Любовь Демона

Хочу ответить, но не успеваю. Демьян толкает меня вперед, заставляя упереться руками в каменный пьедестал. Рывком притягивает за собранные на затылке волосы, впивается в рот. И больше всего он сейчас похож на вампира, который вгрызается клыками в шею обездвиженной жертвы.

Демьян

Я охуел, когда она мне ответила.

Уже и не мечтал об этом. Уверен был, что это последний раз, когда Ангелина сама пришла, и дальше мне придется наизнанку вывернуться, чтобы снова ее заманить.

Начал план продумывать, думать, как ее завлечь. На будущее. Потому что больше шантажировать я ее не стану, даже если она меня окончательно нахуй пошлет.

Но она не то, что удивила. Она меня убила. Потому что ответила на поцелуй.

Рывком разворачиваю ее к себе, всаживаюсь языком в рот и долблюсь ритмично. Ангелина поддается, отвечает на ласку. Сначала руками за пьедестал держится, затем несмело их на мои плечи кладет.

Меня конкретно рубит, подхватываю ее под попку и усаживаю на холодный камень. Ноги широко развожу, коленями вдавливаю. Губами по шее скольжу, тонкие жилки прикусываю.

Рукой параллельно веду, опускаюсь в ложбинку и ныряю в вырез платья. Он здесь глубокий, на запах. Под бюстгальтер руку просовываю и полушарие груди накрываю.

Ангелина стонет, и я с ней вместе. Вершинка сразу твердеет, торчком становится. Пальцами зажимаю, оттягиваю. Платье с плеч стягиваю, соски наружу вырываются.

Они оба торчком стоят, и у меня член в штанах синхронно дергается. Сука, хоть бы не кончить раньше времени.

Ангелина с разведенными ногами так охуенно смотрится. Разрез на платье достаточно высокий, удобно, можно платье не снимать.

Смотрит в глаза, губу прикусывает. Руки у меня на плечах лежат, и я медленно на колени опускаюсь.

Ее зрачки расширяются, в глазах недоверие, настороженность. Сомневается во мне моя любимая...

Подтягиваю ближе за бедра, языком прохожусь по полоске ткани между ног. Она и так мокрая, еще я добавляю. Ангелина вскрикивает и за мой затылок хватается.

Смотрю на нее снизу вверх, языком перемычку поддеваю. Она смотрит круглыми от шока глазами

— Демьян, — шепчет потрясенно, а я вокруг горячего розового входа языком кружить начинаю.

Ее соки с моей слюной смешиваются, яйца поджимаются, когда я ее вкус вспоминаю.

Сладкая моя Ангел, пиздец какая сладкая.

— Демьян, — она уже не шепчет, стонет. Пальцами в затылок вцепилась, интуитивно меня направляет, как ей надо.

Смазываю пальцы ее влагой, осторожно двумя вхожу. Языком нахожу бугорок между мокрыми вылизанными складочками, Ангелина кричит и выгибается.

Да, я все помню, милая, помню, что это твое самое чувствительное место. Та кнопка, нажав на которую, ты получишь гарантированный оргазм.

Посасываю клитор, двумя пальцами трахаю мокрую девочку, и она совсем быстро сдается. Запрокидывает голову, воздух со свистом втягивает. Хочет колени свести, но я не даю. Царапает ноготками мою голову — волосы ищет, чтобы уцепиться. Но я слишком коротко стригусь.

Она сама на пальцы насаживается. Раз, второй, третий. Поднимаюсь с колен, пальцами в промежность толкаюсь. Влага хлюпает, Ангелина стонет.

Наклоняюсь, втягиваю губами сосок и посасываю.

— Да, Демьян, да, — сипло стонет Ангелина, взвивается и обмякает, держась за плечи.

— Хорошая моя девочка, молодец, — целую в приоткрытый искривленный в крике рот. Языком внутрь проталкиваюсь. — Помнишь, какая ты вкусная?

Она только дышит тяжело, пока я соски большими пальцами вдавливаю. И тогда я озвучиваю вслух то, что крутится на языке.

— А теперь ты, Ангел. Пососи мне.

Она кивает, обняв за шею, дышит в ухо. И мне пиздец хорошо от того, что она так ярко кончила.

Сползает с пьедестала, опускается на колени.

— Подожди, — останавливаю. Разворачиваюсь, опираюсь на пьедестал. Беру ее за подбородок и вверх приподнимаю. Говорю хрипло, глядя в глаза: — Соси как ты умеешь.

Она молчит, руками по ширинке шарит. Хочет расстегнуть ремень, путается. А у меня выдержки уже нихуя нет.

Одной рукой ширинку расстегиваю и член вынимаю, другой Ангелину к нему подталкиваю.

Девчонка не успевает рот открыть, а я уже ей член всовываю. Она от неожиданности зубами меня прикусывает, надавливаю на щеки.

— Не кусай, Ангел. Соси. Как ты мне лежачему сосала.

Она кладет руки мне на бедра и принимает в себя мой закаменевший стояк. Он полностью не входит, но я не давлю.

Ангелина на мне лежачем хорошо натренировалась. Потом, в приступах жесточайшей ревности, я представлял, как она Артуру отсасывает. А сейчас мне похуй.

Главное, она сейчас передо мной стоит на коленях. Из разреза выглядывают стройные белые ноги. Одно это заводит пиздец.

Платье стянуто с плеч до локтей, чашки бюстгальтера сдернуты вниз. Соски торчат наружу тугими напряженными горошинами.

Она снова возбуждена, так всегда было.

Мы оба с ней любили ласкать друг друга ртом. Но я еще тогда до ломоты в паху хотел сделать с ней это стоя.

Стоя вбиваться в сладкий влажный рот. Смотреть сверху вниз, как она обхватывает припухшими губами член, чувствовать, как скользит язычком по каждой венке.

Знала бы она, сколько раз я ее такой представлял. Сколько литров спермы на нее вылил.

Ангелина расслабляет горло и пропускает член глубже до упора. Я учил ее, под себя делал. Главное, не думать, что там тот гондонище тоже был...

Нахуй его, сейчас это мой Ангел. Только мой.

Тонкая рука с изящными пальчиками соскальзывает с бедра и ныряет в разрез. Она сейчас ласкает себя там, размазывает хлюпающую влагу по набухшим мокрым складкам. От представленной картины в ушах нарастает гул, в глазах темнеет.

Еле успеваю выдернуть член из рта Ангелины — она никогда не любила глотать сперму. Член взрывается белесой жидкостью. Она выстреливает тугими струями на грудь и шею девчонки.

И хоть ноги еще мелко трясутся от охуенного оргазма, наклоняюсь и поднимаю ее с колен.

— Иди сюда, моя охуенная, — накрываю ртом опухшие губы.

Поднимаю на руки, несу в спальню. Она рвано дышит, судорожно сглатывает.

Целую глаза, лоб, скулы. Ангелина поднимает руку и нерешительно трогает лицо.