Ложь

сяцев, с твоего приезда.

– Колледж, откуда ты вышла необычайно воспитанной… Джонни восхищен твоим образовани-

ем, весь мир изучает языки, многие из которых ты знаешь.

– Полагаю, ты ждешь, что я отблагодарю тебя за это.

– В конце концов, ты могла бы смотреть на все эти вещи немного доброжелательней, и не ко-

пить злость.

– Я не держу зла на тебя.

– Превосходно!.. Тогда почему ты не садишься, чтобы мы поговорили, как сестры?.. Мы никогда

так не делали.

– В следующий раз. Сейчас я должна переодеться, меня ждут молодые люди.

– Вот как!.. Джонни и Деметрио. Я чувствовала, что он придет.

– Ты это чувствовала?

– Ты такая галантная с Джонни.

– А-а!.. Ты шпионишь за нами…

– Шпионаж – это слово очень оскорбительное, я увидела случайно. Джонни сжимал твои руки и

хотел поцеловать тебя… Деметрио очень даже вовремя пришел, а что если бы не…

– Если бы не пришел – ничего не случилось бы… Я не уверена, что Джонни хотел меня поцело-

вать.

– Ты позволишь мне не поверить в это?..

– Верь всему, чему пожелаешь, извини, но я считаю, что должна переодеться.

– Не думаю, что я тебе помешаю, я даже могу помочь тебе. Ты будешь довольна тем, что смо-

жешь блистать в одежде фехтовальщика напротив своих почитателей… это одна из твоих эксцентрич-

ных выходок, которые производят большое впечатление.

– Вирхиния, хватит!.. Зачем ты пришла?.. Что ты хочешь выяснить?..

– Я?.. Ничего!..

– Почему ты не оставляешь меня в покое?

– Я хочу посмотреть, как ты наряжаешься, раскрыть секрет твоего макияжа, узнать из чего со-

стоит твое загадочное обаяние, при помощи которого ты управляешь мужчинами, как тряпичными ку-

клами.

– С чего ты это взяла?..

– Это бросается в глаза. Я не говорю об остальных, о тех, которым тебе надоело давать от ворот

поворот, остановимся на двух последних: Деметрио и Джонни.

– Ты не хочешь оставить Деметрио в покое?..

– Почему?.. Он – любимчик?..

– Ничуть, оставь меня.

– Он тебе ужасно нравится, я это знаю, и нравится потому что ты не можешь манипулировать

им.

– Довольно, Вирхиния!..

– А кроме того, он – знатное средство заставить Джонни выйти из себя, чтобы вынудить его по-

думать о женитьбе. Если бы не было Деметрио, он не был бы так смел.

40

– Ты не хочешь помолчать? Мне не интересно ни то, что ты сказала, ни то, с каким умыслом ты

это произнесла, я хочу, чтобы ты оставила меня в покое.

– Хорошо. С одним условием: отрекись от Джонни!..

– Что?..

– Поклянись мне, что не будешь слушать его признание в любви, не согласишься на то, о чем он

умолял тебя. Пусть будет то, что будет.

– Но, Вирхиния, по какому праву?..

– Ты не выйдешь замуж за Джонни, Вероника!.. Ты не станешь хозяйкой этого дома. Поклянись, дай мне слово, что будешь продолжать отталкивать его, или же столкнешься со мной.

– Да кто ты такая, чтобы требовать у меня такую клятву и это обещание?.. По какому праву ты

стремишься распоряжаться моей жизнью и моей душой?.. Я буду делать то, что захочу, то, о чем по-

просит мое сердце, и что прикажет моя совесть, и ничего больше!..

– Нет!.. Нет, Вероника, за Джонни замуж ты не выйдешь!..

Она проговорила эти слова, дойдя до двери, полностью преобразившись. Энергичная, враждеб-

ная, с вызывающе поднятой головой, словно гадюка, готовая укусить; в ее зеленовато-синих глазах

мечется дьявольская молния, придающая ей странное сходство с кошкой…

– Вирхиния!..

Вирхиния выбежала. Вероника сделала несколько шагов к двери, будто хотела задержать ее,

однако внезапно остановилась сама, оцепеневшая. В конце концов, насколько ей важен Джонни, если

только сестринская привязанность заставляет ее кротко выслушивать его признания в любви?..

Другой человек, похоже, стоит перед ее глазами – тот гордый мужчина с орлиным взором, он, Деметрио де Сан Тельмо, властелин и соблазнитель, в чьих странных глазах она столько раз читала

слова любви, не слетающие с его губ…

Она безудержно ходит около широкого зеркала в своей комнате, все так же созерцая себя. Ве-

роника в достаточной степени женщина, чтобы не обращать никакого внимания на свои чары, чтобы

знать до какого момента всесильно ее оружие, и лишь единственное желание пылает в ее груди. До-

браться до сердца Деметрио де Сан Тельмо, покорить его, сделать его своим и потом бежать далеко-

далеко из этого дома, чья атмосфера, полная интриг, кажется, душит ее…

Подальше от Вирхинии, от доньи Сары, подальше от Джонни с его целомудренной любовью,

на которую она не способна ответить… Только думая о дяде Теодоро, так похожем на ее отца, ее серд-

це содрогается и кровоточит. Но опять ее ослепляет образ того мужчины, который сам по себе, пред-

ставляется сном, который ей могла преподнести жизнь…

Любовь – огромная, безмерная, затуманенная слезами, любовь в крови; это – любовь, умоляю-

щая ее пламенную душу сгореть в ней, словно в большом костре, освещающем и пожирающем ее…

Глава четвертая.

– Хочешь еще чаю, Теодоро?..

– А, нет, нет… Абсолютно ничего… Я только хочу посмотреть эти состязания по фехтованию.

Теодоро Кастело Бранко отодвинул чашку с чаем, которую уже второй раз предлагает ему донья

Сара. В тот вечер просторное помещение, предназначенное для тренировок, и одновременно оружей-

ный зал этого роскошного дворца был заполнен людьми как никогда. Зал достаточно большой, чтобы

он мог служить небольшим театром. Фехтовальная дорожка представляет собой помост в виде сцены, на зрительских местах расположены удобные кожаные кресла и легкие креслица-качалки из Вены, а