. Палуба, выложенная тиковым деревом, блестела под средиземноморским солнцем. Хоть и декабрь, а на Лазурном берегу — считай ранняя осень. Тепло, чайка кричат… Я чувствовал, как сердце разгоняется все быстрее и быстрее…

Рядом со мной стоял Андре, продавец. Высокий, подтянутый, в белоснежной рубашке и с папкой документов в руках. Он улыбался, словно знал, что я уже проиграл в споре с самим с собой. Он давно в этом бизнесе. И он знает точно, что если клиент нервничает так, как я сейчас, он купит. Рядом с ним — худенькая девушка, которая говорила с забавным акцентом. Переводчица.

— Ну что, Сергей Дмитриевич, готовы увидеть ее изнутри?

— Давайте, — кивнул я. Парни ее уже оплатили, но еще все можно отыгратьназад. Последнее слово все равно за мной.

Мы поднялись по трапу на палубу. Я чувствовал, как что-то слегка пружинит под ногами. Палуба была огромной — зона для отдыха с шезлонгами, бар, даже небольшой бассейн присутствует. В носовой части — мощная лебедка и якорь, который выглядел как произведение искусства. Мы сняли обувь, прошли дальше.

— А что тут с двигателями?

Это я попытался сойти за умного. Скажи мне, что тут стоит двигатель от КАМАЗа, я поверю и в это тоже.

— Два дизельных двигателя MTU, — рассказывал Андре, — каждый по 3000 лошадиных сил. Скорость — до 25 узлов. Расход топлива — 300 литров в час на крейсерской скорости. Автономность — до 6000 морских миль. Этого хватит, чтобы дойти до Нью-Йорка.

Триста литров в ЧАС? Да, дорого, однако, быть олигархом. Не ожидал!

Мы спустились в салон. Интерьер здесь выполнен в стиле ар-деко: темное красное дерево, кожаные диваны, бронзовые светильники. Большие иллюминаторы пропускают солнечный свет, создавая ощущение простора.

— Это… красное дерево? — спросил я, трогая все руками.

— Конечно, — кивнул Андре, — и вся отделка — ручная работа.

Верю! В каждой детали чувствуется душа мастера. Тут настоящий художник поработал. Мы прошли в каюты. Главная каюта была роскошной: двуспальная кровать, гардеробная, ванная комната с мраморной отделкой. Я представил, как буду просыпаться здесь под шум волн…

— А что с навигацией?

— Самые современные системы: GPS, радар, эхолот, — Андре с ловкостью фокусника открыл какую-то панель в рубке. Все, что нужно для безопасного плавания.

Мы вернулись на палубу, а я подошел к борту и посмотрел на воду. Она была такой спокойной, почти зеркальной. Лишь легкий ветерок гонит бирюзовую рябь. Я чувствовал, как ветер треплет мои волосы.

— Сколько? — для порядка спросил я.

— Десять миллионов долларов, — ответил Андре. — Но для вас, учитывая вашу искреннюю любовь к морю, я могу сделать скидку. Ваши партнеры очень хорошо торгуются. Восемь!

Я задумался. На улице 1995 год. Это огромная сумма… Может, ну ее эту яхту… В бизнес деньги вложить. Но я знал, что такая возможность выпадает раз в жизни. Ведь я сам никогда не решусь на подобное. Да и арабский шейх, что заказал эту яхту, очень вовремя отказался от нее.

— Мне нравится! — ответил я. — Но сначала нужно прокатиться.

— Ну, что же, Сергей, — протянул мне руку француз. — У меня нет сомнений, что мы договоримся. Я рад, что яхта достанется именно вам. Знаете, мне нравится делать людей счастливыми. Пойдемте на палубу, я вас прокачу.

Заурчали моторы, и мы вышли в открытое море. Солнце уже клонилось к закату, окрашивая небо в оранжевые и розовые тона. Ветер был легким, но на такой скорости бил прямо в грудь, едва не сшибая с ног.

— Готовы? — перекрикивая шум, спросил Андре. — Я могу прибавить ход. Эта малышка еще не показала, на что способна.

— Давай! — крикнул я в ответ.

Андре плавно увеличил обороты двигателей. Яхта, как будто почувствовав свободу, рванула вперед. Я, стоя на палубе, ощутил, как ветер бьет мне в лицо, а соленые брызги слепят глаза. Я закрыл их, наслаждаясь каждой секундой. На хрена нужны все деньги мира, если не можешь почувствовать такое!

— Подождите, месье, это еще не все! — крикнул Андре.

Он увеличил скорость до 20 узлов. Яхта, словно хищник, рассекала волны, оставляя за собой пенный след. Я, держась за поручни, чувствовал, как адреналин наполняет мое тело. Оглянулся на палубу — все было на своих местах, ни одна деталь не дрогнула. Казалось, поставь на столик стакан воды, и из него не прольется ни капли.

— Обалдеть! — совершенно искренне сказал я.

— Да, стабилизаторы работают идеально, — улыбнулся Андре. — Даже в шторм вы будете чувствовать себя как дома.