Лучший подарок для генерала

Тем, кто пытался увидеть усадьбу со стороны, открывалось волшебное зрелище — непроглядное белое марево, из которого торчали лишь острые шпили башенок, беленые трубы и кроны древних лип.

Зимой старый дом стоял укрытый белыми снеговыми шапками. Сонный, величественный и прекрасный. Я это место очень любила.

Как ни странно, но мы туда добрались еще засветло. Снегопад давно уже прекратился. В воздух от лошадиных морд взметались облачка пара. Колеса кареты месили свежий снег, оставляя за собой на белом полотне дороги грязные полосы следов.

Я смотрела в окно и любовалось местными красотами. Возле парадной лестницы кортеж остановился. Проворный лакей метнулся вниз по ступеням, открыл дверь и протянул мне руку. Я подхватила саквояж с бесценным гарнитуром и велела:

— Медведя, будьте добры, отнесите в мои покои. И кофр. Все остальное — в зал для выступлений.

Слуга почтительно поклонился, не произнеся ни слова. Зато на площадке у дома появился сам Альберт. Он раскинул для объятий руки и начал говорить еще из дверей:

— Селия, я безумно рад вас видеть. Стоит признаться, я боялся, что вы передумаете.

Я позволила себе слегка надуть губы, коснулась перчаткой лацкана на его сюртуке.

— Альберт, ваши слова меня обижают. Я же взяла ваш чек. А это значит…

— Знаю-знаю, — задорно рассмеялся он, — что вы не измените решения.

— Я вообще не меняю своих решений, — вырвалось у меня ответ.

— Помнится, вчера я уже слышал эту фразу.

Я легкомысленно отмахнулась.

— Альберт, у вас нашлись очень веские аргументы. С ними невозможно было спорить.

Он только хмыкнул.

— Пойдемте в дом, Селия, воздух сегодня студеный, здесь вы озябнете и заболеете. А я желаю слушать вечером ваш чудный голос.

Он протянул мне руку, чтобы помочь взобраться на ступени. И я приняла его помощь.

В тепле, за дверьми ко мне порхнула молоденькая горничная.

— Леди Селия, — она присела в почтительном поклоне, — меня зовут Кетти. Я буду вам помогать. Давайте, я заберу ваше пальто.

— Спасибо Кетти.

Теплая одежда перешла в ее проворные руки. Она хотела было идти, но я удержала:

— Разберите, пожалуйста, мои вещи. А вот это, — я протянула девушке саквояж, — поставьте на столик возле кровати. И да, в спальне есть зеркала?

Если Кетти и удивилась моему вопросу, то не подала и виду. Ответила бойко:

— Целых три.

— Мне нужна ткань, чтобы их можно было занавесить. Плотная, темная ткань. Ступайте, Кетти.

И я отпустила служанку движением руки.

Альберт понимающе кивнул, машинально перешел на «ты», забывая про этикет:

— Прячешься от своего секретаря?

Я вздохнула.

— От него спрячешься, как же. Вот он, красавец, уже здесь.

Сэми подбоченясь стоял в ближайшем зеркале и смотрел на нас с усмешкой. Вид у него был наглый. На макушке топорщились рыжие вихры.

— А давай, я его у тебя куплю? — Альберт вынул из кармана чековую книжку. — Соглашайся. Я готов заплатить ту же сумму, что и вчера.

Нахальный дух напрягся. Даже слегка побледнел.

— Я подумаю, — ответила я, стараясь, чтобы в голосе не было слышно иронии. — Если он вновь примется подсматривать за горничными, то…

Моя угроза показалась Сэми достаточно веской. Призрак в зеркале стал быстро таять и исчез совсем.

— Сбежал поганец, — герцог счастливо рассмеялся. — С тобой не бывает скучно, душа моя.

— Что поделать, — я развела руками.

Он задумался на миг и убрал книжку обратно.

— С чего ты хочешь начать?

Я проследила взглядом за слугами, несущими реквизит и попросила:

— Покажи зал, где мне предстоит выступать.

Глава 3 Зал для выступлений

Для выступлений Альберт мне отдал небольшой, но очень уютный зал. Окна его выходили в заснеженный парк, на берег реки и мраморную ротонду. Занавеси на окнах и стены были моего любимого синего цвета.

Жарко горел камин, украшенный еловыми ветками, бантами и модными белеными шишками. Я подошла поближе и, осененная догадкой, стукнула елочную игрушку кончиком ногтя. Раздался мелодичный звон.

— Стекло? — спросила я герцога.

Он довольно кивнул. От изумления я аж прицокнула языком и не смогла сдержать восклицания:

— С ума сошел! Это же стоит уйму денег!

— Селия, душа моя, для тебя мне не жалко ничего.

— Позер, — я притворно вздохнула.

На самом деле было очень приятно. Альберт умел совершать разные маленькие глупости, которые поднимали мне настроение. При этом он никогда не набивался мне в любовники. Я это ценила.

У окна на изящном столике стаяла маленькая елочка, сплошь украшенная стеклянными шарами. И ель, и камин, и сама комната были премиленькими.

В дальнем от камина конце помещения виднелась невысокая сцена. На ней возвышался белоснежный рояль. Именно здесь мне предстояло отрабатывать гонорар.

Рядом стояли мои чемоданы.

— Тебе нужна помощь?

Вопрос был излишним. Я вряд ли бы управилась сама. Альберт понял это по моему взгляду.

— Хорошо, я пришлю слуг.

— Лучше горничную! — поспешила перебить его я. — Здесь нужны женские руки.

— Одной хватит?

— Вполне.

Я лукаво улыбнулась. Альберт обвел взглядом комнату.

— Мне уже не терпится посмотреть на твое выступление. Ты умеешь поражать. Только у меня есть к тебе одна просьба.

— Какая? — я приподняла бровь.

— Пусть все кроме сцены останется в темноте. Я не хочу, чтобы гости отвлекались. Я хочу, чтобы они всецело смогли насладиться твоим спектаклем.

Пусть эта просьба и была немного странной, но от Альберта я не ожидала никакого подвоха, поэтому легко согласилась:

— Хорошо. Только и я со своей стороны тоже хочу тебя кое о чем попросить.

Он положил руку на сердце.

— Для тебя, душа моя, все, что угодно. Даже луну с небес.

Я отмахнулась.

— Не стоит забираться на небеса. Мне нужны всего лишь две ширмы, чтобы отгородить сцену от зала. Я тоже не хочу, чтобы зрители увидели все раньше времени.