Любовь опаснее меча (Наследник Алвисида - 1)

Граф сразу заметил барона Ансеиса, он стоял в окружении четырех рыцарей - зачинщиков турнира. Всех их было трудно сейчас узнать, они сменили боевые доспехи на парадные одежды, речи их были изысканны и вежливы, а ведь совсем недавно они скрещивали копья на ристалище. Рядом с французом, не сводя с него влюбленных глаз, стояла Аннаура. То, что она влюбилась в отважного барона с учтивыми манерами не было ничего удивительного. Но то, что когда Ансеис взглянул на нее и в его взгляде Отлак отчетливо прочитал интерес барона к Аннауре, поразило графа. Граф пожал плечами - жизнь многогранна, устанешь всему удивляться. Конечно, Аннаура необычна и выделяется среди многочисленных придворных дам - орлиными чертами лица и пылкой натурой. И только сейчас Отлак понял, что еще необычного было в ней - она никогда не носила головных уборов, пышные темно-каштановые волосы сразу привлекали к себе взгляд. И, оказывается, она все время меняла прическу - волосы то буйно спускались на плечи, то были тщательно заплетены в косу, то невообразимой башней возвышались над головой. Знатные дамы, которых знал Отлак, всегда носили разнообразные уборы - в виде ли полумесяца, или увенчанных двумя изящными рогами колпаков, или конусовидными с воздушными вуалями считая, что без головного убора они появились бы в обществе раздетые. А одна из бывших возлюбленных графа, овдовевшая супруга короля Лестинойского Клегисса, даже ложась в постель не снимала свой бархатный розовый с золотом колпак. И Отлак за несколько месяцев бурного романа так и не узнал, какого цвета волосы у его любовницы.

Барон Ансеис выглядел прекрасно, но несколько утомленно. Немудрено - встать с рассветом, выдержать столько боев с лучшими бриттскими рыцарями, да еще посмотреть состязание чародеев в обществе Аннауры, которая по мнению Отлака могла утомить любого. А ведь сегодняшний пир, как Отлак знал по опыту, может продлиться до утра. И горе тем рыцарям, что вовремя не отправятся спать, а после пира сядут на коней, чтобы сразиться в общем бою. Не много рыцарей способно выдержать такую нагрузку. Гловер - способен. И граф не удивится теперь, если окажется, что и симпатичный французский барон - тоже. Сам граф предусмотрительно поспал перед выходом на пир. И заставил отдохнуть сыновей. Педивер и Морианс пытались воспротивиться, но спорить со строгим отцом бесполезно. Зато теперь возбуждение Педивера от боя с Гловером прошло, он был спокоен и полон уверенного достоинства. Как и полагает наследнику графа Маридунского.

Барон рассказывал своим недавним противникам какую-то историю, те с увлечением слушали. Казалось, они забыли об утреннем поражении. Когда Отлак подошел к ним, француз закончил рассказ и вся компания разразилась дружным хохотом.

– О, граф, - сэр Гловер заметил подошедшего Отлака и взял его под локоть, - вы не только храбрейшего воина привезли в столицу, но и приятнейшего человека. Впрочем завтра, бычья требуха, мы с ним снова встретимся на ристалище. Барон, вы очень расстроитесь, оказавшись побежденным?

– Нет, - без запинки и смущения ответил француз.
– Если бы не ваши правила, я бы вообще не вышел завтра - не люблю толкотню и суету. Я предпочитаю сражаться один на один, лицом к лицу...

– А как же на поле боя, в битве?
– спросил сэр Ковердэйл.

– Там - другое дело. Там убиваешь врагов и пощады не ведаешь. Как и осторожности, чтобы не причинить особого вреда противнику, как я старался сегодня. Надеюсь, вы тоже не желали покалечить благородных рыцарей, с которыми сражались?
– обратился Ансеис к собеседникам.

– Да, конечно - дружно ответили рыцари.

Гловер нахмурился, он вспомнил убитого им огромного рыцаря.

– Единственное досадное исключение сегодняшнего дня, - сказал Ансеис, - тот огромный рыцарь, что неудачно упал на траву, сбитый грозным копьем сэра Гловера. Но я не понимаю, как ваши герольды допускают на турнир рыцарей, не умеющих падать с коня, не причиняя себе ущерба.

Гловер благодарно улыбнулся Ансеису. Он развеял сомнения его совести. Француз прочно завоевывал симпатии бриттских рыцарей.

"Умеет же барон внушить к себе приязнь!" - с белой завистью подумал граф Маридунский. Он уже знал, что Ансеис согласился взять лишь половину предложенного проигравшими зачинщиками выкупов за доспехи, оставил себе скромную сумму на дорожные расходы, а остальные деньги (немалые, к слову сказать) просил отдать герольдам.

Гловер отвел Отлака в сторону.

– Достойного сына вырастили, граф, клянусь всеми богами, живыми и умершими! На следующем турнире, пожалуй, мне будет с ним и не справиться, бычья требуха!

Граф довольно улыбнулся, но сказал:

– Вы тоже мастерски держались в седле. Четыре чистые победы на турнире - это далеко не каждому по силам! Я вижу обида на француза у вас уже прошла?

– Какая может быть обида, бычья требуха! Каждый способен сделать только то, что он способен сделать! Барон Ансеис оказался сегодня сильнее, порази меня молния! Но это не означает, бычья требуха, что и завтра он окажется победителем!

– Совсем не означает, - любезно согласился граф.

– А вообще барон - один из самых обаятельных рыцарей, что я встречал, клянусь своим мечом! Я рад, что на пиру буду сидеть рядом с ним. А как вы с ним познакомились, граф, если не секрет?

– В гостинице. Но он все равно ехал в Рэдвэлл. В своей далекой Франции барон прослышал об искусстве сэра Бана и хочет взять у него уроки владения мечом.

– Это при его-то мастерстве, бычья требуха, еще хотеть чему-то научиться?! Или он слабо владеет мечом?

– У меня не было пока возможности увидеть, но думаю, что не каждый выйдет живым после встречи с ним один на один с мечами в руках.

– Лаконично и убедительно, бычья требуха!
– воскликнул Гловер и рассмеялся.

Королевский коннетабль громко возвестил о приближении верховного короля и просил достопочтенных гостей занять места. Сэр Гловер, как и Педивер и барон Ансеис, вместе со своими дамами (если таковые имелись на данный момент) должны были сесть за главным столом по левую руку от короля - как проявившие себя сегодня на турнире рыцари. Сэр Отлак с достоинством пошел к своему месту за главным столом, по правую руку от трона - где сидели самые знатные дворяне Британии. Морианс, как его сын, хоть и не был еще посвящен в рыцари, сел рядом с ним, возле короля Пенландриса.

Вошел король Эдвин и все стоя приветствовали его. Король был в роскошных одеждах и выглядел величественно и гордо, щеки его покрывал легкий румянец, он казался воплощением государственной мудрости, здоровья и силы.

"И надо же было придумать, что ему суждено завтра умереть!" подумал сэр Отлак. Если вдруг это случится, то не по состоянию здоровья, а насильственно. Но вся пища короля проверяется, а охрана свое дело знает. Так что можно было не беспокоиться о глупых бреднях безумца, висящего сейчас на площади ногами вверх.

Герольд-церемониймейстер долго и нудно громким голосом представлял гостей, расхваливая знатность, заслуги и подвиги не только самого представляемого гостя, но и его знаменитых предков. Глава герольдов честно отрабатывал щедрые пожертвования знатных рыцарей. Сэр Отлак устал стоять, у него занемели ноги, но он привычно терпел, это была частица его жизни. И немалая. Подвиги на поле боя и слава во время пира.

Герольд начал перечислять сакских рыцарей, прибывших просить руки принцессы Рогнеды для наследного сакского принца. Возглавлял делегацию известный сакский рыцарь герцог Иглангер - Отлак его прежде не видел и ему не понравилось надменное лицо сакса со сросшими бровями. Пока герольд перечислял его заслуги (видно герцог не поскупился герольдам) сэр Отлак успел возненавидеть герцога. При имени сэра Джона Лайона граф с интересом посмотрел на него. Да, это был его вчерашний знакомец. "Он еще живой, после сокрушительного поражения от сэра Ансеиса?!" Барон тоже с интересом взглянул на сэра Лайона. Это был действительно сэр Лайон которого француз помнил по Лондону. И не его сегодня сбросил с коня барон - в этом он мог поручиться чем угодно.

Наконец все церемонии были завершены и гости со сдерживаемыми вздохами облегчения сели - самые знатные на массивные кресла, остальные на длинные дубовые скамьи. Проворные слуги быстро разлили вино по бокалам. Пир начинался. Но сегодняшний пир был лишь разминкой к пиру заключительного дня, который может продлиться и неделю. Сегодня рыцарям, заявившимся на общий бой, следует быть сдержанными в еде и употреблении вина. Но в лицо им этого никто не скажет, никто не остановит - руководить ими должны лишь собственная воля, рыцарская доблесть и опыт. И несомненно завтра несколько рыцарей вываляться из седла не доскакав до противника - те, кто всю ночь усердствовал за столом, не зная меры вину и веселью. Но зачинщики турнира и сэр Ансеис к таким рыцарям не принадлежали. А напротив сэра Педивера сидел строгий отец. Завтра Педивер должен проявить свою доблесть и вновь доказать, что он достоин знаменитого имени Сидмортов.