Лужок черного лебедя

Мистер Ридд стер пыль с банки имбирного печенья.

– Это все, дружище? В одной банке – четверть фунта.

– Идеально, – сказал Хьюго.

– Как ты мог (Палач заблокировал слово «украсть», потом слово «совершить», и мне пришлось сказать «присвоить») - как ты мог присвоить папиросы?

Мне хотелось бежать – куда угодно, лишь бы подальше от места преступления, чем быстрее, тем лучше, но движение на дороге было довольно плотным, и мы долго не могли перейти на ту сторону улицы.

– «Папиросы» курят плебеи. А я курю сигареты, понятно? И я ничего не «присваивал». Это плебеи присваивают. А я «освобождаю».

– Тогда зачем ты «освободил» с-с-с… (я не мог выдавить из себя слово «сигареты»).

– Да-а-а? – Хьюго ждал.

– «Ламберт и Батлер»!

– Если ты имел в виду: «зачем я освободил сигареты?», то ответ прост: потому что курение – это невинное удовольствие, без побочных эффектов, кроме рака легких и болезни сердца. Но я и не собираюсь жить вечно. Если ты имел в виду: «Почему я освободил конкретно «Ламберт и Батлер»?», то ответ тоже очень прост: потому что я не хочу выглядеть, как нищеброд, я курю только лучшее, например, сигареты «Passing clouds». Но у этого вашего цыгана в магазине они не продаются.

Я все еще не понимал.

– У тебя что, нет денег на хорошие сигареты?

Хьюго развеселил мой вопрос.

– Я похож на человека, у которого нет денег?

– Но тогда зачем ты рискуешь?

– Потому что «освобожденные» сигареты вкуснее купленных.

Я вдруг понял, что чувствовала тетя Эллис тогда, в гараже, когда пыталась узнать, зачем Хьюго обидел Найджела.

– Но зачем тогда ты взял шоколадки и ментоловые конфеты?

– Конфеты – чтоб отбить запах сигарет. А шоколадки – чтоб отбить у тебя желание сдать меня.

– «Сдать тебя»?

– Ну, ты ведь не стал стучать на меня лишь потому, что в кармане у тебя тоже была «освобожденная» контрабанда.

– Неправда. Я ведь не настучал на тебя сегодня, когда ты дразнил Найджела!

– «Дразнил» Найджела? Я не «дразнил» Найджела.

Потом я заметил дом Кейт Алфрик. К нему подъехал серебристый МG, Кейт вышла из него и с бутылкой в руках направилась к входной двери. Ее сопровождал какой-то парень, который точно не был Джулией.

На втором этаже кто-то задернул шторы.

– Нет, нет, нет, нет, нет, ты держишь ее, как нацист в голливудском фильме. Расслабься. Держи ее так, словно это перьевая ручка. Так. А теперь – да будет свет! – Хьюго порылся в кармане. – Естественно, чтобы произвести впечатление на телочку, прикуривать сигарету надо с помощью зажигалки. Это придает крутости. Но здесь есть подвох: зажигалка может стать уликой против тебя, если ее найдут у тебя в кармане. Особенно когда твой брат – стукач. Вроде Найджела. Так что у нас сегодня – всего лишь спички.

Я смотрел на озеро – сегодня оно было неспокойно. Морщины водной ряби на поверхности.

– Я не видел, как ты… «освободил» спички в магазине.

– Я взял их у того типа в баре, который называл меня «братаном».

– Ты украл их у Гранта Берча?!

– Ой, не надо так на меня смотреть. Этот твой «Грант Берч» никогда не подумает на меня. Я ведь отказался от его сигарет. Это идеальное преступление.

Хьюго зажег спичку, прикрыл ее ладонями и протянул мне.

Внезапно подул ветер, и сигарета выпала у меня из рук и провалилась в щель в сиденье лавочки, между двумя рейками.

– Ой, – я наклонился, чтобы поднять ее, – пардон.

– Просто возьми новую, и никогда не говори «пардон». Я все равно собирался выбросить пачку после того, как мы покурим. – Хьюго достал пачку из кармана. – Мудрый человек никогда не хранит «освобожденные» вещи при себе.

Я посмотрел на сигареты, лежащие в пачке, одна к одной.

– Слушай, Хьюго, я очень благодарен тебе за то, что… ну, за то, что ты учишь меня всему этому и вообще, но, честно говоря, я не уверен, что…

– Джейс! – Хьюго изобразил удивление. – Только не надо включать заднюю сейчас! Мы ведь собирались лишить тебя курительной девственности, помнишь?

– Да, но… может быть… не сегодня?

Ветер выл, раскачивая деревья.

– «Не сегодня»?

Я осторожно кивнул, ожидая, что он взбесится.

– Что ж, это твое дело, Джейс, – невинным тоном сказал Хьюго. – Ну, то есть, мы ведь друзья. Я не стану заставлять тебя делать что-то против твоей воли.

– Спасибо, – сказал я и почувствовал себя идиотом. За что я благодарю его?

– Но, – Хьюго закурил, – это мой долг сказать тебе, что у тебя проблемы.

– В смысле?

Хьюго замялся, жестами как бы говоря: «даже не знаю, стоит ли поднимать эту тему».

– Нет, правда, что ты имеешь в виду? – спросил я.

– Я сейчас скажу тебе кое-что очень неприятное, – он затянулся сигаретой. – Но сначала я хочу, чтоб ты знал: я скажу это ради твоего блага.

– Хорошо. Я… (Палач схватил слово «слушаю»)… я понимаю.

– Обещаешь?

– Обещаю.

Глаза Хьюго меняли цвет в зависимости от погоды – они бывали серыми или зелеными.

– Эта фраза «не сегодня» – она как смертельная болезнь. Рак характера. Она задерживает твое развитие. Другие дети всегда чувствуют твою «не-сегодняшность» и презирают тебя за нее. «Не-сегодня» – это то, что заставляет тебя бояться всех этих плебеев из Блэк Свон. «Не-сегодня» – я абсолютно уверен в этом – это причина твоего заикания. (Бомба стыда взорвалась у меня в голове.) «Не-сегодня» заставляет тебя подчиняться ложным авторитетам, подонкам и падальщикам. Они чувствуют запах твоего «не-сегодня». Не-сегодня значит никогда. «Не-сегодня» – это кандалы раба, это жалкий голос внутри тебя (Хьюго заблеял, как козел): «Не-е-е-ет, куре-е-ение это пло-о-охо! Не слу-у-шай этого га-а-адкого Хьюго Лэмба!» Джейсон, ты должен убить в себе «не-сегодня».

Его слова были унизительны и в то же время – настолько точны, что я даже не смог ответить – лишь попытался улыбнуться.

– Когда-то я был такой же, как ты, Джейсон, – сказал Хьюго. – Точно такой же. Всегда боялся. Но есть еще одна причина, почему ты должен выкурить эту сигарету. Не потому, что это сделает тебя кем-то, кого твои кретины-одноклассники будут уважать. Не потому, что молодой человек с сигаретой выглядит гораздо привлекательней для дам, чем мальчишка с пакетиком карамелек. А потому… подвинься поближе, я скажу тебе на ухо.

Губы Хьюго коснулись моего уха, и по моей нервной системе пробежали 10000 вольт. (На долю секунды перед глазами у меня возник образ: Хьюго в лодке, он работает веслами так быстро, что здания и церкви на берегу невозможно разглядеть, они просто проносятся мимо, размытые скоростью; его бицепсы напряжены так сильно, что рукава его майки трещат по швам; и девушки, толпы девушек стоят на берегах, по обе стороны реки; они готовы ради него на все, как собачки, готовы вылизать любое место, на которое он укажет.) – Если ты не убьешь свое «не-сегодня», – сказал Хьюго замогильным голосом, – однажды ты проснешься, посмотришь в зеркало – и увидишь там Брайана или дядю Майкла!