Лондон в огне

— Понятно, — Катрин покосилась на присевшего рядом двойника — что-то лишняя пуговица на сорочке расстегнута, нужно заканчивать с такими развязными привычками, не девчонка уже.

…— Они сказали что важные документы похищены, и шпионаж подозревают… — бормотал раненый.

— Подробности нам ни к чему, — оборвала охотника Катрин. — Нижний город наш, верхний тоже скоро нам отойдет. А лишние жертвы ни к чему. Сюда пусть больше не ходят. Так и передай. Товарища прихвати, может, дойдете.

— Отпускаем в виде жеста доброй воли и из солидарности к коллегам. Честь имею, — Л-шпионка кинула ладонь к голове, украшенной совершенно неуставной бриллиантовой «георгеовской»[2] диадемкой.

Шпионки не оглядываясь, ушли в темноту.

— Не дойдут, — предрекло Оно, из-за угла наблюдая за убредающими по галерее ранеными. — Вон, фонарь едва волокут. И замотали себе дырки едва-едва. Нет, не жильцы.

— Боги помогут, дойдут, — буркнула Катрин. — А ты отчего меня такой вульгарной презентуешь? Я рубашку проверила — у меня все застегнуто. И губы зачем такие отъявленные?

— Вот даже странно ты говоришь, — обиделась оборотень. — Если слепо копировать, так никакого результата не заимеется. Это тебе любой коки-тзно скажет. Тут дело художественного таланта. Что-то подчеркнуть, где-то выпятить, где-то убавить. Оборотень имеет право видеть по-своему. Нет, и вот что тебе, прозаической, объяснять?!

— Да, не надо мне объяснять, — согласилась Катрин. — Давай-ка поработаем…

С трупами пришлось повозиться — пока перетаскали к каналу, пока притопили… Как выразилась коки-тзно «шпионство — достойная работа, но бывают в ней и тяжкие часы»…

Когда окончательно покидали «штабную» галерею, следы крови и боя отыскать там было сложно. При желании специалисты полиции улики изыщут, но сомнения у них останутся. В целом, визит охотников пришелся даже кстати. Пусть на подземелье отвлекутся, поскольку грядет им сюрприз в ином месте…

* * *

Через два дня сводная диверсионная группа атаковала Вулиджскую авиабазу. Объект был уничтожен, потерь не имелось, один гремлин легко ранен. Трофеи: три 20-фунтовые бомбы, одна 41-фунтовая. (Утащить больше чистотники и Мин просто не имели возможности, и так тележку с боеприпасами едва смогли докатить и упрятать в промежуточном тайнике)

Вулиджская авиабаза горела и взрывалась весь день, напуганный Лондон возмущался и роптал…

|11 Black Hawk «Чёрный ястреб»

[21 Подразумевается бриллиантовая диадема Георга IV — была сделана по заказу короля в 1320 году фирмой Rundell, Bridge & Со. Украшение довольно скромное (1333 бриллиантов), но оборотню понравилось изяществом и компактностью.

Глава двадцать четвертая , в которой приходит послание и звучит таинственное имя

— Вильям?

— Майкрофт?

Братья столкнулись у лестницы в гостиной и Вильям счел встречу неслучайной — старший брат надевал сюртук в явной спешке, не оправил манжеты, к тому же левый глаз Майкрофта… О, этот легкий прищур многое мог сказать наблюдательному человеку.

— Вильям, у меня есть один вопрос. Я бы даже сказал, просьба, — с внезапной и шокирующей прямотой признался старший брат. — С тобой хотят встретиться. Если, тебя не затруднит, естественно. Те дни выдались весьма непростыми, и если ты сошлешься на здоровье, это покажется вполне естественным. Но вопрос весьма и весьма важный и щепетильный.

— Меня вновь вызывают на допрос? — догадался Холмс-младший. — Полагаю, Второй департамент?

— О, нет! Никаких допросов, — Майкрофт чуть заметно поморщился — с некоторых пор упоминание Второго департамента в определенных кругах считалось дурным тоном. — Конфиденциальная беседа. И не в полиции. Я бы не желал делать многозначительных намеков, но в таких просьбах не принято отказывать. Хотя бы из соображений учтивости.

Вильям вздрогнул:

— Дама?

— Я это не говорил. Могу лишь заверить, что та сторона категорически не заинтересована в огласке и тебе ничто не угрожает. Но, уверен, дело чрезвычайно важное. Я бы советовал тебе непременно встретиться. Мы все заинтересованы в скорейшем исправлении сложившейся политической ситуации. Весьма тревожной ситуации. Надеюсь, ты читаешь газеты, Вильям.

— Я просил называть меня Шерлоком, — напомнил Холмс-младший.

— Прости, мне нужно привыкнуть, — ответил Майкрофт. — В детстве тебе категорически не нравилось именно это имя. Итак, что мне ответить о встрече?

Шерлок понимал: брат основательно заинтригован, но не желает этого показывать. Кто может просить о тайной встрече? Именно просить, тут сомнений не остается. Несколько минут назад вибрации почтовой трубы подсказали, что пришло пневмо-письмо. Обычно брат получает депеши из министерства на полчаса раньше. Да, на часах 20:35, что-то экстренное. Он успел вскрыть пенал письма, прочесть, обдумать и практически немедленно выйти из кабинета в поисках брата. Не удивительно, что Майкрофт действительно взволнован. Но от кого письмо?

— Облегчу тебе задачу, — старший брат приглашающее указал на кресла. — Присядем. Да, письмо пришло только что, и оно от моего товарища из университета. Имя его тебе ничего не скажет, кроме того, этот человек не занимает официальных постов. Мы можем считать, что он обратился к нам в частном порядке. Тем не менее, я бы не принижал важность его просьбы. Он посредник. От чьего лица он выступает на данный момент, я не могу знать. И не собираюсь у него спрашивать.

Шерлок, откинувшись в кресле, приподнял палец, указывая в сторону люстры.

Майкрофт коротко кивнул.

— Полагаю, у меня нет серьезных оснований уклоняться от встречи, — пробормотал Холмс-младший. — Но смогу ли я быть полезным? Мое физическое и психическое состояние в дни пленения, определенные детали произошедшего…

— Заметь, Шерлок, я не предпринимал попыток о чем-то тебя расспрашивать, — напомнил Майкрофт. — Отнюдь не потому, что слепо верю в некую небезупречно сочиненную историю. Да, в том, что ты угодил в столь чудовищное приключение есть и моя вина. Отчасти. Приношу свои извинения. Надеюсь, ты веришь, что я искренен.

— Несомненно. Но тот соверен…

— И он тоже. К сожалению, я слишком поздно осознал, что поступаю некорректно. Но, я бы хотел знать — ты все еще остаешься настоящим британцем?

— Черт возьми! Разве я давал повод думать иначе?!

— Спокойнее, Вильям, — проворчал старший брат. — Я уверен в твоей порядочности и патриотизме, но если в деле замешана женщина, приходит время задавать странные вопросы.

— В деле замешана леди. Более того, память, хотя и ослабевшая вследствие действия проклятого наркотика, подсказывает мне, что все замешанные в этом деле женщины — истинные леди. Пусть и весьма разного как воспитания, так и происхождения.