Лучший приключенческий детектив

— Вы это у Бусенара вычитали? — поинтересовался Робер.

— Почему у Буссенара? — надулся русский. — Я и энциклопедии иногда полистываю. — Выдал сентенцию: — Чтение — развивает! — Сопроводил строкой из любимого Пушкина: — O skol'ko nam otkrytiy chudnyh gotovyat prosveshchen'ya duh…

На этой поэтической ноте и закончили трапезу. Запили фильтрованной водой и разошлись по постам: Аннет и Пушкиндт отправились спать, Боб — стеречь их покой.

— Ничего-ничего, — успокоил он порывавшегося «по-честному тянуть жребий» русского, — я в дороге от Санкт-Петербурга до Австралии неплохо выспался. Могу теперь пару суток обходиться без сна.

Насчет пары суток Боб, конечно, приврал. Не прошло и часа, как он начал клевать носом. Даже тренированный поджарый стантмен нуждался в отдыхе. Столько всего навалилось за последнее время. И не только физическая усталость, но и моральная.

Робер Первый (так его теперь в шутку величал Пушкинд; вторым номером проходила Райская птица-Фрикетта-Лили Робер-Аннет) привалился спиной к тонкому деревцу, опёрся на заостренную зеркальным ножом и, по примеру первобытных охотников, обожженную на огне деревянную пику, и потихоньку-помаленьку, точно в трясину, стал погружаться в муторное забытьё.

Выползал бы огромный крокодил из воды чуть тише или чуть быстрее, глядишь, и проснулся бы каскадёр в его утробе, как некогда незадачливый герой детского стишка мистер Дилли, имевший неосторожность вместе со своим дружком мистером Кроком раздразнить голодную рептилию.

17. Крокодил

08 часов 27 минут 04 секунды.

А может Боба спасло то, что сидел он довольно-таки далеко от воды.

Так или иначе, но всплеск, вызванный выползающим из воды пресмыкающимся, вырвал сознание Боба из полудрёмы. Рефлексы включились, как лампочка Эдисона. Трюкач сработал на автомате. Сознание ещё не включилось, а тело уже реагировало. Сколько раз эта выработанная годами упорных тренировок способность выручала Боба во время съёмок сложнейших трюковых сцен.

Не выпуская из рук самодельную пику, Робер перекувырнулся через спину, сразу встал на ноги. Острые, что скальпели, зубы хищника клацнули перед самым носом француза.

Почему этих монстров называют гребнистым, видно сразу: мощные кожные наросты парной горной грядой — этакие Гималаи в миниатюре — идут от глаз до передней трети широкой морды. Не хотелось бы вдобавок узнать, отчего этих зверюг величают крокодилами-людоедами.

А крокодил-то, кстати, не из маленьких: метров пять в длину! Впрочем, хорошо, что не семь, как говорил Пушкиндт… А не приврал ли русский, бывают ли вообще такие гиганты [40] ? Да Бог с ним, не время замерять зубастую тварь, следует уносить скорее ноги. И друзей предупредить. А то ведь сопят в две дырки, что апостолы в Гефсиманском саду.

40

Пушкиндт не приврал. В 2006 году в книгу рекордов Гиннесса занесён морской крокодил длиной 7,1 м и массой 2.000 кг.

— Тревога! — громко крикнул Боб. — Крокодилы!!! — И припустил в противоположную от пещеры со спящими спутниками сторону, уводя зубастого хищника за собой.

Кто сказал, что бегун из крокодила никакой? Ну, разве только на марафонской дистанции спечётся. А в спринте — очень даже ничего. Можно даже сказать — ого-го! Только ноги успевай подбирать, чтобы за пятку не прихватил.

В воде, говорят, у человека супротив рептилии шансов вообще никаких. Поэтому Боб нёсся вглубь острова. Эх, островок попался малюсенький, особо не разбежишься. Да ещё и на утоньшение через несколько метров пошёл: как бутылка — от основания к горлышку. И по центру этого «горлышка» растёт толстенное дерево: начнёшь оббегать — точно сверзишься в воду, зацепившись за торчащие в разные стороны воздушные корни. Тут-то тебя тёпленьким и возьмут.

Да, выбор невелик: впереди — древо, будь оно неладно, справа-слева — вода, позади — крокодил.

Развернуться, принять бой? А сдюжит ли он против этой живой машины для убийства?

Забраться на дерево? А успеет ли? Корней — куча. Не корни — сплетение анаконд. А вот ветви — высоковаты. Шансов допрыгнуть — один из десяти, даже с Бобовой подготовкой.

Есть, пожалуй, ещё один вариант. И он, наверное, крайний. Рассуждать всё одно некогда, а ноги сами несут вперёд, прямиком к дереву…

Боб проворачивал этот трюк не единожды. Но! Практически всегда в спортзале, или на съёмочной площадке (в последний раз на съёмке фильме «Плащ и шпага»), и никогда не преследуемый по пятам разъярённым крокодилом. Суть трюка проста: каскадёр забегает на стену, на высоту человеческого роста, отталкивается от стены ногами, и, делая заднее сальто, оказывается за спиной у преследователя. Естественно, это в случае если преследователь — человек. А ежели пятиметровый крокодил? Правильно — в этом случае трюкач рискует оказаться не за спиной, а на спине у преследователя.

Так оно и случилось. Боб забежал, оттолкнулся (лишь услышал, как внизу щёлкнули крокодильи челюсти), крутанул сальто, и… приземлился прямёхенько на хребтину гребнистой твари. Оказался верхом на рептилии! Такое вот австралийское родео. И надо признать куда опаснее родео техасского, когда бравые ковбои пытаются усидеть на разъяренном быке. Бык, конечно, тоже не подарок, но, по крайней мере, не вооружён набором из шестидесяти с лишним острых зубов, и не склонен к бешенному вращению вокруг собственной оси.

Осёдланному Бобом крокодилу, точно вожжа под хвост попала — завертелся волчком, захлопал пастью со скоростью швейной машинки. Робер и секунды не продержался на широкой гребнистой спине — полетел в переплетение толстых корней. Крокодил — за ним! Боб еле успел пролезть под мощной, похожей на пожарный шланг корягой. Зубастый убийца — следом! Просунул голову, распахнул пасть — того и гляди, теляпнет.

Робер не растерялся, вбил в глотку рептилии свою самодельную пику. Но не остриём, а поперёк — горизонтально. Крокодил рефлекторно захлопнул пасть. Со стороны — так учёная зверюга, охотно исполнившая команду хозяина «апорт». Но уж больно интенсивно виляющая при этом хвостом.

«Главное — не дать монстру вновь раззявить пасть», — со скоростью полёта пули соображал Робер. Будешь соображать медленнее, вообще лишишься способности соображать.

Мысли, говорят, материальны. Боб лично сумел убедиться в истинности этого не бесспорного, но столь привлекательного в данном конкретном случае постулата. Только подумал: как бы сжать челюсти гребнистому гиганту, да так, чтобы он их уже никогда более не разжимал? — тут как тут подоспела подмога.

Откуда-то сверху, прямо на морду крокодилу, прыгнула… Аннет! Упёрлась руками в ствол дерева, ногами вдавила челюсти пресмыкающегося в землю.

А тут и Пушкиндт подскочил, со скотчем. Шустро, точно чемпион мира по скоростному упаковыванию товаров, обмотал морду крокодила клейкой лентой.

Оп! — не успел Боб и глазом моргнуть, как охочий до человеческого мяса хищник оказался пойманным в хитроумную ловушку. Голова просунута между корней, в заскотченной пасти зажата палка, мешающая вытащить голову обратно. Что и остаётся — извиваться червяком-переростком, да хлестать по земле огромным хвостом.

Предоставив гиганта своей судьбе, путешественники вернулись к пещере.