Ловец снов

— Ты не знаешь этого.

— О да, я знаю. Арик слаб. Он всегда был слабым.

— Ты…

— Шшш… — произнёс мужчина, обрывая Геари. — Прежде чем защищать Арика, спроси себя об этом. Как Скотос смог стать человеком?

— Он уже говорил мне об этом. Он заключил договор с Аидом.

— Да, а ты женщина, которая всю свою жизнь изучала Древнюю Грецию. И ты ничего не знаешь о наших способах? Даст ли бог столь ценный подарок, не получив ничего взамен? — в его голосе появилась зловещая нотка.

— О чем ты говоришь?

— Ты значишь для Арика так много, что он выменял твою жизнь для того, чтобы быть здесь. Он не из тех, кто умрет, когда здесь настанет его последний час, милое дитя. — голубые глаза М'Адока опаляли теплом. — Это будешь ты.

Геари покачала головой. Это было полной ерундой, и она знала это.

— Ты лжешь.

— Я не могу лгать. Я Онерои.

— Что, черт возьми, ты здесь делаешь? — Арик появился из ниоткуда и набросился на М'Адока. Геари ожидала, что они вступят в борьбу. Вместо этого М'Адок позволил Арику схватить себя за воротник рубашки, прижать лицом к стене и удерживать его там.

Как истинный Онерои, без какого-либо гнева или видимых эмоций, М'Адок уставился прямо на Арика.

— Я сказал ей правду.

— Ты что? — спросил Арик сквозь стиснутые зубы.

— Я рассказал ей о твоей сделке с Аидом. Что ты обменял её жизнь на свою смертность.

Лицо Арика побледнело, а в глазах застыл абсолютный ужас. Он не отрицал этого. Скорее, выглядел виноватым. Теперь Геари поняла, что М'Адок не солгал.

— Это правда, Арик?

Он выругался, прежде чем снова толкнуть М'Адока.

— Я не собираюсь выполнять эту сделку.

М'Адок посмотрел на Геари.

— Как я и говорил, у него нет убеждений. Мы не понимаем эмоции людей, и мы не можем изменить это. Когда он вновь вернет себе свое истинное обличье бога, то вернется сюда за тобой и убьёт тебя. Как и обещал.

— Чушь собачья! — взревел Арик.

Геари хотелось верить ярости Арика. Она нуждалась в этом. Но часть её тянулась к М'Адоку. Он назвал ей убедительный аргумент.

М'Адок посмотрел на своего брата такими холодными, бесчувственными глазами, что это заставило Геари задуматься, будет ли Арик выглядеть так же, когда его время истечет.

— Ты знаешь, что это правда, Арик. Когда ты больше не будешь подвержен человеческим эмоциям, и Аид попросит тебя убить её, ты сделаешь это. У тебя не будет выбора и у тебя не останется никаких чувств к ней.

— Никогда!

— Даже когда ты будешь низвергнут в Тартар, для постоянных пыток Аида?

Арик вздрогнул. Он ничего не мог с собой поделать. Однажды Арик был поражен бесчисленным множеством веков пыток, и это было сделано Гипносом. Но никто не мог заставить бога страдать лучше, чем Аид. Каждый знал это. Арик встретил взволнованный взгляд Мегеары.

— Он говорит правду, не так ли, Арик?

Арик увидел, как Геари попятилась от них.

Он выпустил М'Адока и повернулся к ней лицом.

— Мегеара, пожалуйста…

Девушка качала головой и смотрела на него так, будто Арик был последним подонком. Этот взгляд пронзил его до мозга костей.

— Почему ты не сказал мне об этом?

— Потому что я был глуп, понятно? Я не хотел причинять тебе боль. — Арик потянулся к ней, но Геари отступила.

— Ты хотел убить меня?

Арик пытался объяснить, но язык будто распух у него во рту, им овладел страх. Как он вообще сможет заставить её понять?

— Всё было не так.

— Так объясни мне.

— Я уже заключил сделку, когда Аид поставил свои условия. У меня не было выбора. Он послал меня сюда прежде, чем я смог перезаключить сделку.

— Итак, ты хотел убить меня, — повторила Геари.

— В начале — да, но…

— Но что? — спросила девушка, её голос срывался от боли и ярости. — Здесь не может быть «но», Арик. Ты и вправду собирался убить меня. Как ты мог?

— Он Скоти.

— Заткнись! — прорычал Арик М'Адоку и повернулся к Мегеаре. — Пожалуйста, детка. — он снова потянулся к ней.

Она отступила.

— Не трогай меня.

У Арика перехватило дыхание, когда он заметил слезы у неё на глазах. Предательство. Геари было больно, он знал это. Арик чувствовал это, как свою собственную боль. Это резануло его, разрывая ему сердце.

— Я никогда не наврежу тебе. Ты должна мне верить.

— Великие слова для человека, с самого начала планирующего мою смерть, да?

Геари была права. Как он мог убедить её, что он изменился? Он был Скоти, а Скоти были ничем.

Арик повернулся к своему брату, ненавидя его за то, что он все рассказал Геари.

— Черт бы тебя побрал, М'Адок.

— Меня не за что проклинать, Арик. Это не я здесь заблуждаюсь. Ты. Ты вообще не должен был заключать ту сделку.

Арик хотел убить М'Адока за это. Но тот был прав. Ошибкой Арика был сам приход сюда. Он должен был удовлетвориться возможностью остаться с Геари в её снах.

М'Адок спокойно заговорил:

— Скоти всегда эгоистичны, Мегеара. Вот почему мы преследуем их. Они становятся помешанными на своем голоде до такой степени, что уже не заботятся о том, кому вредят или как долго, пока не получат того, чего хотят. Арик желал тебя и поэтому был готов убить тебя ради этого. — он встретил взгляд Арика. — Если правда то, что ты сейчас говоришь, то хоть на этот раз сделай достойную вещь. Сдайся мне.

Все инстинкты внутри Арика восстали при одной мысли об этом. Все. Они убьют его, и он знал это.

Но позже он умрет в любом случае. Аид никогда не позволит ему отказаться от их сделки. Никто не отказывался от сделки с дьяволом.

И, возможно, это был наиболее милосердный конец. Мегеара сейчас ненавидит Арика. Она думает о нем, как о низшей форме жизни. Если он уйдет с М'Адоком, она не будет горевать о нем или спрашивать себя, могла ли она что-нибудь сделать, чтобы спасти его.

Геари останется спокойной.

Это был самый лучший подарок, который он только мог ей сделать.

— Он прав, Мегеара, — сказал Арик, тщательно подавляя все эмоции в своем голосе. — Я могу убить тебя однажды, вернувшись в своё естественное состояние. Прости.

Геари задержала дыхание, пока он произносил эти слова. Часть её до сих пор верила в него, несмотря на М'Адока. Она не хотела думать, что её Арик мог навредить ей.

Но если его слова были правдой…

Это пронзило её сердце настолько глубоко, что она чувствовала себя так, будто умирает от боли.