Ловец мудрости

– Я сумасшедший! Я сумасшедший! Я действительно, действительно сумасшедший! Мой безмозглый брат придурок. Из-за него я съехал с катушек! Так что, да, я сошел с ума! Я действительно, действительно, действительно, действительно сумасшедший! – Его челюсти сжались от ярости, когда песня подошла к концу, и то, как он скрестил руки на груди, пыхтя и опуская взгляд, сказали мне, что он, вероятно, немного больше, чем просто смущен.

Я не хотела, чтобы Эдвард чувствовал себя униженным, но, в тоже время, было почти невозможно сдержать мой смех. Я подошла к нему и обвила руки вокруг его талии, широко улыбнувшись.

– Эдвард, посмотри с другой стороны, это не так уж ужасно. Получается, ты проведешь весь остаток ночи, распевая песни? Могло быть намного хуже. Завтра ты, вероятно, оглянешься назад и посмеешься над своими действиями.

– Милое лицо, нет слаще для меня твоей улыбки,

Будь ты не моя, как темен был бы мир!

Знаю я, что ни одно сиянье не заменит

Любимый блеск и свет столь милого лица.

Даруй свою улыбку, влюбленный блеск в очах.

Я не могу вместить всю ослепительную благодать.

Даруй мне право любить тебя все это время,

Мой вечен мир, так освети его своей улыбкой. (9)

Когда он, наконец, закончил петь, все, что я могла сделать, это таращиться на него с глупым видом. Боже, этот мужчина был совершенен.

– Что это за песня?

– Ах, этот отрывок, моя дорогая Белла, написал парень по имени Фрэнк…

– Фрэнк? Фрэнк Синатра?

Эдвард кивнул.

– Вау. Надо бы попросить, чтобы ты закачал его песни в i-Pod, что Чарли подарил мне.

– Я сделал бы все для тебя, дорогая. Все! Для тебя подразумевает все – все – для меняяяяя!

Мы оба засмеялись именно в этот момент. Невероятно, смех Эдварда звучал музыкальнее, чем обычно. Думаю, он стремился сохранить у меня улыбку на устах, потому что когда я предложила, что мы должны вытянуть максимум положительного из его затруднительного положения, он согласился и включился в игру, которую я придумала. Я говорила ему случайное слово, а он должен был придумать песню, где бы оно должно было звучать. Он был довольно хорош в этом из-за своего супер быстрого мозга и прочего. Моей самой любимой, из придуманных им творений, безусловно, оказалась Песня Медиатора.

Он закончил одну из песен про звукоподражание, и я громко аплодировала, наколдовав розы с помощью волшебной палочки. Потом я перевернула страницы словаря, что лежал у меня на коленях, пока не достигла слов, начинающихся на букву М.

– Ммммм… Медиатор!

Эдвард постучал пальцем по своим губам, размышляя. Прошло только три секунды, когда вдохновение озарило черты его лица. Он хлопнул в ладоши и начал победоносно раскачиваться из стороны в сторону, в то же время, претворяясь, что трясет невидимыми маракасами. Я помогла ему и наколдовала парочку реальных. Мелодии большинства прежних его песен были оригинальными; эту же, однако, он украл из Диснеевского фильма.

– Думаю, я просто потерял свой медиатор;

Он провалился внутрь моей гитары.

Не вижу, как его достать сейчас оттуда;

Моя рука не влезет до конца.

И струны в этом раз мне не помогут;

Они сейчас перекрывают путь.

Пойду искать другой я медиатор;

Один остался вроде бы в чехле.

Я потерял плектр! Ду-ду, ду-ду.

Я потерял плектр! Ду-ду, ду-ду.

Он был таким блестящим,

Отбивал такт на моем правом колене

И на горлышке моей бутылки.

Теперь каждый раз, когда я начинаю играть,

Глупая публика всегда говорит:

«Что-то звучит смешно.

Мы хотим обратно свои деньги

Или купи себе новый плектр!»

Мы достаточно натренировались в этом, и к тому времени, когда вернулись его братья, он не мог и помыслить о том, чтобы не ответить на каждый их вопрос в песенной форме. Иногда, когда он адресовывал оскорбительную рифму к кому-то из этой парочки, он переходил на другой язык. Во время допроса о том, почему он делает так, он ответил мне:

– Нет приличных слов, что я предпочел бы бросить в этих виновных идиотов, способных показать, как сильно я в действительности желаю пнуть их за… – Он оборвал окончание рифмы, но я уловила смысл. Он не хотел, чтобы я слышала его ругательства, так что он заменял их на те, что я не могла понять.

– Сколько языков ты знаешь, Эдвард?

– Много! – пропел он, в манере оперного певца. – Я знаю много! Мест, где я бывал, много! Я путешествовал очень далекооооооо!

– По всему свету?

Все Каллены сейчас собрались в гостиной. Карлайл, Эсми и Элис сидели вместе на диване, а Розали, Джаспер и Эммет у их ног. Трое сидящих на полу посмеивались над своим братом, остальные, однако, старались воздерживаться от этого.

– Сто лет – слишком большой период, чтобы сидеть все это время на одном месте, – пропел Эдвард, выбрав теперь жизнерадостный темп. – И слишком много культур в этом мире, чтобы ограничиваться только одной. Я посетил…

– Подпеваем, - хихикнула Элис.

– Норвегию, и Швецию, и Исландию, и Финляндию, и Германию, пока был в той стороне.

Польшу, Румынию, Шотландию, Албанию, Ирландию, Россию, Оман. Болгарию, Саудовскую Аравию, Венгрию, Кипр, Ирак и Иран.

Индию, Пакистан, Бирму, Афганистан, Таиланд, Непал и Бутан. Кампучии, Малайзию, затем Бангладеш (Азия), а также Китай, Корею. Японию!

Мекси… – Его песня закончилась внезапно, когда он и Элис вскочили на ноги, их приподнятое настроение сменилось на волнение.

– Элис? – спросил Джаспер с тревогой.

– Будущее, - ответила она, и ее взгляд не отрывался от ее брата с бронзовыми волосами. – Оно просто исчезло.

Я вдруг очень отчетливо поняла, что мой пульс ускорился, вибрируя под кожей. Эдвард поднял меня с моего места и прижал к себе, его руки крепко обвились вокруг моей спины. Каллены обсуждали план своих действий, быстро решив, что все переговоры будет вести Карлайл. Я очень надеялась, что волки были достаточно храбры, чтобы использовать облики людей, потому что не было никакой возможности, что мы сможем объяснить сегодняшнюю неспособность Эдварда нормально разговаривать. В то время как остальные продолжали разговаривать настолько быстро, что слова сливались в одно для моих ушей, я была слишком занята, пытаясь расслышать звуки, доносящиеся снаружи.