Любовь поневоле

– Ты же ведь не заставишь меня этого делать?
– внезапно, почти против воли, вырвалось у меня - я не хотела спрашивать, но описания Регины были настолько живописны и настолько же развязны, что я просто не могла представить, как я…

Чувствуя, что заливаюсь краской, я мгновенно перевела взгляд в сторону ведерка, где сейчас плавал мой потухший сотовый.Слишком неловкая, глупая ситуация. – Ты ведь не захочешь…

Мужская рука схватила меня за подбородок – и вынудила снова поднять голову так, что увернуться от взгляда Великого и Ужасного уже не вышло.

– Когда-нибудь.

– Совершенно спокойно кивнул Михаил.
– Попрошу.

Он провёл ладонью по моей щеке, по губам – а затем и сам наклонился, чтобы меня поцеловать.

Глава 19

Михаил старался как мог.

Несмотря на телефонный разговор с Региной, несмотря на открывшиеся обстоятельства (от которых я, честно признаться, так и не пришла ещё в себя), он сделал всё, чтобы этот день остался в моей памяти.

– Не беспокойся о брате и его жене, - протянул Курьянов, когда я принялась нервно наворачивать круги по кухне. Михаил в это время вытаскивал праздничный ужин из сумок. – Андрея пытались подкупить, но он не поддался. Как итог: твой братец прошёл проверку, и завтра же я верну его в должность.

– А Регина?

– Они поговорят, - пожал плечами Михаил. – Даш, ну что ты в самом деле беспокоишься о пустяках: я же сказал, что шантаж этот несерьёзный и ничем твоим родным не угрожает.

Я кивнула, не удержавшись, впрочем, от тихого всхлипа.

Курьянов, отложив еду в сторону, подошёл и обнял меня.

– Тебя беспокоит её прошлое?

– Меня беспокоит, что она была не честна с нами.

– Каждые нормальные родители, наверное, спят и видят, чтобы их сынок женился на бывшей шлюхе,- хмыкнул Курьянов. – А младшие сёстры мечтают подражать таким невесткам.

– Прекрати… - я обиженно посмотрела на Михаила. – Мы не такие.

– Какие – не такие? – он осторожно, тыльной стороной ладони, погладил меня по щеке. – Не любите проституток?

Я замотала головой.

– Любите? – уточнил Михаил.

– Наверняка, у неё была тысяча и одна причина так поступить, - вздохнула я.

– Да всё как у всех: мать с отцом или отчимом пили; денег на нормальные шмотки, а может даже и на жратву, не было; в городке или деревеньке, откуда она родом, работы не было, досуга нормального тоже не было, оттого – то всё завлечения только трахаться и бухать. Ну а когда к этому ещё и денег добавят…

Я ошарашено посмотрела на Михаила.

– Что, Даш? – иронично усмехнулся Курьянов. – Ты же в школе вроде работала. У тебя разве не было молодых да ранних?

– Да, но чтоб таких…

В моей голове просто не укладывалась сама мысль о том, что Регина решилась на подобное. Соня Мармеладова из «Преступления и наказания» пошла на панель, по сути, пожертвовав собой ради детей… Но, неужели в двадцать первом веке у девушки совсем не было других вариантов?

Кажется, я произнесла свой вопрос вслух – потому что Курьянов, поморщившись, просто ответил:

– Но это самый доступный. И понятный.

Усмехнувшись, он снова полез в сумки – на сей раз доставая из сумки - холодильника шампанское и блюдо с фруктами.

– На самом деле, - протянул Курьянов, убирая и то, и другое в настоящий холодильник.- Твоей родственницей можно только восхищаться: сильная девочка. Self-made. Из такой грязи вылезла.

Я сначала было хотела возмутиться, как он может так говорить, это ведь ужасно – то, чем она занималась, а потом…потом просто кивнула.

Захлопнув дверцу, Михаил удивлённо покосился на меня.

– Что? Возражений не будет?

Прикусив нижнюю губу, я покачала головой.

– Нет.

Курьянов привалился к холодильнику, сложив руки в замок на груди.

– Вообще? – удивлённо приподнял он левую бровь.

Мотнув головой, я честно призналась:

– В твоих словах есть определённая логика, которую я не понимаю — даже не хочу её понимать! Но раз Регина явно осознала, что выбранный ей путь ведёт в никуда, мне этого будет вполне достаточно.

– Понимаешь, - присев на стул, со вздохом призналась я. – Меня всю жизнь учили, что есть вещи, которые нельзя ни продать, ни купить. Уважение, честь, достоинство… Однажды мы с папой целых полчаса топали по проливному дождю в магазин, чтобы заплатить за пару киви. Я не крала их, я просто забыла вытащить их на кассе – но отец не мог позволить мне съесть сворованные фрукты.

Я подняла несчастный взгляд на Михаила.

– Мне жаль, что у Регины такого отца не было.

Курьянов, отлепившись от холодильника и приблизившись ко мне, ласково провёл ладонью по моим волосам.

– Ты не поверишь, - покачал головой Михаил, - Но Регина тоже жалеет… тебя.

– Что? – я абсолютно не поняла его фразы. – ...ммм… почему?

– Потому что ты сковываешь себя разными ограничениями, которые ей не понятны, - усмехнулся Курьянов. – Такие понятия как честь, преданность… что там ещё по списку? – для неё пустой звук, а иногда даже и прекрасная возможность заполучить что-то желаемое. Матери твоей было неудобно спрашивать насчет вознаграждения у родственницы – она превратилась в бесплатную помощницу при «звезде»; ты где-то промолчала, решив не вступать в конфронтацию с невесткой – и смышленая Регина тут же это просекла, заполучив прекрасную возможность давить на тебя морально. Потому что ты сомневаешься, нервничаешь — а она просто идёт напролом.

– Миш, у тебя Регина какой – то крысой получается, - поёжилась я.

Нет, вроде бы всё, что он сказал, прозвучало правильно, только…это ведь была жена моего брата, а не какой-то чужой человек.

Курьянов молча пожал плечами.

– Но ведь есть в ней что-то хорошее? – спросила я. – За что-то ведь Андрей её любит?

– За что-то определённо, - хохотнул Михаил, но затем, покосившись на меня, вздохнул и уже совсем другим тоном заметил.

– Я почти уверен, что у них это обоюдно.

– Как это? – подняла я на него изумленный взгляд.

Курьянов ненадолго замолчал.

– Скажем так, - вздохнул он. – У неё в прошлом была прекрасная возможность сильно подгадить Бережко, при этом заполучив хорошую финансовую подушку безопасности… Но твоя родственница не зацепилась за эту идею. А сейчас так вообще она изо всех сил пыталась выправить всё на круги своя. Даже, вон, тебя под начальство мужа подкладывала.

Михаил, когда говорил, вроде улыбался – только вот его внимательный и цепкий взгляд выдавал серьёзность всего происходящего.