Локки 4 Потомок бога

Семаргл не стал им мешать, а посмотрел на Чернобога. Тот упал на колени, загребая руками мелкие камни. Он сжимал их так сильно, что они превращались в пыль.

Марена подошла к нему и положила ладонь на плечо. Тот кивнул и приподнял голову, уставившись снизу вверх в глаза богине смерти.

Я с такого расстояния не слышал, о чём они говорили, но клянусь душой Локи, уверен, что Чернобог сейчас виновато извинялся за свою слабость и убеждал богиню, что с ним всё в порядке.

— Живой? — вымученно спросил у меня подошедший Семаргл.

— Ага. Но кажется, я уже легенда, так что можно со спокойной совестью умирать.

— Да нет, к сожалению, ты ещё поживёшь, — с притворным огорчением проговорил бог и присел на соседний валун. — А вообще, конечно, мне не хочется этого говорить, но ты не дал нашему плану провалиться. Если бы не твоя ручная драконица, всё полетело бы в тартарары.

— Ты только ей не говори, что она моя ручная драконица, — усмехнулся я.

Тот кивнул и хмыкнул, бросив на меня изучающий взгляд:

— А ты не больно-то и удивлён тем, что мы использовали тебя и вмешались в битву.

— Да я на это и рассчитывал. Глупо было меня одного посылать на рандеву с богиней Хаоса в её собственное логово. Я ведь даже не полубог, а потомок бога. Такой же, как и многие. Одна голова, две руки, две ноги. Разве что обаятельнее прочих, остроумнее, красивее и хитрее.

— А ещё очень скромный.

— Ну я уж не стал об этом говорить. Но опять же, как раз из скромности, — усмехнулся я, смахнув пот со лба.

Рука еле двигалась, настолько обессилело моё смертное тело. Хотелось закрыть глаза и проспать пару недель.

— Признаться, я думал, что ты не переживёшь этот бой, Локки.

— Извини, что разочаровал.

— Ничего страшного, — отмахнулся тот, глядя на рассеивающуюся черноту над богиней Хаоса.

Апофис стал чуть ли не вдвое крупнее, приблизившись размерами к крылатому жеребёнку. Его матушка тоже нехреново так прибавила в теле. И если для многих дам такое событие стало бы поводом для слёз, то драконица довольно сверкала глазищами.

Правда, она практически сразу вместе с ликующим сыном скрылась во мраке, явно решив не мозолить глаза славянским богам.

— И как долго душа Маммоны пробудет в первозданном Хаосе? — вяло спросил я, понимая, что богиня точно выжила. Даже то, что драконы погрызли её душу, увеличив свои размеры, мало скажется на Маммоне.

— Не знаю. Несколько сотен лет точно, — пожал плечами бог и добавил, посмотрев на меня: — Кстати, Маммона знает, что ты причастен к её поражению. Думаю, она будет тебе мстить.

— Пусть встаёт в очередь, — ухмыльнулся я, подперев подбородок кулаком.

Меня действительно пока мало волновала месть богини Маммоны. Дожить бы ещё до тех времён.

— Скоро будет война, — вдруг сказал Семаргл. — Конечно, если нам троим удастся убедить остальных богов, что сейчас самый подходящий момент, дабы прогнать Хаос из нашего мира. Ты с нами?

— Пфф, нет! Моя хата с краю, ничего не знаю. Своих дел полно. Просто обеспечьте мне в ближайшие полгода защиту от Асгарда, как мы договаривались, и всё.

— Предсказуемый ответ, — недовольно нахмурился бог. — Ладно, что ж… Ты готов получить свою награду?

— Ага.

Семаргл снял с пояса золотой нож и велел подставить ладони.

Я сложил их лодочкой и с участившимся сердцебиением принялся наблюдать, как бог одним взмахом ножа распорол себе запястье и сжал кулак. Из раны мне в ладони закапала густая кровь, пропитанная божественной силой.

— Всё, — наконец произнёс Семаргл и убрал руку, на которой быстро заросла рана.

А я без всякой брезгливости выпил добровольно отданную кровь Семаргла, уже предвкушая, как моя душа высосет из неё всю силу и станет мощнее.

Ещё несколько таких «переливаний» — и я вплотную подберусь к званию бога, пусть и мелкого, но всё же бога!

— Семаргл, — прохрипел я, чувствуя, как моё тело охватила дрожь, а по венам будто пробежал жидкий огонь, — с твоей стороны было бы весьма благородно отправить меня в дом Громова-старшего.

— До встречи, — усмехнулся он и открыл портал.

Я кое-как прошёл сквозь него и очутился в своей комнате. В окно заглядывала луна, а мягкий ковёр молча принял на себя удар моего тела, лишившегося сознания.

До конца ночи я несколько раз приходил в себя, стуча зубами и обливаясь потом. Внутри будто серная кислота циркулировала. Оно и понятно. Божественная кровь — это вам не жук лапкой потрогал. От неё и окочуриться можно.

Благо я уже успел прокачать это тело: и физически, и магически, всё-таки столько маны через него прогнал. Так что помереть мне не грозило.

Однако утро я всё же встретил в разбитом состоянии, словно меня всю ночь, как половую тряпку, возили по всему дворцу в Асгарде. Ужасно хотелось пить, болели все мышцы, а в глаза словно песка насыпали. Да ещё всё тело чесалось из-за засохшей грязи и пота. Я ведь так и не помылся после грандиозной битвы в храме Маммоны.

— М-м-м, — промычал я, разлепив потрескавшиеся губы.

Лепной потолок смотрел на меня равнодушно и даже с презрением, не став восторгаться героем, приложившим руку к победе над богиней Хаоса. Вот так никто и не узнает о моём триумфе. Только славянские боги между собой будут шушукаться обо мне. Эх, ладно.

Я с трудом встал на ноги, издал пару матюгов и поплёлся в ванную, где без малого час пролежал в тёплой воде. А когда вернулся в комнату, то испытал дежавю. Рарог опять сидел за окном. И стоило мне показаться в спальне, как он начал требовательно стучать клювом в стекло.

— Сейчас, — пропыхтел я, уже немного придя в себе.

Поправил обёрнутое вокруг бёдер полотенце и открыл оконную раму.

Пернатый не стал залетать в комнату, лишь каркнул пару раз.

— Тебя нашёл Хродгейр? — проронил я, стараясь казаться спокойным, хотя на самом деле внутри меня вся напряглось. — И что он тебе сказал?

— Кар-р-р!

— И всё? Просто велел передать «да»? Ну ладно.

— Кар-р! — требовательно изрёк Рарог, склонив голову набок и подозрительно глянув на меня.