Лилия для Шмеля

«Ладно, от женихов избавлюсь. Способов много. Появляться у графини буду как можно реже — сошлюсь на занятость. А потом она позабудет о гениальном плане…» — срочно придумывала я стратегию, как остаться свободной и не рассориться, но тут Ильнора побледнела, охнула и схватилась за сердце.

— Что-то мне нехорошо… — выдохнула она не своим голосом.

Я бросилась к ней, схватила за руку (проверить пульс) и… попалась.

Конечно же, Финочка — добрая девочка — сопроводила графиню до особняка, где долго сидела у постели изнемогающей попечительницы, а потом осталась ночевать, потому что на ночь глядя меня не отпустили.

А уже утром познакомили с первым женихом.

Да, ловко меня обвели вокруг пальца!

* * *

Мы завтракали, когда Мигрит сообщила, что пожаловали Даэрезы.

— Корфина, — Ильнора накрыла ладонью мою руку. — Знаю, ты сердишься, но нельзя отгораживаться от людей. Тебе надо общаться. А Вайен Даэрез — хороший мальчик. Просто посмотри на него, покажи себя. Только и всего.

После таких простых слов буря в моей душе утихла, и я успокоилась.

— А если он мне не понравится?

— Брак по принуждению — сердечная боль. А я хочу, чтобы ты была счастливой, — тепло улыбнулась Ильнора, вставая, чтобы спуститься и встретить гостей.

Они приехали на самом обычном экипаже. Когда полная женщина и ее худощавый спутник, одетые без изыска, но добротно, вошли в дом, графиня тепло поприветствовала их.

— Тирмия, Вайен!

Субтильный юноша, слегка ссутуленный, с пушком над губой и копной каштановых, как у родительницы волос, учтиво поклонился. А его маменька, бойкая женщина с беспокойными серыми глазами, постоянно моргала и нескромно рассматривала меня.

— Утро доброе, — поприветствовала я гостей.

— И вам тоже, баронесса, — кивнула женщина. — Много наслышаны о вас.

— Хорошего? — усмехнулась Ильнора. — Как видишь, Тирмия, слухи безобразно лгут.

— О, да, — выдохнула гостья. — Кому, как не мне знать об этом.

В столовой уже поставили дополнительные приборы, благо, что Жужа туда не добрался, иначе бы можно было попрощаться не только со сладостями, но и расписным сервизом.

Гостья села за стол, пухлыми пальцами взялась за тоненькую фарфоровую ручку чашечки и принюхалась.

— М-м! — покачала головой от восторга.

— Знаю, ты обожаешь льенский сбор, поэтому и привезла тебе его, — Ильнора дала знак Мигрит, и та подала жестяную коробочку. Ее то и вручила графиня подруге.

— Ильни, ты знаешь, как растопить мое сердце! — приложила гостья руку к пышной груди с кружевными рюшами.

— Растопишь тебя, как же! — пошутила Ильнора. С гостями она общалась непринужденно, и ее настроение передалось и мне. Но юноша так и продолжал отмалчивался.

— Вайен, уверяю: Корфина волнуется не меньше, — заверила графиня гостя, и у молодого человека под нашими взглядами заалели щеки и чуть лопоухие уши.

Его треугольное лицо и глаза, широко смотревшие на мир, больше подходили бы девушке. Однако по чертам видно, что он не злобив, открыт, наивен.

Вайен располагал к себе, но отнюдь не как мужчина. Наверно, расчет Ильноры был верным, только она не знает, что мне в душе тридцать, и я предпочитаю мужчин старше и совершенно иного типажа.

Расслабившись, я принялась шутить, рассказала о писательских планах, чем совершенно очаровала «жениха», иногда осмеливавшегося бросать на меня взгляды.

Во всяком случае, когда гости уходили, поймала себя на мысли, что плохих эмоций к барону не испытываю.

— Он своеобразный юноша, но тебе же понравилось общаться с ним? — спросила Ильнора, когда экипаж с Даэрезами отъехал.

— Разве он общался? Скорее отмалчивался.

— Ты легко можешь расположить его к себе. Идем, — графиня потянула за руку в дом. — Не стоит стоять на крыльце. Несмотря на солнечный день, ветер еще холодный.

Мы вернулись в гостиную и продолжили разговор.

— А стоит ли привязывать к себе мальчика, если я не готова ответить взаимностью? — задала графине вопрос, показывая, что моя приветливость — не более чем вежливость.

— Хм-м, — призадумалась она. — Ты можешь просто общаться с Вайеном, дружить. Он никогда не обидит тебя.

— Но и не защитит.

— Увы, — согласилась Ильнора. — Однако в качестве супруга он хороший вариант. Не поднимет руку, не будет резким, жестоким.

— Вы все-таки решили выдать меня замуж?

Она задумчиво пригубила чаю, перевела отрешенный взгляд на светлое окно за моей спиной и не спешила отвечать.

— Статус замужней дамы защитит тебя от многих слухов, — вздохнув, прервала молчание графиня. — А если Вайен станет другом — это будет удачный брак. Я не слепая, понимаю, он далеко не красавец, но красивые мужчины капризны, часто ветрены. С ними трудно. Не думай, что я настаиваю на замужестве. Лишь прошу не отвергать Вайена и маркиза сразу и хотя бы попробовать наладить дружеское общение, чтобы ты не сидела взаперти.

Графиня — умная женщина, во многом права. Но как же жалко тратить время на тех, к кому не лежит душа. Сейчас я погружена в написание страстной любовной истории про красавицу горничную, незаконнорожденную дочь графини, попавшую в гарем восточного тирана, подражая незабвенной Анжелике и великолепному сериалу. Что ни говори, все девушки мечтают о сказке, и я подарю этому миру свою историю про дерзкую Золушку.

Правда, издать ее смогу лишь инкогнито, чтобы избежать скандала, на самой дешевой бумаге, зато заработаю денег и смогу признаться графине, что живу самостоятельно.

А теперь, вместо работы над книгой вынуждена буду улыбаться юному Вайену и маркизу, которого представят мне, как только он вернется из поездки.

К Веспверкам я приехала задумчивой.

Освальд встретил меня благодушно, не задавая лишних вопросов. Даже не ерничал. Напротив, облаченный в строгий костюм, держался степенно, вежливо и, несмотря на то, что уже пообедал, составил компанию нам с Вейре. А после уехал, пожелав хорошего дня.

Без него особняк сразу опустел, сердце заныло — и я спохватилась: страдая по нему и ничего не делая, так и останусь в душе старой девой, находящей тысячи причин, лишь бы не общаться с противоположным полом. И именно поэтому, когда на следующий день получила письмо от Вайена, ответила.

Так между мной и Даэрезом завязалась ежедневная переписка. И вскоре я даже согласилась встретиться с ним и прогуляться по парку. Но, предвосхищая все неприятности, решила взять с собой Вейре.

Во-первых, малыш, как постороннее лицо, оградит меня от нелепых слухов; во-вторых, не хотела, чтобы барон посчитал нашу встречу свиданием. Я просто устала сидеть в четырех стенах и хочу прогуляться, одновременно выполняя просьбу Ильноры; в-третьих, жаль тратить вечер на ерунду. Лучше, вернувшись от Веспверков к себе, займусь книгой; в-четвертых, ребенку прогуляться и пообщаться полезно.