Линия Огня
Шрифт:
– Я… не хотел бы видеть… нет, я просто не хотел бы, чтобы ты танцевала здесь. Еще раз. Не знаю, почему.
– Не хотел бы?
– Ночью ты танцевала для меня, по крайней мере мне, дураку, хотелось бы в это верить, а сейчас…
– Я действительно танцевала для тебя, - Высокие, что она несет? Так ведь и сорваться недолго!
– Пойдем, погуляем.
Незаметно выскользнув из зала, они молча пошли вперед по коридору, совершенно не задумываясь о том, куда он приведет. Сквозь открытые окна во дворец залетал ветер степей, щекотал, заигрывал с волосами. Темнота заманчиво улыбалась, кружила голову, обещала…
Велен
"Просто доверься мне, просто не отнимай руку".
Она не отняла. Слишком ласковым, слишком чувственным было это прикосновение. К горлу подкатили слезы. В этот горячий волчий запах хотелось уткнуться носом, и еще хотелось малодушно позволить себе расплакаться. Ведь он поймет, он защитит, он такой хороший, такой сильный…
– Ты хотел со мной поговорить?
– возьми себя в руки, истеричка! Или ты не понимаешь, к чему это приведет?!
– Да. Но пока не время… Я пока не могу найти нужных слов, а ругаться с тобой из-за непонимания не хочу. Не сейчас.
Дриада кивнула, все-таки шмыгнув носом.
Темные коридоры, пляшущий свет факелов, тепло… живое, настоящее тепло руки, которая прячет в себе твою ладошку. Абсолютное доверие. Абсолютное разрешение. На все.
– Здесь мало воздуха, - почему у него такой хриплый голос?
– Пойдем на какой-нибудь балкон.
Таисс огляделась.
– Это жилое крыло. У тебя в комнате есть балкон?
– Да, - Велен и сам сообразил, где они находятся. До комнаты оставалось примерно дюжина шагов, а слов не было. Как, как можно объяснить обреченной девочке, что он сумеет ее спасти? Отвести удар, который сам же и направляет? Как?
Комнату заливал лунный свет, текущий сквозь легкий шелк штор, висящих вместо балконной двери. На пороге девушка все-таки забрала свою руку, нехотя, как бы через силу. Перепуганным зверенышем прошмыгнула на балкон, плеснула на мгновение кровавыми волосами по белым занавесям - и исчезла. Велен вышел следом. Остановился, глядя на то, как девушка садится на балюстраду, разминая затекшие щиколотки. Высокий эльфийский каблук, узкие шнурки, обвивающие ногу до середины колена. И как только на этом можно ходить?!
– Тебе неудобно?
– Не то, чтобы совсем. Но ноги устают. Я отвыкла от такой обуви, - пожаловалась ведьма.
– Сними их. Не думаю, что мы вернемся к гостям.
– Я тоже не хочу туда… Смотри, какое небо.
Огромные звезды… И Логрэ, сияющая сегодня особенно ярко. Маг подошел к балюстраде, оперся на нее руками, расслабив шею и беззаботно встряхнув волосами. Внешне беззаботно, потому что внутри все было натянуто, как эльфийская струна: рвани - лопнет.
Молчание. Теплота, доверие, разрешение. На все.
– Скажи, ты мне веришь?
Она сбросила босоножки, и они с легким стуком упали на камень.
– Да.
Границы, доводы разума, запреты - все это рухнуло, исчезло, растворилось в лунном свете… Велен сам не заметил, как сгреб Таисс в охапку, поставил на пол, ладонями обхватил голову, убирая с лица выбившиеся из-под заколки пряди и нагло, без слов поцеловал. Губы теплые, как солнечный свет, мягкие, как лепесток лилии, сладкие, податливые…
– Что ты делаешь?… - она не вырывалась, просто смотрела на него огромными,
полными слез глазами.– Что мы делаем?! Проклятье, оно ведь убьет…
– Я знаю, знаю!
– стереть со щек эти соленые дорожки, прижать к себе, согреть.
– Я нашел выход.
– Какой?
– не верит. Правильно, на ее месте он бы тоже не верил.
– Ты же пообещала верить, - в голосе скользнула легкая укоризна, и только потом парень понял, что дриада все-таки ему верит, верит безоговорочно, потому и не вырывается, даже руки в кулаки не сжала.
– Вот и поверь.
Демоны, как же расстегивается эта заколка?! Пальцы тонули в мягком шелке волос (почему она так редко отпускает его на свободу?), а сердце рвалось в небо. Она здесь, она настоящая, живая… Как можно даже подумать о том, чтобы ее отпустить?! Невозможно, нереально… Во второй раз губы были солоны. Велен аккуратно провел по ним языком, убирая слезы.
– Не плачь. Пожалуйста, не плачь… Все будет хорошо, я тебе обещаю!
Заколка поддалась. Волосы вырвались на волю, улеглись пышными волнами… Шея такая тонкая и нежная, что если чуть сильнее надавить пальцем, то красная полоска останется надолго…
Сознание медленно, но верно отключалось, оставляя только ощущение, предугадывание и никаких мыслей…
– Не плачь, пожалуйста, не плачь… Все будет хорошо, я тебе обещаю!
Мир уплыл куда-то. Исчез, растворился. "Тебе нужна вера? Что ж, пожалуйста… Только не отпускай…"
Теплые руки, наглые, жадные губы… Как же она жила без них? Не растворяясь в этом волчьем запахе, не чувствуя теплоты этой кожи, не видя глаз и не имея возможности зарыться пальцами в волосы…
Юбка упала к ногам огнем белланских костров. И даже шнурки все остались целыми, странно…
Пальцы неловко, непослушно, катастрофически-медленно расплетали кожаные шнурки, стягивающие концы рукавов и горловину его рубашки. В конце-концов маг сам стащил ставшую лишней одежку через голову, бросил на балюстраду, да так там и забыл, замороченный, привороженный, уведенный в сладкий дурман скольжением ладони по телу…
Кожа теплая, на удивление нежная, неужели тоже наследство от остроухих? Пальцы, ладони, руки, плечи, лопатки, ключицы, шея, подбородок, губы… И все это замирает от прикосновения, отзывается нежностью… Кто там говорил, что мужчины - неотесанные грубияны? Щеки, скулы, глаза (ресницы, как усики бабочки), уши, волосы… Зачем он так коротко их обрезает? И снова плечи, и пальцами по груди, и…
…Эти глаза, распахнутые шире, чем все небо Ардары…
– Я люблю тебя, - оторваться от губ только для того, чтобы сказать это. Ни на мгновение дольше, потому что дольше - это уже невозможно.
– Я всегда любил только тебя, понимаешь?
…Захлебываясь словами, захлебываясь мыслями…
– Я еще тогда, когда ты в первый раз спросила, знал, что любовь - это ты. Почему не сказал? Дурак, наверное. Не верил себе, в себя… В то, что ты можешь быть со мной… Встречные ветры, я вообще ни во что не верил! Знаешь, когда пустота внутри и куча дармовой Силы - становится не во что верить…
– Вэл, Велен, дарайе…
– Что?
– Ты дарайе, ветер степи, горячий ветер… Ты можешь верить в меня, если захочешь… Хочешь?
– Хочу…