Лучший приключенческий детектив

— Миру — мир, нет войне! — лозунгом времён своего пионерского детства попытался отшутиться Пушкиндт.

— Расскажите об этом крокодилам, — пробухтел Робер. — А ещё прочитайте им лекцию о вегетарианстве или буддизме. Или о вашем великом непротивленце — графе Леоне Толстом. Как вы там, в России, говорите? Avos' рептилии послушают и не будут нас кушать.

Слава небесам, обошлось без лекций. Ибо читать их было некому — крокодилы беглецам не встретились. Боб, Аннет и Пушкиндт спокойно (хоть и с потерей определённого количества нервных клеток) достигли соседнего острова, где и залегли в засаде.

Успели, как выразился Пушкиндт, tyutel'ka v tyutel'ku. Только вышли на берег и skhovalis' (ох, уж этот русский со своими словечками!) в прибрежных зарослях, как в небесах застрекотала металлическая стрекоза — вертолёт «Красной звезды». Сперва бандиты покружили над островом, где томились связанные бандиты. Спустили на тросах эвакуационную группу, освободили томильцев от пут, приняли на борт.

Затем геликоптер долго кружил над рекой. Пару раз пролетел над тайным убежищем, где укрылись новоявленные «покойники». Аннет вжалась в землю, Боб прикрылся веткой кустарника, Пушкиндт злорадно хихикнул:

— Чувствую себя Томом Сойером. Помните момент, когда все подумали, будто он и его друзья утонули?

Боб помнил, но из конспиративных побуждений промолчал.

Наконец вертолёт завис над островом имени «гибели «Титаника»». Вновь спустили на тросу десантников. Те походили, поводили носами, подхватили Бобов рюкзак и окровавленную бандану Пушкиндта, и вновь поднялись на борт винтокрылой машины.

Вертолёт нарезал ещё пару кругов над рекой, затем резко взял курс зюйд-зюйд-вест и на всех парах (или что там у вертолётов?) ушёл к горизонту.

Как только вертушка скрылась за линией окоёма, Пушкиндт поднялся в рост, отряхнул колени, и торжественно возвестил:

— Поздравляю вас, дамы и господа, официально мы с вами — покойники.

20. К морю

17 часов 57 минут 13 секунд.

Плот, наспех, но, надо признать, довольно-таки крепко связанный из прочных жердин, плыл вниз по реке на север. Поверх жердин — пласты коры всё того же серого клёна. На коре, как на ковре — искатели сокровищ Луи Буссенара, а по совместительству беглецы от преступного сообщества «Красная звезда»: Робер Робер, Мишель Пушкиндт и Анна Богданова.

Аннет дремала, Боб правил самодельным, выструганным мачете веслом, Пушкиндт, подставив блестящую лысину жаркому австралийскому солнышку (знать, выравнивал загар), тихонько напевал:

— Na malen'kom plotu

Skvoz' buri dozhd' i grozy…

Пушкиндт ужасно фальшивил, Анна, слава Богу, этого не слышала, Боб морщился, как при зубной боли. Заметив реакцию француза на свои рулады, русский переключился на декламацию стихов. Но опять-таки нараспев. Замогильным голосом поздней Раневской завыл:

— Lish' stariy mag v granitnom polumrake,

V peshchere chiornoy i prostoy,

Otyshchet smysl v pechal'nom znake,

Napolnit chashu pustotoy [42] .

И так уже третий час! Недра памяти русского сыщика-литературоведа поистине неистощимы. Начал едва ли не с Бояна Вещего, и вот добрался до витий XXI века.

Пушкиндт добрался до Матвеевского, а плот — до мелководья.

— Всё, приплыли, — сказал Боб, нащупывая веслом илистое дно. — Дальше вновь пешком.

42

Владимир Матвеевский, «Старый маг».

Пешком. По колено в мутной воде. Под палящими лучами тропического солнца.

— И посматривайте по сторонам, — предупредил спутников Робер. — Здесь тоже могут быть крокодилы. Их можно распознать по пузырькам, или по движению кувшинок… Кстати, о кувшинках. — Каскадёр сорвал на ходу фиолетовый цветок, галантно преподнёс Аннет.

Девушка пристроила живую звезду за чебурашечьим ухом, одарила француза устрашающего вида улыбкой. Ох уж эти брекеты, будь они трижды неладны!

Но Боб смотрел не на брекеты, а в прекрасные голубые глаза Анны. Наверное, слишком пристально, нежели полагается всего лишь на третий день знакомства. Сказал:

— А вы очень храбрая девушка, Аннет.

«Очень храбрая девушка» оказалась вдобавок и скромной. Запунцовела, отвела взгляд. Пролепетала:

— С чего вы взяли? Вообще-то я страшная трусиха.

— Ну, страшная трусиха не полезет на живого крокодила без оружия. Да и с оружием не полезет.

Аннушка совсем засмущалась:

— Переклинило, знать, со страха… Или неожиданно проснулись гены прапрапрадедушки.

— Точно, — встрял не к месту Пушкиндт (ну, во всех бочках затычка!). — Буссенар-Летюрк — настоящий искатель приключений. И охотник по призванию. Уж, право, не ведаю, охотился ли он на крокодилов, но вот на слонов, ягуаров, оцелотов, муравьедов, кабанов точно — хаживал. Правда, в отличие от прапраправнучки, с ружьишком. Так что наша амазонка ещё и своему славному пращуру фору даст. Прямо Шина — королева джунглей!

Девушка окончательно стушевалась. На том беседа и закончилась. Боб вздохнул, одарил Пушкиндта испепеляющим взором, побрёл дальше.

Вскоре река превратилась в киселеобразное болото, а довольно-таки редкий лес — в густые приливные мангровые заросли.

— Мангры, — с видом доктора биологических наук заявил Пушкиндт. — А значит, побережье где-то рядом. — Озабочено добавил: — Мангровые болота весьма опасны. Во-первых, здесь полно москитов. А эти крылатые кровососы являются переносчиками всякой заразы, например, лихорадки. Во-вторых, здесь всё пропитано метаном и солью — амбре ещё то. Ну и, в-третьих, в переплетении длинных ходульных корней мангровых деревьев легко заплутать — обзора, поверьте, никакого. А я вычитал у Буссенара, — кажется, в книге «Приключения парижского гамена в стране тигров», — что человек в условиях плохой видимости всегда забирает немного в сторону ведущей ноги. Так что без дополнительных ориентиров мы рискуем бродить по этому лабиринту из воздушных корней кругами.

— И что же нам делать? — захлопала ресницами Анна.

— Решать проблемы наипростейшими способами, — заявил Боб. — Наипростейшие — самые верные.

— А это как? — полюбопытствовал Пушкиндт.

— Очень просто. — Боб зачерпнул пригоршню жидкой грязи, растёр противную жижу по лицу — стал похож на персонажа Сильвестра Сталлоне из фильма «Рэмбо — 2», когда тот прятался во вьетнамских джунглях от советских солдат. — Вот вам средство от комаров номер один. Дёшево и сердито. — Затем срубил мачете длинную, метра в три, палку, положил одним концом к ногам, другим — строго на север. — А вот — «путеводная нить Ариадны», она же стрелка немагнитного компаса. Главное — никуда не сворачивать. И не забывать её перекладывать, доходя до противоположного конца… Ну а запах… что запах. Будем дышать через раз. — Вкрутил полюбившееся русское словцо: — Avos' не задохнёмся… Ну что, поползли?

И поползли. По чаще, по палке, с перепачканными грязью лицами, на полувдохе.

Ползли-ползли, пока не выползли. К побережью, к морю, к людям…

Конец третьей части

Часть четвёртая. Опять Франция

1. Озарение

2016, 30 мая, 06 часов 16 минут 38 секунд.

Аэропорт Руасси — Шарль-де-Голль, Париж, Франция.

— Ну, вот и старушка Лютеция, — весело заявил Пушкиндт, бодро сходя с трапа самолета «Сингапур — Париж». — Ещё один прыжок через океан, и мы в Кайенне.