Лучший подарок для генерала

— Селия, золотко, прошу тебя, не глупи. Тебе нужно спеть еще одну песню. Завтра. А потом все. Я же не заставляю тебя проводить все это время с Вильгельмом. Да он и сам, — герцог обвел рукой совершенно пустую музыкальную залу, — не сильно жаждет общения с тобой.

Альберт сделал жалобное лицо и поднял вверх один палец.

— Одну маленькую песенку! И все. Соглашайся!

Я все еще молчала. Он зацепил меня под руку и осторожно подвел к окну.

— Кроме того, ты только посмотри, что делается снаружи. Там настоящая рождественская метель. Пожалей лошадей.

За окном густой пеленой валил снег. Герцог сам дал мне прекрасную возможность повернуть назад.

— Хорошо, — я высвободила свой локоть, — останусь только ради лошадей.

От его улыбки можно было поджигать свечи. В карих глазах резвились озорные бесенята.

— Селия, — Альберт даже поклонился, — я всегда знал, что ты невероятно разумная женщина.

— Ах ты! — я притворно замахнулась. Хотя желание залепить ему плюху было совсем непритворным. — Ты это все специально придумал! Ты настоящий шулер, Альберт.

Он вновь расхохотался.

— Я знал, что ты оценишь. Иди и подумай, что тебе спеть такого…

Он повертел в воздухе перед собой ладонью, не зная, как облечь желание в слова.

— Чем ты сможешь подергать нашего медведя за усы. Должна же ты ему в конце концов отомстить.

Эта идея мне даже понравилась. И правда, почему бы не подергать? Я протянула руку для поцелуя.

Альберт осторожно коснулся моих пальцев и неожиданно вместо поцелуя пожал ладонь.

— Иди, Селия. И не обижайся на меня напрасно. Ты еще поймешь, что я был прав.

***

Спалось мне на удивление крепко. Здесь не было городского шума, не было суеты. Жизнь словно остановилась. Застыла в белоснежном безмолвии, замерла волшебной зимней сказкой.

Лишь Сэми настойчиво стучался из зеркала сквозь покрывало:

— Леди Дерли! Леди Дерли! Селия!

— Ну что тебе?

Я приподняла голову с подушки.

— Ты зачем меня разбудил?

— У меня важное дело! — выпалил он.

— Откуда здесь важные дела?

Я поднялась, накинула на плечи пеньюар, взяла в руки щетку для волос и откинула с зеркала ткань.

Этот поганец вновь принял облик старичка. Что означало только одно — никаких важных дел нет и в помине, а мой секретарь нагло врет.

Я подняла щетку, глянула в свободную часть зеркала и провела по распущенным волосам.

Сэми расплылся в улыбке и выдал подобострастно:

— Вы такая красивая!

Что только подтверждало мою мысль.

— Так какие у тебя важные дела? — спросила я, стараясь скрыть усмешку.

— Э-э-э-э, — протянул он задумчиво.

— Сэми, ты у меня допрыгаешься! Я отключу тебя на неделю! Будешь сидеть в шкатулке и скучать.

Дух сделал страшные глаза, пошел мелкой рябью и превратился в малюсенькую девчоночку, хорошенькую, как ангелок. Малышка чуть приоткрыла рот и обиженно захлопала огромными ресницами.

— Сэми, — у меня нечаянно вырвался смешок, — хватит мельтешить. Стань собой!

Девочка картинно всплеснула руками, вздохнула и почти незаметно перетекла в другой образ. Рыжий и насквозь бессовестный.

— Так что за дела? — напомнила я.

— Вы почти проспали завтрак! — наконец-то нашелся он.

— И все?

Я глянула на часы. Стрелки едва перешагнули за полдень. В это время я вставала почти всегда. И столь позднее пробуждения не грозило мне голодной смертью. А, значит, этот паразит узнал что-то еще, но не может придумать, как мне рассказать.

Я уселась на край кровати, закинула ногу на ногу, отложила в сторону щетку.

— Сэми, хватит юлить. Говори уже прямо, что стряслось?

Рыжие брови сошлись на переносице, дух скорчил умильную мордашку и быстро спросил:

— А вы не будете ругаться?

— Когда это тебя останавливало? — ехидно поинтересовалась я.

— Да? — Он сделал вид, что раздумывает, а после выдал между прочим: — А там ваш Вильгельм отправился на прогулку…

— Где? — Я подскочила, отдернула шторы и прилипла к окну.

— Там, возле реки.

Сэми остался на месте в зеркале. Я пригляделась. Вьюга бушевала всю ночь, и ветки кустов оказались накрыты причудливыми пушистыми шапками. Снег серебристой кисеей лежал на деревьях. Все вокруг было бело.

Лишь у реки, на самом берегу, маячила темная фигура. И мне нестерпимо захотелось туда, к нему. Не для того, чтобы увидеть. Для того, чтобы показать себя. Чтобы Вильгельм уверился, что жизнь моя не окончилась в тот самый день. Чтобы понял — я совсем не думаю о нем.

Господи, кого я пытаюсь обмануть? Пальцы до боли вцепились в подоконник, из груди вырвался вздох. И я постаралась отвлечься от жарких мыслей и вновь обернулась к зеркалу.

— А ты откуда знаешь? Ты же не можешь попасть туда, где нет зеркал.

Сэми лукаво наклонил голову на бок, глянул на меня, как на несмышленыша.

— Я слышал разговор прислуги.

Я сразу поняла, о чем речь.

— Ты опять подглядывал за горничными?

— Я совсем чуть-чуть! — неподдельно оскорбился он. — И потом, я же для пользы дела!

— Ну-ка, ну-ка, об этом подробнее? Я хочу понять, в чем польза?

Улыбка секретаря стала нервной.

— Ну, — брови его сошлись на переносице, а сам он глубоко задумался. — Хотя бы в том, что горничные называют вашего Вильгельма красавчиком.

Я чуть не поперхнулась. А потом от души рассмеялась.

— Сэми, а польза-то в чем?

Плут не нашелся, что сказать, и решил уйти от ответа вовсе:

— Да что вы вечно цепляетесь к словам?

А после попросту испарился. Я усмехнулась и вновь подошла к окну. Темная фигура была недвижима. И мне опять захотелось туда, я сама не знаю зачем.

— А почему бы и нет? — вырвалось у меня шепотом. — Кто сказал, что я должна сидеть взаперти?

Глава 5 Почти нечаянная встреча в парке

Стыдно признаться, мне так не терпелось увидеть Вильгельма, что я не стала даже есть. Быстро собралась, чуть подкрасила ресницы, припудрила нос и выскочила наружу. Благо в покоях была дверь, ведущая в парк.

Зима встретила меня свежестью и морозцем. В воздухе пахло снегом. Ноги по щиколотку утопали в искрящемся «пуху». Я чуть приподняла юбки, плотнее запахнула ворот шубки, поправила берет и остро пожалела, что не взяла с собой ни муфты, ни рукавиц. Пальцы сразу застыли и покраснели.