Лягушка-путешественница. Часть 1

Весь день пассажирка чувствовала нарастающую ненависть команды. Даже капитан стал обращаться к ней только на "ты", цедя каждое слово сквозь стиснутые зубы.

"Если так дальше пойдёт, меня по рукам пустят, а потом отправят к гантам или сразу за борт", - грустно думала Ника, прислушиваясь к доносившимся из каюты голосам больных. Кто-то выкрикивал какие-то имена, кто-то слал проклятия капитану, богам и даже ей персонально, кто-то тихо плакал. Расположившийся у противоположного борта Картен тоже всю ночь не спал, ворочаясь на разложенных на палубе овчинах.

На следующий день умерли двое. Когда тело Варина скрылось в глубине, плачущий Тирган указал пальцем в направлении носовой палубы. И вызревавший много дней нарыв лопнул с оглушительным криком.

– Она во всем виновата!!! С тех пор, как эта девка ступила на корабль, нас преследуют беды и несчастья!!! У неё дурной глаз!!!

– Она вовсе не дочь Лация Юлиса Агилиса!
– подхватил Нут Чекез, скаля гнилые зубы.
– Я сам слышал, как аратачи говорили, что это мерзкая лягушка, которую демоны превратили в женщину с холодной кровью и подлым сердцем!

– Из-за неё мы попали на Змею и чуть не погибли!
– продолжал надрываться Тирган.
– Теперь она принесла нам лихорадку, и мы все умрём!

Застывшая у котла Ника испуганно посмотрела на корму. Но стоявший рядом с рулевым Картен демонстративно отвернулся, рассматривая чуть видневшийся на горизонте берег.

– Вот батман!
– прошептала она побелевшими губами.
– За борт что ли прыгать? Далеко? Что делать?

Матросы тоже заметили реакцию капитана на их обличительные речи. И, видимо, поняв её правильно, с криками: "За борт гадину! Бей её!" - устремились к лестнице, ведущей на носовую палубу.

Вздрогнув, Ника тихо заскулила и попятилась к борту, с тоской глядя в сторону берега. Но внезапно, как уже часто случалось в подобных ситуациях, страх сменился отчаянной решимостью, а потом и гневом. Шагнув к печке, девушка выхватила оттуда головешку, и не обращая внимания на ожоги, бросила в поднимавшихся по ступеням матросов.

– Вот вам, уроды!
– закричала она, швырнув следующую.
– Получите! Я вас козлов вонючих предупреждала: Не трогайте варваров! Оставьте их в покое! Не послушались, а теперь я виновата в вашей жадности, каракатицы бесхвостые! Держите!

Нападавшие невольно попятились под огненным градом. Кое-кто даже остановился. Но подходящие головешки скоро закончились и, воспрянув духом, матросы вновь стали подниматься на носовую палубу.

Затравленно озираясь, Ника схватила обломок весла, с помощью которого таскали котёл и каменные плиты. Волдыри от ожогов полопались, но она, тихо повизгивая от боли, упёрлась палкой в палубу и плечом навалилась на второй конец. Ещё одно усилие, и под ноги врагу рухнет не только котёл со все ещё скворчащей кашей, но и сама печь, внутри которой ярко переливались малиновые угли.

– Ну, крысюки помойные!
– завопила девушка, весело и зло скалясь сквозь набежавшие слезы.
– Не будет вам денег ни за шкуры, ни за рабов, всё пеплом пойдёт!

"А я за борт!
– мелькнула у неё спасительная мысль.
– И как получится!"

– Назад!
– внезапно прорезал воздух голос Картена. В перила лестницы с тихим звоном воткнулась стрела.

Взгляды отпрянувших матросов и пассажирки устремились к корме.

– Оставьте госпожу!
– махнул рукой капитан, а стоявший за его спиной Жаку Фрес натянул лук.

– Она во всем виновата!
– истерически завопил Тирган, прижимая ладонь к обожжённому плечу.
– Из-за неё мы все умрём!

– А я вам говорила!
– не утерпев, повторила девушка.
– Вечером, перед тем, как вы пошли на гантов! Забыл, тупая селёдка!

Матрос оскалился.

– Вы провидица, госпожа Юлиса?
– громко спросил купец.
– Вашими устами вещают боги? Вы зрите будущее?

Соблазн казался очень велик. В самом деле, кто будет связываться с предсказательницей? Ещё накличет какую-нибудь гадость. Но все же осторожность победила.

– Нет!
– ответила Ника, гадая, сможет ли она опрокинуть печку, прежде чем рулевой спустит стрелу.
– Я не могу видеть грядущее, просто иногда знаю, чего лучше не делать.

Она криво усмехнулась.

– Не стоит меня убивать. Если, конечно, хотите, чтобы хоть кто-нибудь из вас добрался до Канакерна.

Матросы на лестнице начали перешёптываться. Кто-то стал спускаться на палубу гребцов.

– Госпожа предупреждала, - неожиданно подтвердил Крек Палпин.

Топчась в задних рядах, он не торопился расправиться с пассажиркой, но и не спешил встать на её защиту.

– Умри!
– неожиданно, с отчаяньем в голосе завопил Тирган.
– А-а-а!!!

Ника упёрлась плечом, печка качнулась, готовая опрокинуться под ноги нападавшим. Но остальные матросы не сдвинулись с места. А пущенная Жаку Фресом стрела, пролетев над плечом вопившего моряка, исчезла в море.

"С такого расстояния даже я не промахнусь", - молнией мелькнуло в голове девушки. Перехватив обломок весла, она ударила Тиргана сверху вниз, словно колола дрова.

"Хочешь один на один? Давай!" - оскалилась Ника.

Противник отскочил, и в руках у него неожиданно оказался короткий кинжал с широким, хищно изогнутым лезвием.

– Держите его!
– рявкнул Картен.
– Чего встали?

Но люди, обычно беспрекословно исполнявшие приказ своего капитана, на этот раз не двинулись с места.

– Ты не дочь Юлисов!
– презрительно плюнул ей под ноги Тирган.
– А гадкая лягушка в человеческой коже! И я с тебя её сейчас сдеру. За Варина, за Дреса! За всех, кто из-за тебя не вернётся домой!

"Опять экзамен, - подумала будущая помещица, следя за каждым движением врага и стараясь пропускать мимо ушей оскорбления.
– Решил в ножички поиграть? Так меня тоже кое-чему учили. Посмотрим, чей наставник круче".

Матрос сделал выпад, стараясь нанести колющий удар. Но ему в лицо полетела палка. Тирган без труда отбил её в сторону, но задев локтевой нервный узел, отпрянул, зашипев от боли. Этого времени пассажирке хватило, чтобы выхватить кинжал, с которым она в последнее время не расставалась.

Дальше всё произошло как-то само-собой. Возможно, противник оказался никудышным бойцом, или Лаций Юлис Агилис был настоящим мастером и кое-чему смог научить свою названную дочь? Тело легко увернулось от летевшего в живот лезвия, а клинок Ники, легко преодолев сопротивление кожи и мышц, вошёл в печень врага. Мускулы сработали на автомате, выдернув и вновь загнав оружие по самую рукоять.