Лора

Богиня снова схватила нож и выставила его перед собой, отгоняя Кастора и сестру.

– Послушай меня… – сказал Кастор, сжимая бок. – Пожалуйста… нам нужна твоя помощь…

Артемида двигалась с грацией оленя и неконтролируемой свирепостью разъяренного кабана. И, если Лора иногда замечала в расчетливости Афины намек на человечность, в Артемиде не было ничего, кроме инстинктов животного. Она была непостижима в том, что один из древних писателей назвал ее жестокими тайнами. Она была непредсказуема и безжалостна, как сама природа.

– Прекрати, Артемида! – крикнула Афина. – Охота – такой же наш враг, как и охотники. Вместе мы сможем покончить с этим…

– Ох, ну и дура же ты! – Артемида усмехнулась. – Не видишь очевидного. Агон нельзя выиграть. Его нельзя избежать. Это наш Тартар^[64].

– Я в это не верю. – Афина сделала еще один шаг к сестре и предупреждающе подняла руку, чтобы Лора не последовала за ней.

Лора подавила возглас разочарования, но понимала: Артемида разозлится еще больше, если окажется в ситуации «трое против одного».

– Успокойся, сестра, – просила Афина. – Послушай, что я тебе сейчас скажу. Ты потерялась в своей ярости, позволь мне вывести тебя оттуда еще раз. Я понимаю…

– Ты не понимаешь! – выкрикнула Артемида. – Иначе ты привела бы его ко мне! Мы должны были убить их – всех самозванцев! Всех до единого!

Вода струилась вокруг лодыжек Лоры, стекая вниз и выливаясь с водопадом. Но, когда Артемида сделала шаг в сторону, Лора заметила, что часть стока исчезает в ближайшем островке листьев и грязи. И пока она наблюдала, слой грязи смыло, и обнажился край ямы, поверх которой было аккуратно уложено сплетенное из тонких веток покрывало.

В то же мгновение что-то тяжелое врезалось в нее сбоку. Большой лабрадор накинулся на нее, и следом подскочил еще один, рыча и огрызаясь.

– Прекрати!.. – выкрикнула она, сражаясь с их безумием. Горячая слюна разлеталась во все стороны.

Лабрадор вонзил зубы ей в предплечье, и Лора вскрикнула от боли, швыряя его на другого пса. Все больше и больше собак собиралось вокруг. Лора вскочила на ноги, вооружившись большой веткой, чтобы отогнать животных подальше от себя и остальных.

– Конечно, ты права, – Афина не отрывала глаз от сестры, медленно приближаясь к ней, показывая, что у нее нет оружия, словно Артемида и не сжимала в руках нож. – Сестра, разве ты забыла? Неужели ты не видишь этого даже сейчас? Вот первый свет пробивается с лазурной высоты над облаками, проносится над садами и залами нашего дома для истинных богов… воздух, сладкий от благовоний и дыма… очаг, вечно горящий… мир под нами, такой зеленый и полный обещаний… наш непобедимый отец, другие…

Лора была потрясена чувственностью этих слов, обнажавшей бездну глубоко скрытой боли.

Артемида застонала, вцепляясь в лицо, качая головой. Ее непримиримость дала трещину. Афина пробила ее броню.

Но внезапно Артемида выпрямилась, и когда она снова взглянула на сестру, ее глаза сузились, и в них больше не было ничего кроме ненависти.

– Ты, – проговорила она. – Ты украла это у меня.

На один краткий миг воительница оказалась спиной к Кастору, и он рванулся к ней сзади. Богиня дернулась, но он оказался быстрее, сковывая ее руками и прижимая к себе.

Одна из собак попыталась прорваться мимо Лоры и вцепиться в нового бога, но Лора оттолкнула ее веткой и вытянула шею, чтобы посмотреть, что происходит.

– Нет! – Тело Артемиды изогнулось, и раздался тошнотворный влажный щелчок, когда она вывихнула плечо, чтобы освободиться. Ее разум блуждал там, куда не могла добраться боль. Другой рукой она вонзила нож в бедро нового бога.

Он с криком отшатнулся и, страдальчески морщась, вытащил нож из раны.

– Я чувствую силу моего брата, но она так далеко, так далеко… – прорычала Артемида, широко распахивая глаза. Попятившись к водопаду, она наступила на край собственной ловушки, и едва удержала равновесие. – Ты не такой, как другие… кто ты?

Лора опешила от вопроса богини. Что?

Кастор медленно приблизился к ней. Артемида качала головой, не в силах оторвать от него взгляда, отступая к ближайшему выступу над прудом. Водопад грохотал рядом с ней, заглушая какие-то ее слова.

– Ты видела, как он умер? – в отчаянии спросил Кастор. – Ты была там? Ты знаешь, что произошло?

Высоко в небе прогремел гром. Артемида обрушила на Кастора новый шквал ударов, била его кулаком в живот, по почкам, куда только могла дотянуться. Кровь хлынула из его ноги, смешиваясь с дождевой водой.

Артемида оттолкнула его мощным пинком. Одной рукой новый бог блокировал ее, а другой вонзил ей в плечо ее собственный клинок.

Она завизжала от боли, вцепившись ему в лицо. Вырвав клинок из своего плеча, богиня пошла в атаку. Ловким движением Кастор выбил у нее нож, отправляя его в полет, который закончился падением в воду.

Выступ скалы находился под небольшим углом к пруду прямо под ним. Артемида закрепилась на высоком месте, в то время как Кастору приходилось сражаться за то, чтобы удержаться на ногах. И не только с ней, но еще и с ветром и потоками воды, которые точно сговорились сбросить его вниз.

– Не делай этого, – предупредил Кастор. – Пожалуйста… он бы не хотел, чтобы ты…

– Если ты произнесешь его имя, я вырву язык из твоего поганого рта! – Артемида клокотала от ярости, медленно двинувшись к нему.

– Не подходи ближе! – предупредил ее Кастор.

– Остановись! – окликнула Лора. – Пожалуйста!

– Не подходи, Лора! – прокричал новый бог сквозь шум дождя. – Течение слишком сильное…

Тело Артемиды вздымалось от тяжелого дыхания, ее вывихнутая рука бесполезно болталась сбоку.

– Не имеет значения, кто ты такой, – процедила Артемида. – Не имеет значения, кем ты был или кем мог бы стать. Ибо сейчас ты уже мертв.

– Артемида! – призывала Афина. – Не губи себя из-за этого смертного!

Лоре было знакомо это выражение лица охотницы, горящая решимость, стоящая за ним. Артемида всегда была одиноким созданием, даже когда носилась по диким лесам с небольшой свитой приближенных – с охотниками и нимфами. Лора чувствовала боль этого одиночества, эхом отзывавшуюся в ней. Богиня была одиночкой по природе своей, окутанная тенями и тишиной, но без своего близнеца она действительно осиротела. Теперь ей больше нечего было терять.