Любовь к драконам обязательна

Я подавилась супом. Совершенно точно, вся контора теперь будет гадать о степени нашей близости! Потом банда прижмет меня к стене в дамской комнате и попытается сличить с девицей в маске из газетной статьи. Не представляя, как выкрутиться из неловкой ситуации, я отложила ложку и улыбнулась:

– Госпожа… - тут я попыталась вспомнить, как зовут блондинку по-настоящему, ведь мысленно называла ее только «лучшие продажи прошлого года», – спасибо за десерт, но я на диете. Господин ди Элрой, вы на встречу не опаздываете?

– Я ее отменил, - старательно пряча ухмылку, отказался он от выдуманных переговоров и указал на поднос: - Мы можем спокойно доесть. С десертом не стесняйтесь. Госпожа Крэнг, присоединитесь?

Удивительно, как от чистого, ничем не замутненного восторга, отразившегося в лице с карминовыми губами, она не бухнулась в летаргическом сне прямо на плиточный пол едальни.

– Не откажусь.

Крэнг перетащила почти пустой поднос с нетронутой тарелкой салатных листиков и объяснила скудость трапезы, заставив меня почувствовать себя обжорой:

– Предпочитаю здоровое питание.

– Я заметил, - иронично хмыкнул Таннер.

– Господин ди Элрой, я хотела внести предложения по увеличению продаж, – застрекотала блондинка.

– Изложите в письменном виде и отдайте госпоже Амэт. С сегодняшнего дня она отвечает за все предложения, - дружелюбно отмахнулся он от энтузиастки, и мне стало по-настоящему любопытно, насколько этого самого дружелюбия хватит дракону, ненавидевшему говорить о работе во время еды. Как быстро он начнет плеваться огнем? Окончание обеда прошло в тягостном молчании, и я почти не сомневалась, что проклятье коллективного несварения меня тоже не минует.

Остаток дня я пыталась улучить момент, чтобы по-человечески вручить прошение об увольнении, вернее, торжественно попросить вытащить заявление из-под завала бумаг, но пещера вдруг превратилась в проходной двор. Когда через пару часов за закрытой дверью стало тихо, я рванула вон из комнаты, от поспешности сметя со стола десяток писем, и обнаружила, что Таннер действительно умотал на какую-то встречу.

Под занавес Паприка вплыла в стажерскую, когда я строчила злобное послание в доходный дом. Дождавшись, что на нее обратят внимания, с видом вдовствующей королевы она объявила:

– Господин ди Элрой прислал записку, что сегодня уже не вернется и попросил вас отвезти к нему домой документы.

– Отлично! – немедленно просияла я. Теперь-то он точно получит прошение! Отдам лично в руки.

– Вы согласны? – опешила Паприка, видимо, приготовившаяся к штурму и не ожидавшая мгновенной капитуляции.

– Ради «Драконы Элроя» я готова работать сверхурочно.

– Достойное рвение, - сухо вымолвила секретарь.

– А денег на кеб дадите? Дилижансы в конце дня – настоящее чистилище…

В конторе только заканчивался рабочий день, а я, сжимая под мышкой большой желтый конверт с бумагами, стучалась в апартаменты Таннера. Ожидала, что мне снова откроет домоправительница, но на пороге возник сам хозяин. Неожиданно я оробела. Сердце билось так громко, что, казалось, Элрой мог услышать заполошный стук в тяжелой тишине. Наконец, я перешагнула через порог, осторожно прикрыла дверь и вымолвила:

– Я привезла документы.

– Вижу.

– И заявление по собственному желанию.
– Я вытащила из кармана плаща изрядно помятое прошение об отставке. Рука дрожала, и сложенный лист истерично трясся.

– Понятно, – отозвался он, а в следующий момент сжал мой подбородок.

Конверт полетел на пол, бумаги небрежно рассыпались по натертому до блеска наборному паркету, а я молниеносным движением прижала пальцы к его губам, запрещая меня целовать. От неожиданности Таннер замер и изумленно изогнул брови.

– Ты со всеми личными стажерами заводишь служебные романы? – сердито выпалила я.

Он убрал мою руку и нахально улыбнулся:

– Это было бы очень сложно – они все были мужчины.

И пока я искала достойный ответ, прижался губами к моему приоткрытому рту.

Когда мы сгребали с пола рассыпанные бумаги, то я заметила, что на некоторых листах остались пыльные отпечатки от туфель. Во время страстного поцелуя за каким-то бесом мы топтались по холлу.

– Я могу тебя перевести в отдел судебных заступников, - предложил Элрой, забирая собранную пачку документов.

– Тогда все решат, будто я получила должность через постель… - немедленно осознав, что сморозила, я прикусила язык.

– Мне нравится ход твоих мыслей, – ухмыльнулся коварный соблазнитель.

– Знаете, господин ди Элрой, время к ужину. Я поехала, а то матушка будет волноваться… - немедленно решила я сбежать, проклиная себя за то, что теперь могла думать только о том, где в доме находилась спальня.

– Если я пообещаю ужин, останешься?

На самом деле, возвращаться домой не хотелось. На балу Эзра умудрилась познакомиться с каким-то «перспективным клерком», а господин «пять тысяч триста шиллингов» сбежал, и Арона возревновала. Моя спальня немедленно превратилась в комнату для постоя младшей сестры, а дом – в арену для боев. С затаенной надеждой я ждала, когда скандалистки разбушуются и разобьют самогонную установку, кажется, уже пустившую корни в углу комнаты.

– Уговорил, - проворчала я.

Предлагая еду, он забыл упомянуть, что отпустил слуг, и стряпать нам придется самим. Наверняка Таннер своровал романтичную идею о совместной готовке в одной из конфискованных сентиментальных книжек, для того и завлек меня в гости, но он не учел одной мелкой детали, ни один из нас не умел готовить.

Удивительно, но Элрой знал, где в его жилище располагалось царство кулинарии. Идеально чистая кухня в апартаментах была небольшой, и некоторое время в гробовом молчании мы изучали обстановку, и оба ощущали себя шпионами на вражеской территории. Вместо очага, какой готовили простые смертные, использовалась плита – мраморная столешница с вживленными кругами огненного камня, нагревавшегося от прикосновения с посудой. В теории я знала, что самый большой черный блин должен был раскаляться добела, а маленький грелся едва-едва. Кухонная утварь висела на крюках, в круглую мраморную раковину опускался хобот крана.

Подозреваю, что Таннер надеялся, будто процессом начнет руководить женщина, но мой растерянный вид лучше любых слов говорил, что нам стоило придумать другое мило-глупое и ужасное романтичное занятие, а главное, не грозящее пищевым отравлением. Однако отступать было поздно, мы уже стояли перед плитой.

– Посмотрим, что у нас есть в холодильном шкафу?
– жизнерадостно потер руки Элрой, стараясь скрыть, насколько дезориентирован.

– Ага, - зачарованно согласилась я.

Мы с опаской раскрыли створки холодильного шкафа и остолбенели от продуктового разнообразия на полках. Изнутри шел пар, холод испарялся, я лихорадочно пыталась вспомнить хотя бы одно простейшее блюдо, неспособное довести человека до лекарской койки. Жаль, что Таннер своровал идею в любовном романе, а не в кулинарном альманахе с рецептами.