Любовь сильнее Тьмы

Эллет не поднимала глаз, но уже слышала, замирая от страха, сковывающего тело, как вновь засвистели стрелы, и воины пошли в атаку на олифантов и харадрим.

— Арлот, давай! — эльфийка на мгновение подняла голову и побледнела ещё больше, сжав невольно пальцы, увидев, как чудовища (иначе их и назвать нельзя было) идут прямо на всадников, придавливая к земле мёртвые тела, как лучники харадрим стреляют по роханцам, не давая приблизиться, не оставляя ни единого шанса на успех.

Арименэль смотрела, не в силах ничего изменить. Замечала, как множество людей гибнут, гибнут мгновенно. Но потом, когда девушка увидела в толпе и братьев, стреляющих по харадрим, и Моргомира вместе с ними, она не выдержала и уже собралась было спрыгнуть с Арлота. Тот, словно поняв её, дёрнулся и наконец сорвался с места, несясь вперёд.

— Арименэль? Арименэль! — громкий возглас Лаурелинмэ заставил эллет придержать коня и обернуться, чтобы увидеть, как нолдиэ поспешно подъезжает к ней, встрёпанная и взбудораженная. — Не иди туда, и тебе, и мне не под силу справиться с олифантами.

— Почему? — Арименэль сжала губы и смотрела на эльдиэ с вызовом, хотя в душе понимала, что та права, что действительно девушка не знает, как помочь, но всё-таки чем-то помочь надо! — Я…

— Моргомир просил передать тебе, чтобы ты туда не шла, — Лаурелинмэ твёрдо смотрела на эльфийку, давая понять, что в этот раз точно никуда её не пустит. — Арименэль, ты серьёзно? Тут любой опытный боец растеряется. А если с тобой что-то случится? Да даже не если, а точно случится! Ты моя подруга. И подумай о Моргомире и о своих братьях!

Арименэль застыла, так и не отведя взгляда от Лаурелинмэ. Она знала. Знала, что случится, и это пугало её, хотелось безумно крикнуть: «Нет!» Да, не стоит туда отправляться, Моргомир справится и все остальные, она, Арименэль, верит в них, ходя боится, страшно боится. Но надеется.

Девушка бессильно взглянула туда, где разворачивалось более кровавое сражение, чем раньше, и кивнула спустя секунду. Лаурелинмэ только облегчённо вздохнула, но тут же обе эльфийки переглянулись, подумав об одном, и направили коней в сторону. Орков ещё было очень много, и они снова подбирались к городу, и лишь небольшой отряд защищал ворота.

Вперёд — быстрее ветра, успеть, лишь бы успеть. И после — так же стремительно — вновь сражаться, сражаться с невиданной яростью, так, чтобы орки отступали в страхе с искажёнными от ужаса лицами, чтобы их отбрасывало в сторону. Наступать, медленно, но верно, отгоняя их от города. Отвоёвывать каждый клочок земли, лишь сейчас узнавая эту цену. Кровь за кровь. За победу. Жизнь за близких. Вперёд.

Арименэль чувствовала, как сердце замирает и бьётся редко-редко, и оно уже не сжимается больно каждый раз, когда очередной самонадеянный орк падает на землю, захлёбываясь собственной кровью. И уже почти не страшно, не страшно, когда на эльфийку и на остальных набрасывается небольшой отряд. Не страшно в этой мешанине, потому что знаешь, что в любом случае удар найдёт свою цель.

Арлот ловко уворачивался от орочьих мечей и вместе с другими ворвался в толпу, потеряв весь былой страх, и Арименэль думала о том, как удержаться, но почему-то страха не было. Девушка линсмотрела на орков, стараясь не упустить удар и уже не вскрикивала каждый раз, когда кки были в опасной близости от неё — горло точно сдавливало железными обручами.

Руки уже нещадно болели, но эльфийка понимала, что если сейчас она выронит меч, назад дороги уже не будет. И нужно вновь сражаться, прочищать себе пусть. И порой - в свободную секунду - рисковать и оглядываться, стараясь уловить среди воинов знакомые лица.

Сердце рвалось туда, где кипело главное сражение, туда, где бился сейчас Моргомир, где были братья, но эллет знала, что нельзя, что место её здесь, что она должна. И понимала, понимала в те моменты, когда могла позволить себя отвлечься, почему так порой проклинали это слово «долг». Нельзя повиноваться чувствам. Нельзя.

Нельзя: чувства — это смерть сейчас, но эллет ничего не могла поделать, и что-то горькая боль вспыхивало в сердце, и девушка замирала порой в растерянности, не зная, куда направить Арлота. Голова безумно кружилась, Арлот стремительно мчался вперёд, оббегая огромные отряды орков и олифантов, слепо рвущихся вперёд.

И Арименэль уже не знала, что делать, куда смотреть, но она видела туши этих громадных чудовищ, безжизненно лежащих на земле, утыканных стрелами и покрых тёмной густой кровью, и на одно мгновение вспыхивала в душе надежда. Девушка выискивала в толпе Моргомира (она уже видела, что Кэльдар с Мэлнилитоном и остальными эльфами успешно обстреливают олифантов, и с ними всё в порядке, и что Лаурелинмэ бьётся у ворот города). И в один миг она увидела его — он сражался неподалёку, рядом с небольшим отрядом гондорцев. Арлот, точно услышав мысли хозяйки, бросился туда.

— Моргомир! — несмотря на всё, лицо эллет на короткое время осветила усталая, но счастливая улыбка.

— Арименэль! — полуэльф стремительно обернулся, с облегчением смотря на девушку. Видно было, что он волновался страшно и беспокоился, и невозможно передать все чувства, которые отразились на его лице. — Ты в порядке?

Но эллет не успела ничего ответить - над землёй внезапно пронеслась чёрная тень, и Арлот, испуганно заржав, сорвался с места и быстро унёсся в сторону. Арименэль дёрнулась от неожиданности, руки её разжались, и девушка, не успев ничего сообразить, рухнула на землю, меч её упал рядом.

Перед глазами что-то ослепительно сверкнуло и тут же померкло, эллет ударилась об землю и на несколько мгновений потеряла сознание от резкой боли и звона в голове. Но потом, очнувшись, эльфийка, пару секунд ничего не соображая, с трудом поднялась и подхватила клинок. У неё не было времени звать Арлота да и не видно его было, а орки уже приближались, зло скалясь и потрясая оружием.

Девушка крепче сжала рукоять меча и приготовилась сражаться. Орки не заставили себя ждать, и набросилось сразу двое монстров. «Не научили их драться честно», — с горечью подумала Арименэль, с трудом отбиваясь. Голова зудела, перед глазами порой темнело, и у эльфийки уже не хватало сил.

Но вдруг один из противников девушки замер с мечом в груди и, что-то прохрипев, медленно сполз на землю, Арименэль, улучшив момент, вонзила свой клинок во второго врага и взглянула на своего нежданного помощника. Взгляд чёрных глаз встретился со взглядом серо-голубых.

И:

— Девушка в битве? — обомлела эллет и замерла на секунду, с изумлением смотря в молодое девичье лицо.

— Однако, — воительница с не меньшим удивлением и недоверием уставилась на Арименэль, — эльфийка?..

Эллет улыбнулась и хотела ответить, но ей нужно было обернуться, чтобы встретить лицом к лицу новых врагов.

— Кто ты? — спросила она, отбивая удары.

— Эовин из Рохана, — ответила аданет, видимо, доверившись эльфийке и решив назвать своё имя. — А ты? — в свою очередь поинтересовалась она, отрубая голову очередному монстру.

— Арименэль из Имладриса.

На одну секунду девушки переглянулись, с уважением и восхищение глядя друг на друга, кивнули, но через мгновение кипящая битва, звон мечей и новые противники разъединили их.