Ловец снов

Геари последовала за Кэт, когда та стала переходить улицу и тут же они были почти сбиты каким-то размытым вихрем.

— Гермес! — воскликнула Кэт. — Смотри, куда ты идешь!

— Нет времени… — слабый голос донесся до них, когда он уже исчез с поля зрения. Это до странности напомнило Геари о мультфильме Roadrunner, так как после него не осталось ничего, кроме пыли.

— Это часто случается? — спросила она Кэт.

— Да, он всегда спешит. Ты должен быть очень осторожен, иначе он тебя снесет. Это как быть сбитым грузовиком Мак. Чёртов ублюдок.

Хорошо… Никакой вражды.

К счастью им больше никто не встретился на пути, и они спокойно дошли до не большого куполообразного здания расположенного неподалеку. Гаери приостановилась, рассматривая его. Оно было не очень большим, раза в два ниже, чем все вокруг. Но, не смотря на это, оно было красивее и больше, чем любой дом, в котором Мегеара когда-либо жила. И еще у него не было той атмосферы страха и трепета, которая исходила от остальных зданий вокруг него,

— Почему он такой маленький, по сравнению с остальными?

Кэт посмотрев на храм, пожала плечами.

— Деметра не из тех, кто притворяется. Она очень проста по сравнению с остальными.

Выдвинувшись вперед, Кэт открыла дверь в обширное фойе из мрамора, настолько белого, что на него больно было смотреть. По всему периметру комнаты стояли колонны, высеченные в виде людей. Когда Кэт и Геари вошли одна из мужских статуй, стоявших справа, открыла глаза и посмотрела на них.

— Что привело тебя сюда, Катра? — спросила статуя на древнегреческом языке.

Кэт совсем не удивилась, что с ней заговорила ожившая статуя, в то время как Геари в обалдении уставилась на нее.

— Я хочу поговорить с Персефоной.

— Она в саду, — ответила женская статуя перед тем, как указать на двери напротив. — Но она в плохом настроении, поэтому будьте осторожны.

— Спасибо, Хлоя.

Словно одурманенная Геари прошла через двери, самостоятельно открывшиеся перед ней в обширный садовый атриум. Налетевший легкий ветерок принес с собой запах гиацинта и сирени.

— О, как мило.

По крайней мере, она так думала, пока они не услышала, как кто-то ругается. Много и с удовольствием.

— Садоводство — это дерьмо, мама, — легкий, тихий голос скулил из кустов перед ними. — Я ненавижу его! Посмотри на это. Мой маникюр погиб и ради чего? Вскопай землю, посади намного дерьма, сделай это, сделай то. Мля!

— Сеф?

Кусты громко зашуршали, прежде чем из их глубины выползла маленькая женщина. Геари попыталась скрыть улыбку, прежде чем очень миниатюрная и чрезвычайно красивая блондинка встала. Одета она была в темно-зеленый комбинезон и белую футболку, на одной щеке и кончике носа у нее была грязь. На ее руках были большие садовые перчатки, а в прическе застряли зеленые и коричневые листья. Она встряхнула руками и сбросила перчатки на землю.

— Привет, Кэт, — невозмутимо сказала она, словно совершенно и не обеспокоенная тем, что они подслушали ее жалобы. — Что случилось?

— Я хотела… — Кэт замолкла, когда маленький букет цветов начал двигаться к лесу.

Персефона взорвала их какой-то энергией из своих рук, а затем, со смехом, отправила за цветами и свои перчатки.

— Что ты делаешь? — нахмурилась Кэт.

— Месть, — гордо сказал Персефона. — Конечно, это маленькая месть, но эти мелочи так много значат в нашей жизни.

Кэт удивленно приподняла бровь и посмотрела на Геари прежде чем попросить разъяснений.

— Месть кому и за что?

— Моей маме, кому же еще? — Персефона указал на пышный сад вокруг. — Засунула меня в это богом забытое место на девять месяцев в году и думает, что я должна быть благодарена за это. Между тем все, что я хочу, это быть с мужем… — она многозначительно посмотрела на Кэт. — Ты хоть представляешь, как тяжело девять месяцев в году без секса, особенно когда ты замужем за таким прекрасным образчиком мужской анатомии, что он должен был бы стать богом плодородия, а не богом смерти? — Она замолкла в своей тираде, когда, наконец, увидела Геари через плечо Кэт. — А вы?

— Она друг. Мегеара, познакомься с Персефоной.

Персефона сурово нахмурилась, осмотрев Геари с ног до головы.

— Ты же не фурия Мегеара, не так ли?

— Нет, но меня назвали в ее честь.

— Ах. — Персефона протянула руку и ее черты смягчились. — Тогда приятно познакомиться.

— Мне тоже.

— Итак, — произнесла Персефоне, оглядываясь на Кэт. — Что привело вас двоих сюда?

— Мы, — Кэт указала себя и Геари взмахом руки, — нуждаемся в серьезной помощи.

Персефона усмехнулась.

— Это мне нужна серьезная помощь. — Она вздохнула, и послала Геари безнадежную улыбку. — Я знаю, что мы только познакомились, Мегеара, но потерпите меня, пожалуйста. Я так возбуждена, просто умираю. А ответ моей матери на мои жалобы… прополоть ее дорогой сад. Прополоть! Она что, сумасшедшая?

Это было определенно больше, чем Геари хотелось бы знать о богине.

— Да, и на той счастливой ноте, — сказала Кэт с намеком на смех в голосе, — это из-за твоего мужа мы здесь.

— И что он натворил на этот раз?

— Заключил договор с Ловцом Снов, который хотел быть человеком. Теперь Ловец Снов убит, и мы хотели бы вернуть его из Ада.

Кэт изложила все очень лаконично. У Геари так никогда бы не получилось.

Персефона прищурилась.

— Это облом. Ты же знаешь, Аид не любит никого отпускать. Никогда. Он вроде как очень привязан к этим душам.

— Я люблю Арика, — сказала Геари, сорвавшись почти в крик. — И я сделаю все, чтобы вернуть его.

Обе женщины поежились от слов Геари.

Персефона жестом предложила ей понизить голос.

— Не говори это слишком громко здесь. Есть много тех, кто может воспользоваться твоими словами, а торговля с богами это, в первую очередь то, что и привело вас в этот бардак.

— Прости, — быстро сказала Геари. — Но я люблю его всем сердцем.

Кэт вздохнула.

— Боги действительно облажались с ней. Они забрали почти всю ее семью, и, учитывая это, я подумал, что мы могли бы помочь ей. Только один раз.

Персефона покачала головой.