Лишняя дочь

— Мисса, — начала Риная. — Завтра вы вступаете в брак и то, что я сейчас расскажу, каждая мать перед свадьбой говорит своей дочери. После брачного ритуала, женщина телом и душой принадлежит мужу. Муж имеет право карать и миловать, ласкать и наказывать, а женщина обязана во всем ему подчиняться.

Светлана затолкала поглубже рвущиеся с губ слова, решив выслушать все молча.

— Чтобы брак считался совершенным, мало пройти брачный ритуал в храме, после него жена должна вверить себя в руки мужа, — продолжала женщина. — Муж снимает с жены все одежды и ложится с ней вместе в одну постель. Жене надлежит без слез и сопротивления позволить мужу делать с ее телом все, что он пожелает, где бы и как бы он к ней не прикасался.

«Ни хрена себе, подготовка девственницы! Да если бы я была этой несведущей девственницей, то уже бежала бы с воплями прятаться»!

— Лучше всего, если жена закроет глаза и будет тихо шептать про себя молитву Триединому. После того, как муж скрепит брак, он оставит жену, но ей вставать нельзя! Надо дождаться, когда придут служанки. Вы все поняли, мисса?

— Нет. Что именно муж должен сделать с женой?

— Это неприлично упоминать! — возмутилась женщина. — Просто запомните, что вы должны тихо лежать и ни в чем не перечить своему мужу. Да, еще — ваш обряд единения будет происходить при свидетелях, так потребовал князь Рагнар.

«Сволочь! Оказывается, это не обязательный обряд, а по желанию. Князь решил развлечься за ее счет?»

— После храма служанки помогут вам переодеться и проводят в комнату, где будет проходить завершение брака. Там будут незнакомые для вас люди. Вы не должны кричать, плакать, убегать и сопротивляться. Доверьтесь мужу, он все сделает сам.

«Яйца оторву! Скотина бесчувственная!»

— Если вы будете сопротивляться, и муж не сможет осуществить свои права, то, по обычаю, вас должны признать не чистой и казнить.

«Песец! Я еще переживала, что князь перенервничает, и жалела его, а он невинную девочку на всеобщее обозрение, еще и под угрозой казни!»

— Вы все запомнили? — Риная дернула Светлану за руку, привлекая внимание. — Муж имеет на вас все права, и вы не должны ему препятствовать в их осуществлении. Что бы он ни делал, как бы странно с вашей точки зрения не повел себя, вы обязаны молчать и тихо лежать.

— Будет больно? — решила уточнить Света. Странно, что «подготовительница» ни словом об этом не упомянула. Надеются, что девушка перепугается, сорвет процедуру, и князь будет вынужден ее казнить? Хм, вполне возможно, с маменьки станется, особенно после того, как она вынудила ее снять браслет подчинения.

— Не больше, чем, если бы вы поцарапали палец, — буркнула Риная и, вдруг приблизившись к лицу девушки, прошептала. — Думаешь, что ты самая умная и что без браслета правительница до тебя не дотянется?

Светлана отшатнулась, поразившись злобе, с которой горничная выпалила это, и разозлилась в свою очередь.

— Да что ты себе позволяешь! — тихо, но твердо ответила она, глядя прямо в глаза Ринае. — Еще слово угрозы, и я обо всем расскажу князю или ты воображаешь себя бессмертной? Пошла вон! Твое место на кухне, у чана с грязной посудой, а не в горничных!

Риная вздрогнула, встала, как кукла, развернулась и вышла из покоев.

Светлана перевела дух — зря она сорвалась. Правильно говорил магистр — самая главная ее проблема — неумение сдерживаться. Вот сейчас Риная прибежит к правительнице. Чем это аукнется Светлане?

Рагнар вылетел из покоев невесты, сшибая косяки и охрану.

— Никодий! — проревел он, проносясь по коридору. — Немедленно найти советника и передать, что он мне срочно нужен!

На плохой слух Никодий никогда не жаловался, поэтому среагировал до того, когда в двери его комнат постучал посыльный. Если князь так раздражен, то, несомненно, советнику следует поспешить.

— Я не понимаю, что происходит, — Рагнар беспомощно посмотрел на Никодия. — Правительница ничего не рассказала девчонке, я велел найти женщину, которая ей прислуживала, проверить на безопасность и отправить ее к невесте. Приказал, чтобы она выполнила то, что обязана была перед свадьбой сделать мать невесты.

— Почему не мать?

— Я не доверяю правительнице. Вспомни браслет, который она «забыла» на дочери? Я исследовал его — мерзопакостная вещь — там и маяк, и остаточные чары подчинения, и даже заклинание остановки сердца! Саная тир Гранд настоящее чудовище.

— Девочка, точно ее дочь? — обеспокоенно поинтересовался Никодий. — Не подсовывают ли Гранды кого-то постороннего?

— Вне сомнений, она дочь Лорена и Сании, я приказал это первым делом проверить, — отмахнулся князь. — Не понимаю, почему мать настолько наплевательски относится к дочери, наследнице? Представляешь, девчонка поведала мне, что после брачных ритуалов муж и жена отправляются на пир и смотреть подарки! А детей находят в капусте после того, как муж поцелует жену. Или их приносит какой-то аист. Не спрашивай, кто это, сам не понял. Как мне заканчивать обряд?

— Возможно, ее горничная или няня, кого вы отправили просвещать девочку? — сможет нормально ей все объяснить?

— Или запугает ее и вместо быстрого лишения невинности мне придется сначала ловить жену, потом успокаивать ее и, в конце концов, насильно делать то, что я обязан сделать. И все это на чужих глазах!

— Вы сами пожелали провести консуммацию при свидетелях, — осторожно заметил Никодий. — Это оглашено, и отменить обряд, значит, дать повод думать, что невеста не чиста.

— Да знаю я, — отмахнулся князь. — Ты в курсе, почему я вынужден был потребовать завершения брака при свидетелях. Может быть, напоить ее каким-нибудь успокаивающим отваром? Или снотворным? Тогда все пройдет быстро и почти безболезненно для девушки.

— Я бы не стал этого делать, ведь в ней будет зелье, гарантирующее зачатие с первого раза. Крайне нежелательно в это время воздействовать на организм другими зельями и отварами — действие зелья может нейтрализоваться.

— Кстати, когда ты думаешь его ей дать?

— Завтра утром, перед храмом передам ее служанкам с наказом проследить, что бы девушка выпила все до капли.

— Хорошо. Но что же мне делать? Развлекать придворных и затягивать процедуру совершенно не хочется. Девчонка наверняка испугается и будет сопротивляться или, того пуще, кричать. А времени, чтобы ее успокоить и приласкать у меня не будет, да и, откровенно говоря, ласкать женщину на глазах придворных — последнее, что я желаю.

— Тогда у вас один выход, — вздохнул Никодий. — Перестройте браслет, который был на девочке, и снова наденьте его. Под подчинением она будет тиха и покорна.

— Да, видимо, придется, — согласился князь. — Надеюсь, она забеременеет с первого раза, и мне не придется заглаживать впечатление от применения подчинения и прилюдной консуммации.

— Советник вздохнул и пожал плечами:

— Все в руках Триединого.

— У нас все готово для обряда, его завершения и отъезда? Не хочу здесь находиться и лишнего часа.