Любить нельзя ненавидеть

Ранее бесстрашная Королева впервые испугалась своего учителя».

Избежать опеки стало практически невозможно, если не Робин, то отец, не отец, так Робин. Она совсем перестала оставаться одна. Шаг влево, шаг право, в независимости от направления и способов передвижения с ней рядом всегда был кто-то. Везением было, когда этим кем-то становился стражник, все еще послушный королеве, но отчего-то начавший подчиняться разбойнику. Скорее бояться, потому что теперь Робин строго следил за дисциплиной. А она просто не вмешивалась, поручив это мужчине.

Спустя долгое время ей наконец-то повезло остаться под присмотром стражи. С того нападения она больше нигде не бывала одна, только если в своих покоях, и то на те недолгие часы, когда разбойник еще не вернулся.

Сейчас это было на руку. Какая удача. Она наконец-то сможет довести дело до конца. На одну проблему определенно станет меньше. Реджина скроет все просветы прошлого, что темным свечением постоянно напоминают о себе в ее новом настоящем вместе с лучником. Старых грехов не перечесть, и каждый старается суровыми последствием вновь влететь в ее жизнь, угрожая этому блеклому счастью рядом с Робином. Уже не боялась, но все еще не хотела, чтобы он узнавал ее старые проступки. Скоро, сразу после Рождества, ее жизнь официально поделится на «до» и «после». И это «после» станет самым лучшим этапом в ее жизни. Этапом, где человек с татуировкой льва узнает правду и простит ее, как делал это сотни раз раньше. Где им суждено если не светлое будущее, то хоть какой-то спокойный финал.

— Ваше Величество?

Осторожный зов стражника вывел ее из раздумий. В последнее время она часто думала об этом, ненароком начиная мечтать, за что сама же себя и упрекала. Мечтать — слишком непозволительная роскошь. В мечтах ты понемногу сродняешься с теми мыслями, что греют душу, без них твое существование затрудняется, как дыхание под водой. Ей нельзя мечтать, потому что это никогда не случится. Точно не с ней.

— Ждите меня здесь.

— Но, Ваше Величество…

— Я сказала, ждать, — одернув подол плаща, она многозначительно посмотрела на своих спутников. — Если хотя бы одна живая душа в замке узнает, что я была здесь, вы закончите свои недолгие дни с крысами в этой же темнице.

Она так давно никому не угрожала и не причиняла боль, что уже и забыла, какое это потрясающее чувство. Чужой страх рождал в ней силу, которая вновь тратилась не во благо. И Реджина была рада этому чувству. Ведь это означает, что Румпельштицхен был неправ — она не добреет. Просто не может стать паинькой при всей этой тьме, заложенной почти сразу при рождении, в генах, а потом с такой тщательностью взращиваемая матерью долгие годы. Она не может стать хорошей на все сто процентов, даже лучнику не исправить это, ведь тьма… она как страница в книге. Черная с обугленными краями. И только всевышнему автору известно, сколько будет таких страниц в каждой рукописи.

Довольно улыбнувшись мимолетным мыслям и рожденным заново ощущениям прошлого зла, она отворила дверь и, закрыв ее изнутри, зашла в темницу.

«- Я смотрю, ты вновь потратила время зря.

Услышав до омерзения надоевший за эти дни голос, Реджина отложила расческу и встретилась взглядом с Румпелем сквозь зеркало.

— Ты имеешь ввиду вновь не разрушила этот мир? Да, какая жалость, — Королева поднялась и выжидающе посмотрела на Мага.

— Ты совсем позабыла о своей мести. Поразительно. Неужели тебе пришлась по вкусу мирная семейная жизнь. Как в сказке: замок, принцесса и принц. Только тут несостыковочка… — изобразив в воздухе полукруг, Темный хлопнул в ладони и приблизился к ней, ткнув покрытым чешуей пальцем ей в грудь… — ты не принцесса, а твой вор — точно не принц. И конец твоей сказки всем известен.

Он отошел на шаг и с каким-то явным сочувствием произнес:

— У злодеев не бывает счастливого финала, Реджина.

— У меня будет, — не веря собственным словам, старается раззадорить Румпельштицхена такой выходкой. Он ведь будет только рад убедить ее в обратном.

— Я бы хотел этого… для тебя и себя, разумеется, — смирение и надежда — это совсем не похоже на того Темного, которого она знала, но удивление длилось недолго. — Но без твоей помощи у меня ничего не выйдет, а раз так… Я разрушу твой счастливый конец, если того потребуют обстоятельства. Поэтому перестаньте мечтать, Ваше Величество…»

Чтобы то ни было, она не позволит словам Темного стать пророческой правдой.

— Оно сидит идеально, — Робин вновь встретился с ее взглядом в зеркале напротив, неосознанно отвлекая Королеву от очередного воспоминания. Стекло в темной деревянной оправе во весь рост показывало Реджину в иссиня-черном платье с небольшим шлейфом, на который по неосторожности наступил лучник. Он стоял за ее спиной, ласково перебирая пряди распущенных волос.

Ему нравилось, когда они струились по ее спине, не скованные шпильками и лентами, нравилось путать в них пальцы, порой крадя у Королевы тихие вздохи.

— Нет, — в очередной раз, отстранилась от его рук, боясь, что если она ответит на ласки, то они никогда не закончат эту примерку.

Швеи были весьма ответственные и по просьбе королевы быстро изготовили ей несколько платьев к новогоднему торжеству. Робин видел лишь одно из них.

— Реджина, ты выглядишь прекрасно. В одежде или без, поверь мне, — мужчина улыбнулся ей, опустившись на софу. Оттуда еще раз осмотрел ее с ног до головы, заостряя внимание на излишне открытой груди. Декольте было достаточно глубоким, чтобы заинтересовать любого мужчину, и Робин не хотел, чтобы этим мужчиной был кто-то кроме него.

— Примерю другое.

— Есть еще одно?

— Да, думаю, тебе понравится, — лукаво улыбается Реджина, прячась за ширмой.

— Конечно, понравится.

Вторит ей лучник, покорно ожидая пока его женщина переодевается. Хотя желание помочь ей снять платье было немного больше, чем просто наблюдение за процессом. На самом деле, ему нужно быть совсем в другом месте. Сегодня необходимо еще раз проверить готовность к дороге, а также надежную защиту здесь. Все, что поможет обеспечить безопасность Королевы в самом замке или же за его пределами. Лучник лично проконтролирует весь процесс и сам же его реализует. А насчет бала. Он поедет с ней. Да. Они это даже не обсуждали, и не должны. Реджина не сможет противиться этому, да и не станет.

— Робин?

Мужчина пару раз моргнул, возвращаясь в реальность, где его восхищения ждала самая прекрасная женщина из всех, которых он когда-нибудь видел. Она стояла совсем близко, невинным взглядом очаровывая разбойника, который на миг позволил себе забыть о том, зачем пришел сюда. Эта струящаяся ткань, искусно собранная лучшими портнихами, так идеально сидевшая на стройном теле, подчеркивала все великолепие Королевы Зачарованного леса, делала выразительнее глубину карих глаз, от которых лучник не мог оторваться.

В них одних был весь свет и вся красота, не в этой дорогой тряпке и ярких камнях, не в запахах, смешанных в стеклянных бутыльках, в ней одной был весь его мир. Робин сейчас это понял. Осознал окончательно и, протягивая ей руку, прошептал:

— Я люблю тебя.

Она вложила ладонь, позволив притянуть себя для легкого поцелуя в губы

— Тебе не нужно говорить это постоянно, чтобы доказать свою любовь, — произносит Реджина, обнимая лучника за плечи.

— Во-первых, — деловито начал Гуд, убирая упавшие на ее лицо пряди, — мне нравится говорить это, а во-вторых, — осторожно гладит кончиками пальцев раскрасневшиеся щеки, — твоя смущенная улыбка бесценна.