Лучший подарок для генерала

Белое кружево, шитое серебром, прекрасно оттеняло бесконечную синь.

Служанка поспешно отошла в сторону, освобождая мне дорогу. Я вручила ей ноты и двинулась вперед.

В зал мы вошли с боем часов сквозь дверь, ведущую прямо на сцену.

* * *

В комнате царил полумрак. Точнее, не совсем так. В той части, где сидела публика, мрак был полнейшим. Даже камин кто-то успел погасить. Над сценой освещение осталось приглушенным, нежным. Но я не сомневалась — едва откроется ширма, как меня зальет золотистый мягкий свет.

Сработают снежные камни.

Я опустилась за рояль, открыла ноты, легко пробежалась по клавишам и сделала Кетти знак. Девушка не подвела. Она проворно собрала обе ширмы и тихо уселась у стеночки на табурет.

Пальцы мои нажали нужные клавиши, прозвучал сигнал для начала магического шоу. И сверху, из-под потолка, крупными белыми хлопьями повалил снег.

Он падал на сцену, на рояль, мне на пальцы, на обнаженные плечи. Падал исчезал, осыпаясь серебряной пылью. Я знала, как это выглядит со стороны. Я слышала тихий вздох моей помощницы.

Но даже не повернула головы в сторону зрителей. Потому что пришло время еще большей магии. Начиналось волшебство песни. И я подарила всем это волшебство:

Я, словно бабочка, к огню*

Стремилась так неодолимо

В Любовь, волшебную страну,

Где назовут меня любимой…

Где бесподобен день любой,

Где не страшилась я б ненастья.

Прекрасная страна — Любовь,

Страна — Любовь,

Ведь только в ней бывает счастье!

Я прикрыла глаза. Мне совсем не нужно было видеть клавиши. Пальцы сами знали, куда бежать. Музыка лилась, наполняя пространство вокруг тихой грустью. Этот романс жил в моем сердце. В нем рассказывалось обо мне. С ним я заново проживала свою любовь.

Кроме романса в зале не было слышно ни единого звука.

Пришли иные времена,

Тебя то нет, то лжешь, не морщась.

Я поняла, Любовь — страна,

Где каждый человек притворщик…

Моя беда, а не вина,

Что я наивности образчик.

Любовь — обманная страна,

Обманная страна,

И каждый житель в ней — обманщик.

Кетти тихонечко всхлипнула. Я выводила пальцами мелодию, трогая музыкой струны души. Пробуждая уснувшие чувства.

Зачем я плачу пред тобой

И улыбаюсь так некстати?

Неверная страна — Любовь,

Там каждый человек — предатель.

Но снова прорастёт трава

Сквозь все преграды и напасти.

Любовь — весенняя страна,

Весенняя страна,

Ведь только в ней бывает счастье.

Отзвучали последние ноты. Растаяли запоздалые снежинки. Я убрала с рояля руки и поднялась. Пришла пора откланяться и уходить. А в зале все так же стояла тишина.

На миг мне показались, что здесь нет никого кроме меня и Кетти. Но нет. Зажегся долгожданный свет. Я так и замерла, не сделав прощальный поклон.

Если не считать Альберта, здесь оказался один единственный зритель. Он сидел в самом центре, прямой, застывший, с каменным лицом. Тот, кого я прекрасно знала. Годы почти не изменили его внешность.

Вильгельм молча смотрел на меня, а я не могла оторвать от него взгляда. Длилось это совсем недолго. Минуту? Две? Не знаю. Потом он встал и стремительно вышел. А я…

Я словно заледенела.

Альберт поднял руки и старательно захлопал в ладони.

— Браво, Селия, — сказал он серьезно. — Это было волшебно. Лучше песню никто бы не смог подобрать.

* Для тех, кто пел вместе с Птахой

Романс «Любовь — волшебная страна»

Музыка — Андрея Петрова

Слова — Эльдара Рязанова

***

Меня его слова пробудили. Они родили во мне гнев и возмущение. И я вскричала:

— Альберт, это бесчестно!

Умница Кетти беспомощно захлопала глазами и тоже шмыгнула прочь.

— Что именно, моя дорогая? — спокойно спросил он.

— Ты же знал!

— О том, что у вас с Вильгельмом был роман? — герцог мягко улыбнулся. — Селия, об этом знал весь город. Все, кому не лень, делали ставки, пытаясь угадать, как быстро он поведет тебя под венец.

Я закусила от досады губу. Альберт поднялся со своего кресла, взял с камина вазочку с шоколадом, прошелся вперед и протянул угощение мне.

— Тебя это шокирует, Птаха?

Я отпихнула его руку и перешла на «вы»:

— Герцог, зачем вы так со мной поступили? Я думала, вы мне друг!

Он поставил вазочку на край сцены, глянул чуть с любопытством и даже не подумал извиняться. На злое «Вы» не обратил никакого внимания. Лишь сказал:

— Ну право, Птаха, глупо обижаться. Мне было заказано изумить Вильгельма. Ты с этой задачей превосходно справилась. Стоило только посмотреть на его лицо!

Герцог жизнерадостно расхохотался. Давненько я не видел у него такой живой мины.

Ему смешно? О, Господи! Мне же хотелось не смеяться, а выть. Ком обиды встал в горле.

— А я? А обо мне ты не подумал?

— Почему не подумал?

Он поднялся по ступеням, прошел к роялю, бесцельно пробежался по клавишам пальцами.

— Мне кажется, я с лихвой компенсировал твои ма-а-алюсенькие неудобства.

Альберт поднял руку от клавиш и указал на бесценное колье.

— Разве «Поцелуй январских звезд» недостаточная плата за такую возможность, как лицезрение вытянутой физиономии нашего дорого Вильгельма?

Я резко шагнула к роялю и опустила крышку, едва не прихлопнув ему ладонь.

— Это мерзко! Это гадко! Это… — я замешкалась.

— Что? — спросил он с вызовом.

И я топнула от злости ногой.

— С меня хватит. Я уезжаю! Вели слугам собрать вещи и подать экипаж.

Здесь уже на «Вы» перешел сам герцог.

— Вы забываетесь, дорогая! Вам заплачено за два дня выступлений.

— Я верну вторую половину! — выкрикнула я в запальчивости и тут же притихла.

Сумма была слишком велика. Альберт понимающе улыбнулся.