Любитель историй

еще через пару ударов сердца – атакуют не раздумывая.

– Полагаю, вам хватит ума сохранять спокойствие и не

трясти своими конечностями во избежание более серьезных

последствий…

Неуверенные кивки послужили отвлекающим маневром.

Лейтенант ловким движением увел стилет в сторону, а его

подчинённый уже обнажил шпагу и попытался сходу

нанести рубящий удар, направленный в ключицу

противника.

Уклонившись от блеснувшего клинка, Скиталец понял, что

опоздал. Следующий выпад заставил скрежетать металл.

Страж вложил в атаку всю свою силу. Левая защита, правая.

Первые атаки лейтенанта показались Сейлу достаточно

сумбурными. Подобная неуверенность пройдет, как только

он почувствует вкус боя. И тогда его навыки, отточенные

при утомительной муштре, принесут свои плоды, а

Скитальцу придется сложить оружие на милость

победителя. Допустить такой исход было ниже его

достоинства.

Очередной выпад скользнул по лезвию стилета, и острие

шпаги уперлось в стену. Ошибка. Как часто такое бывало

при излишней самоуверенности. Ударив кулаком в челюсть,

Скиталец не свалил лейтенанта с ног, но заставил того

пошатнуться и выбыть из схватки на пару драгоценных

мгновений.

Пока второй страж растеряно косился на своего

командира, не зная толи продолжить атаку, толи кинуться

на помощь, Сейл не мешкая рванул в противоположную

сторону. За спиной послышались колкие ругательства, но

он пропустил их мимо ушей. Если бы он всегда встречал

врага лицом к лицу, то наверняка уже кормил бы червяков

на каком-нибудь далеком острове Карги. Иногда стоило

идти на хитрость, если желание жить пересиливало любую

геройскую выходку.

Жадно хватая ртом воздух, Скиталец зашвырнул подальше

стилет, который стал плохим помощником при беге, и ловко

растворившись в серых клубах ночного тумана, свернул в

первый попавшийся проулок.

Фортуна весело подмигнула беглецу, давая ему очередной

шанс на спасение. По-военному, на ходу, отдав честь

слепому случаю, Скиталец услышал за спиной всего один

выстрел - у второго стража, видимо, вышла осечка.

Лейтенант оказался более удачливым, но попасть в цель на

таком расстоянии не удалось бы даже самому искусному

стрелку.

Проделав небольшой путь – около ста шагов - Скиталец

впервые в жизни посетовал на злой рок, который серой

тенью преследовал его сегодняшней ночью. Улыбка Удачи,

еще недавно маячившая над крышами домов густой

россыпью звезд, резко растянулась, обернувшись желчной

ухмылкой. Очередная привередливая игра высших сил

закончилась не в его пользу.

Три мрачные тени выросли перед Скитальцем, будто из-

под земли.

Фортуна хихикнула и растворилась в белесом полотне

тумана.

Крепкие руки схватили Сейла за грудки, а на запястье

щелкнули замки наручников – преследование закончилось.

Неудачная попытка вырваться из хищных лап незнакомцев,

вызвала ответную реакцию тех, кто был в большинстве.

Череда ударов заставили Скитальца успокоиться и

затихнуть. Цепь наручников натянулась, потянувшись к

земле.

Фортуна издала довольное хрюканье. Такое разочарование

она видела редко, и оттого зрелище становилось еще более

занимательным. Упав, Сейл почувствовал, как его

проволокли несколько метров и вновь отвесили очередную

порцию тумаков.

– Гнида! Будешь знать, как переходить дорогу стражам.

– Добавь ему хорошенько, Скит. Иначе не поймет.

– Да, пускай теперь хромает, а то слишком прыткий!

Скиталец лежал не шевелясь, стойко перенося все

невзгоды заносчивой Удачи. Столько несчастий в один день

даже для него было слишком.

* * *

Здесь было сыро и промозгло. Пальцы закоченели в

мгновение ока, а щеки сковала тонкая пленка мороза, делая

лицо почти каменным. Клер слышала свое дыхание,

оглушающее биение сердца. И еще песню…

Нет! Она всячески пыталась отогнать от себя навязчивые

мысли, что провалилась в небытие, туда, откуда нет выхода

и любой смертный, оказавшийся в таком месте, не сможет

выдержать и десяти бесконечных минут. Звук то нарастал,

то затихал, теряясь в монотонной капели. Дождь

пробивался даже в трюм корабля, разрушая всяческое

подобие надежности деревянного исполина.

Песня, подхваченная сотней голосов, напоминала

реквием по умершим. Тяжелая, тянущаяся, словно шлейф,

мелодия блуждала между корабельных улиц, донося до

девушки обрывки отдельных фраз.

Мы видели море во всей красе,

Но шепот волн раздался во сне

Земля так близко, в глубине,

Помните братья - быть беде.

Сквозь плохо просмоленные бока временного укрытия,

Клер смогла разглядеть трепетный огонек свечи, который

двигался в такт неслышным шагам, и черный балахон,

время от времени, заслонял крохотный свет. Потом возник

еще один светоч, и еще один… За пару секунд Клер

насчитала около десяти. Голоса сливались в один мощный

гул, рождая все новые куплеты, в которых рассказывалось о

грустной судьбе тех, кто не смог доплыть до берега и

принял мучительную смерть в морской пучине.

Но на этом песнь не прекращалась. Судьба утопших была

еще ужаснее. Затерявшись среди чужих миров, они так и

бродили в поисках собственных кораблей, словно те могли

вернуть им потерянную жизнь.

Мы ищем наш берег плывущий в ночи,

В руках яркий ключ, будто пламя свечи,