Любовь Демона

Каждое слово раскаленным штырем вбивается прямо в сердце.

— Марго нас специально засняла на видео, — продолжает Алена, всхлипывая. — Она потом шантажировала всех, кто туда попал, что мы пойдем по статье. И я испугалась, Демьян, мне точно не нужна была такая слава. Но сейчас я поняла, что больше носить в себе это не могу, всю эту грязь. Носить вместе со своим ребенком...

Слушаю и не верю. Не верю, что такое могут сотворить двуногие. Не маргиналы, не отбросы, вполне нормальные цивилизованные люди. Когда-то я их даже считал друзьями...

Алена еще что-то говорит, размазывая сопли по щекам, но я ее не слышу. Разворачиваюсь и с силой всаживаю в стену кулак.

Один удар. Второй.

Кровь течет по костяшкам, но я продолжаю бить. Просто представляю вместо стены собственную самодовольную рожу.

Она мне говорила. Она мне рассказала, но я не поверил. Вел себя как гондон, поверил никчемным людишкам, которые смешали с грязью мою любимую, мою единственную, моего Ангела...

Значит и то, что она хотела увидеться со мной в день моей свадьбы, правда. А еще, что все это задумала мама...

Упираюсь в стену и ударяюсь лбом.

— Демьян! Демьян! Что ты делаешь! — прорывается сквозь пелену. Поднимаю голову, смаргиваю.

Я бы с удовольствием вдолбил в стену голову Алены, но все-таки она девушка. И к тому же, беременная.

С ободранных костяшек стекают кровавые струйки. Алена в ужасе трясет меня за локоть, а в кабинет уже вбегают сотрудники во главе с бухгалтерией. Бухгалтерия просто ближе всех. Походу, это я к ним пробивал стену головой.

— Демьян Андреевич! — в ужасе вопит моя главбух. — Кто это вас так?

— Успокойтесь, — поднимаю неотбитую руку, — все в порядке. У кого-то здесь есть перексись и бинт?

***

Еду по взятому в отделе кадров адресу, меня все еще потряхивает.

Веду машину здоровой рукой, вторая забинтована — бухгалтерия постаралась.

Алену пришлось долго успокаивать, потом приехал ее жених. Хотел набить мне ебальник, думал, что это я ее довел.

Я был только за, мне все еще хочется разнести пол мира. И жених Алены был бы для меня настоящим подарком, но не судьба.

Алена быстро оттеснила от меня своего жениха, а потом и вовсе увела его из офиса.

Я не стал у нее спрашивать про мать. Скорее всего, мать в сговоре с Марго и Артуром, а Марго точно не стала таким делиться с подругой.

Они ответят за все, все трое. Но сейчас я должен увидеть Ангелину.

Букет я выбросил еще в офисе. После того, что я сделал, я не букеты носить должен. Если Ангел меня нахуй пошлет, это будет самое малое, что она может сделать.

Но я никуда не пойду. Буду под дверью сидеть, пока не простит. Будку под подъездом поставлю, жить в ней буду, но я дождусь, чтобы она простила.

В подъезд попадаю без труда — на двери дешевый кодовый замок, который открывается без особых усилий. Взлетаю без лифта на пятый этаж.

Жму кнопку звонка — в квартире раздается трель. Долго жму, никто не открывает. Ее что, дома нет?

И когда готов уже двинуть ногой, дверь открывается.

***

Ангелина

Когда я вернулась из отеля, Миланка уже спала. Температура упала, ее лобик был усыпан мелкой испариной.

Я достала из шкафа бутылку шампанского. Хорошее, дорогое, мне еще при Астафьеве подарили на день рождения от компании.

— Спасибо тебе, Кать, — поблагодарила я соседку, — и извини, что задержалась.

Катерина взяла бутылку, но губы поджала.

— И тебе спасибо, Ангелина, обращайся, если надо. Только больше больной Миланку не оставляй. Я так пересрала, когда посадила ее на руки книжку почитать, а у нее лоб горячущий! И ты еще не на связи. Я строчу сообщения, а ты их не читаешь...

Она глянула так многозначительно, что я все поняла.

В отеле я быстро обмылась, но даже если бы я час стояла под душем, это не помогло.

От меня пахнет мужчиной. Я все пропиталась запахом Демьяна, и смыть его получится не скоро.

Катерина не может этого не слышать, она поняла, что я была на свидании, поэтому хоть и не говорит вслух, но во взгляде ее ясно читается осуждение.

— Ты пойми, Лин, у меня ж своих детей нет, я не знаю, что делать, когда они болеют... — уже в дверях оправдывается соседка.

— Все нормально, Кать, спасибо тебе! — выпроваживаю ее из дома и закрываю дверь.

Завариваю чай, достаю малину. Пусть будет наготове. Если малышка проснется, напою ее теплым чаем.

Только собираюсь идти в душ, как звонит мама.

— Доченька, ну что, как Миланка? Может Грише вас завтра забрать?

— У нее к вечеру снова поднялась температура, — не говорю маме ничего про Катю. Тогда придется рассказать про Демьяна, а я не могу. Между нами все кончено, зачем ворошить старую неприязнь? — Наверное придется давать ей антибиотик.

— Может позвони врачу? Ты говорила, она дала свой номер телефона?

— Да, сказала звонить, если станет хуже. Но сейчас уже поздно. Завтра наберу. Так что скажи Григорию, чтобы не ехал, я боюсь, что мы можем заразить Артемку.

Мама нервно вздыхает.

— Неспокойно мне, дочка, что вы там одни. Дом здесь большой, может попробуем их по разным комнатам развести?

— Ты не помнишь как они в прошлом году гриппом болели? — хмыкаю в трубку.

Это был еще тот трэш. Братишка использовал любую возможность, чтобы пробраться к Миланке и конечно же заболел. В итоге мы с мамой потом тоже свалились с гриппом, из всей семьи самым крепким и выносливым оказался Григорий.

— Не переживай, мам, мы приедем как только Милана перестанет температурить.

Мама снова вздохнула.

— Хорошо, доченька. Только не теряй времени, собирай вещи. Чтобы мы сразу заказали грузчиков и машину. Мне будет спокойнее, когда вы переедете.

Мне так тоже будет спокойнее, но я успокаиваю маму, говорю, что все и так хорошо, и прощаюсь.

После душа проверяю у Миланки температуру, дочка мне снова кажется горячей. Градусник показывает тридцать семь и пять, а значит температура снова растет.

Решаю лечь спать в комнате дочки. Раскладываю раскладушку, ложусь прямо в халате и ставлю будильник, чтобы проснуться через полчаса.